Ольга Елисеева - Сокол на запястье

-- А верхом посадить ума не хватило? - меотянка зло сбросила ее руку.

-- Сама знаешь, -- Македа понизила голос и ощущение ее простоты пропало, -- Тиргитао не хочет переговоров.

-- Это не значит, что их не будет. - отрезала Бреселида. Она присела на корточки возле Делайса и осторожно повернула его голову. - Дышит.

-- Все равно сдохнет. - обозлилась Македа. - Его надо закопать здесь и не морочить нам голову!

Бреселида выпрямилась.

-- В твоем отряде 20 человек. В моем сотня. - ее рука легла на акинак. - Не спорь со мной, Македа.

Сотница набычилась и отошла в сторону.

Чертыхаясь себе под нос, сестра царицы расстегнула шерстяной плащ и накинула его на неподвижное тело Делайса.

-- Что же делать? -- она явно обращалась не к нему. -- Положить на телегу под шкуры? Все равно замерзнет.

-- Я смогу ехать верхом. -- едва слышно отозвался пленный. -Отлежусь и поеду. -- сильный грудной кашель помешал ему говорить дальше.

-- Эй! -- всадница подняла руку, подзывая своих "амазонок". -- Костер уже развели? Помогите мне отвести его к огню.

Две женщины поспешили к ней. Вместе они подняли пленного под руки. Между телегами не так задувало. Ему освободили место у костра, бросили на землю волчьи шкуры и сверху укутали сына архонта тяжелыми, как железо, войлочными плащами.

-- Сиди, мальчик, -- сказала пожилая меотянка, орудовавшая у огня. -Я сейчас дам тебе чебреца с лимонником. У кого масло?

Она наполнила горячим отваром глиняный скифос, и Делайс долго грел окоченевшие пальцы на его расписных стенках.

-- Может, ему меду развести? -- предложила молодая круглолицая синдийка, которая вместе со старухой притащила пленного к огню.

-- А есть? -- с сомнением спросила Бреселида. -- Радка, посмотри, мы брали соты?

Мед, растаявший в горячем чебреце с маслом, пить было приятно. Жаркое варево сначала обожгло горло, потом согрело желудок и заструилось по жилам. Через минуту смертельно усталого Делайса разморило и он лег. На него сверху набросали еще волчьих шкур, и сын архонта почувствовал, что холод, наконец, отступает.

Сквозь пелену дремоты он видел сидящих у костра женщин. Евших, пивших, разговаривавших о своем. И удивился тому, что они ни чем не злее него самого. Просто враги. На время похода -- не больше. А изменись положение, снова станут союзниками. Почему они должны его жалеть? Только потому, что ему самому себя жалко?

-- Эта Македа, стерва, каких мало. -- сказала седая. -- Доверили довезти пленного, специальную охрану дали: видать, важная птица. Не-ет, уездила в хвост и в гриву.

-- Она считает, что угадала волю царицы. -- усмехнулась Бреселида. -Собачья преданность: смотреть хозяйке в рот и додумывать, что тебе прямо не сказали.

-- Так можно и промахнуться, -- пожала плечами седая. -- Ваша бабка этого не любила. Потому мы с ней и ладили. А Ламакеда, как сейчас Тиргитао, слова поперек пережить не могла. Живо лишила меня сотни. Вот и хожу на старости лет в простых всадницах. -- она присвистнула. -- За один возглас против!

-- Зато тебе не в чем себя упрекнуть. -- Бреселида хлопнула ее по плечу.

Это было последнее, что слышал Делайс, прежде чем сон накатил на него теплой волной.

* * *

Утром Бреселида прогнала Македу с ее всадницами обратно. Она не скрывала раздражения и обещала обо всем рассказать царице. Крик сотниц был слышен даже из телег с пленными, хотя обе женщины предусмотрительно отошли в степь.

-- Пантикапейская потаскуха! -- вопила Македа.

-- Овца в клещах! Лишайная гадюка!

Делайс попытался это представить. Вышло забавно.

Бреселида быстрым шагом возвращалась в лагерь. Она была не в том настроении, когда с ней можно спорить. Всадница не позволила сыну архонта ехать верхом, поскольку его сильно знобило. Делайса положили на телегу, укрыли шкурами и тронулись в путь.

Некоторое время пленный пытался смотреть по сторонам. Караван двигался не быстро. В какой-то момент с телегой поравнялся высокий человек в накинутом на голову гиматии. Он повернулся к Делайсу и откинул плащ с лица.

-- Я же говорил, что все будет хорошо. -- улыбнулся солнечный лучник.

-- Хорошо? -- не поверил своим ушам пленный.

Но его собеседник уже растаял в воздухе.

"У меня бред", -- сын архонта откинулся на жесткие шкуры и закрыл глаза.

В этот день Делайс выспался на неделю вперед. Старая меотянка, по имени Гикая каждые три часа будила его и заставляла пить горячий отвар, который быстро остывал, а в холодном виде приносил мало пользы.

Уже через сутки Делайс почувствовал себя лучше и попытался слезть с телеги. В этом была насущная необходимость. С пленного не спускали глаз, и отойти за камни без конвоя он не мог.

-- Ну не убегу же я! -- взвыл несчастный, с ненавистью глядя на Бреселиду. -- Кругом степь, холод. Куда я денусь?

-- Обернешься волком и ускачешь к своим. -- рассмеялась женщина. -Иди.

-- Даже волки не гадят под себя. -- ворчал пленный, пристраиваясь за грядой валунов.

-- Голову не опускай. -- раздался вдруг у него над ухом голос сотницы. -- Попытаешься сбежать, выстрелю.

Делайс потрясенно поднял глаза. Ему-то казалось, что он довольно далеко отошел от лагеря. Однако Бреселида в сопровождении Радки и Гикаи неведомым образом оказалась совсем рядом и, вскинув, небольшой лук, держала его висок на прицеле.

От гнева и унижения в глазах Делайса помутилось, и тут он снова почувствовал, как его зрение начинает двоиться. В напряженном плавящемся воздухе вокруг трех лучниц воин вдруг увидел явственные черные контуры, точно они отбрасывали тень в каком-то другом мире. А вдалеке между телегами преспокойно ходила Бреселида, перекликаясь с подругами и не обращая на пленного никакого внимания.

В этот же миг по команде черной сотницы ее служанки спустили стрелы, и Делайс понял, что сейчас его постигнет участь Асандра Большого. Чтобы спастись, он резко оттолкнулся ногами и рыбой полетел вперед. Сразу за грядой валунов начиналась довольно глубокая расщелина, поросшая колючим щибляком.

Бреселида из лагеря видела, как пленник зашел за камни, вокруг которых колыхалось легкое марево, странное для таких холодных дней. Потом раздался его гневный крик, и все заметили, как он оторвался от земли, прыгая в пропасть.

Пролетев несколько локтей, пленник ударился о выступ. Кустарник задержал катившееся тело. Избитый и исцарапанный Делайс был извлечен из расщелины. При этом Радка награждала его пинками не хуже Македы.

-- Хорошо прогулялся? -- осведомилась Бреселида. -- Облегчил душу? -она едва сдерживалась. -- А теперь запомни. -- Сотница отступила на шаг, намотала на руку хлыст, сделав подобие кожаной рукавицы, и со всего размаху стукнула его кулаком в челюсть.