Евгений Усович - Человек, которого не было

— Да ты просто художница, — Павл потер руки и склонился над столиком. — Мм, пахнет неплохо.

— Я ночью поразмышляла, — Вела аккуратно намазала джем на подсушенный хлеб и внимательно оглядела его. — И придумала, как тебя выпустить, чтобы ты не сбежал.

Она откусила кусочек и подняла глаза на Павла.

— Тебе придется погулять на привязи.

— Это еще что такое? — недовольно осведомился он. — На цепь посадишь?

— Ну, зачем? — засмеялась она. — А ну, наклонись.

Павл проглотил кашу и наклонился. Вела быстро обвела палочкой вокруг его шеи и сделала вид, что тянет за веревку. К своему удивлению Павл почувствовал, что его горло, действительно, что-то перетянуло. Он стал задыхаться.

— Хватит! Ты что, задушить меня хочешь?

Но Вела нетерпеливо отмахнулась.

— Ну-ка, отойди к окну.

Павл недовольно поморщился, но встал и, потирая горло, двинулся к окнам.

На этот раз петля стала затягиваться шагов через десять. Вела что-то проделала с палочкой и жестом показала, чтобы он продолжал движение. Павл дошел до окна и остановился.

— Ну вот и отлично, — облегченно сказала Вела. — Я отрегулирую мощность так, что тебе как раз хватит дойти до куста орехов.

— А почему именно до него? — удивился Павл — Ты что-то знаешь? Кстати, что ты имела в виду, когда говорила, что мне есть, куда бежать?

— Дальше тебе нельзя, — погрозила пальцем Вела. — А то, о чем я говорила, тебе знать не обязательно.

— Ладно, — вздохнул Павл. — Побудем псом. Кстати, а ты не дашь мне шлем? Ну, этот, чтобы стать невидимым?

Вела кивнула.

— Да, конечно. Ты же иначе не дойдешь до леса.

Она встала и вышла из комнаты. Павл подошел к шезлонгу и внимательно оглядел подлокотник. Он только с виду был гладким. На самом деле его покрывал узор из ячеек неправильной формы.

— Интересно, какая из них снимает поле? — подумал он.

Вела неслышно подошла сзади.

— Что ты рассматриваешь?

— Красивый узор, — смущенно пробормотал он, отодвигаясь от кресла подальше.

Но она погрозила ему пальцем.

— Этот узор реагирует только на меня. Никто другой его активировать не сможет. Вот твой шлем. Можешь идти. И помни, что я всегда рядом.

Павл молча взял шлем и пошел к выходу. У самого окна он обернулся и посмотрел на Велу. Она сидела, положив руку на подлокотник. Другой рукой она сделала знак, чтобы он выходил.

Он надел шлем и, осматривая себя, прошел сквозь стекло. Выйдя на террасу, он остановился. Ни руки, ни ноги его и не думали исчезать. Он снова оглянулся.

— Все в порядке, — услышал он. — Так и должно быть. Иначе ты не сможешь идти. Со стороны тебя не видно.

Перемахнув через ограду, Павл быстро пошел к опушке, пытаясь отыскать то место, откуда выскочил только вчера. Найти его оказалось несложно. Трава здесь была примятой. В лес уходила довольно заметная тропинка. Он огляделся и, не обнаружив ничего подозрительного, двинулся по тропинке вперед. Невидимая удавка сжала его горло. Павл остановился и, закашлявшись, оглянулся. Дома уже не было видно. Удавка немного ослабла. Тогда он пошел медленнее. Одно из деревьев показалось ему знакомым. Он остановился и внимательно оглядел все вокруг. Вот и второе дерево, подальше. За ними синеет море. Вот здесь из-за дерева вышел незнакомец. Здесь преследователи упали, получив удар парализатора. Несомненно, это то самое место. Только куста орешника почему-то нет. Павл подошел ближе к деревьям, но петля не пустила его. Он попытался сделать еще шаг, но горло перехватило так, что он уже не мог дышать. Выругавшись, он поспешно отступил на несколько шагов. Петля тут же ослабла.

— Та-ак, — озадаченно протянул он. — Кажется, я переоценил свои возможности.

Откуда-то послышались голоса. Павл вздрогнул и спрятался за дерево. О чудесном шлеме он напрочь забыл.

Трое мужчин в камуфляжной форме шли прямо на него, о чем-то переговариваясь. Языка Павл не понимал. Он вжался в ствол дерева и замер. Группа подошла ближе. Павл вгляделся. Он был готов поклясться, что перед ним та самая троица, от которой он сбежал, так удачно применив парализатор. Положив руку на пояс, он ощупал спрятанное оружие и облизал пересохшие губы. Мужчины остановились. Один из них поставил на землю небольшой чемоданчик и достал из него какой-то прибор. Павлу показалось, что он был похож на старинный фотоаппарат. Хозяин прибора направил его объектив куда-то между деревьев и, видимо, что-то нажал. Павл смотрел на все это, открыв рот. Внезапно у него закружилась голова. Чтобы не упасть, Павл схватился за дерево. Когда он пришел в себя, то увидел, что море за деревьями исчезло. Он поспешно оглянулся. Конечно, за его спиной зеленел куст орешника. Повернувшись, он снова стал следить за странной группой.

— Видимо, это и есть охотники, о которых говорила Вела. Неужели отправились на охоту?

Между тем охотники уже прошли между деревьями и тот из них, у кого был прибор, снова принялся его настраивать. Павл продолжал следить за ним и вдруг вспомнил, зачем он сюда пробрался. Ему пришло в голову, что проклятый прибор может вернуть все на прежние места, а значит, прощайте орехи... Он бросился к кусту и, захватив в горсть несколько орехов, рванул их с ветки.

И в этот момент куст исчез. Павл ошеломленно потрогал траву, на которой лежало несколько сорванных листьев, и оглянулся на деревья. За ними снова синело море. Он разжал руку. На ладони лежали три ореха. На одном остался зеленый листок. Павл облегченно перевел дух. Теперь нужно было найти мышь. Он не сомневался, что мыши есть в любом лесу, но вот где ее искать? Павл присел на корточки и принялся шарить в прошлогодних листьях, пытаясь обнаружить что-нибудь похожее на норку. Он передвигался от дерева к дереву, внимательно осматривая каждый квадратный метр земли под ними, но ни норки, ни мыши ему не попадались. Наконец он устал и присел под очередное дерево отдохнуть, привалившись к стволу. Удавка на шее напомнила о том, что ему пора возвращаться. От огорчения Павл даже сплюнул и в этот момент увидел мышь. Она появилась рядом с ним из ниоткуда и грызла травинку, аккуратно придерживая ее передними лапками. Почти не дыша, Павл медленно опустил руку на траву и выпустил из пальцев орехи. Мышь настороженно дернула головкой, бросила травинку и, принюхиваясь, подбежала к орехам. Павл не двигался. Дышать он вообще перестал. Мышь ухватила орех и принялась его грызть. Павл осторожно поднял руку и занес ее над мышкой. Неожиданно она прекратила свою работу и замерла, сверкая глазками. Павл тоже замер. Мышка, видимо, не заметила ничего опасного и вновь взялась за орех. Тогда Павл накрыл ее ладонью и сгреб в горсть. Мышка забилась в его руке, отчаянно пища. Преодолев отвращение, Павл сжимал малюсенькое тельце изо всех сил. Мышка пискнула последний раз и затихла. Он держал ее еще некоторое время, потом ухватил двумя пальцами за безвольно свисающий хвост и разжал ладонь. Мышка повисла в его пальцах, слегка раскачиваясь. Несколько секунд Павл брезгливо смотрел на нее, потом поискал взглядом и, найдя в траве лист побольше, завернул в него мышку.