Владимир Михайлов - Может быть, найдется там десять?

Я, как и все, кивал и улыбался в ответ на такие же знаки внимания, запоминал людей – видимо, это были коллеги по службе, и с ними мне следовало добираться до нужного места. Странно выглядело бы, если бы я начал задавать вопросы вроде: «Забыл, где мое подразделение, напомни…» – «А ты из какого?» – «Да забыл, понимаешь ли…» Нужный этаж оказался девятнадцатым, из лифта вывалилась сразу чуть ли не половина спускавшихся, затопали по коридору; я не отставал. Вошли в просторное помещение, его можно было даже назвать залом, хотя обстановкой оно походило на учебный класс: столики и стулья, но вовсе не ресторанного типа, скорее школьные парты; на стенах – плакаты: форма, строевые приемы, другие приемы – броски, захваты, удары… Видимо, то был действительно класс.

Приемы меня не очень интересовали, зато план города привлек внимание – крупномасштабный, с названиями улиц, обозначением главных, видимо, объектов с их наименованием и номерами, где одна часть города была залита салатным цветом в отличие от остальных, черно-белых, – то был, видимо, район этого участка. Я напрягся, запоминая, в мыслях совмещая с карманным планом, это заняло с минуту. Потом снова повернулся к залу. Половина мест была уже занята, вновь прибывшие без суеты расходились по местам, которые были, кажется, постоянными. Поэтому я еще помедлил, прислушиваясь к телу, потом позволил ему двинуться в нужном направлении, усесться рядом со здоровенным малым и принять ту же свободно-выжидательную позу, в какой здешний люд ожидал последующих действий. Пока все шло вроде бы благополучно, никто не заподозрил меня в подмене.

Минуту или две ничего не происходило. Затем прозвучала команда: «Внимание!» Все разом встали – привычно, не шумя стульями: появилось начальство, три человека. Поздоровались, один из них скомандовал: «К докладам!», все так же бесшумно уселись, и один, откуда-то из первых рядов, начал свой рапорт. Я старательно запоминал формулировки, чтобы не ошибиться, когда очередь дойдет до меня. Ничего сложного: «Номер… (цифры). Объект семнадцать. Без сбоев, без происшествий. Замечено продвижение знакомой группы из службы Храма к ВВ-станции – ну, той… Передано смене. Закончил». Ответ последовал: «Принято. Следующий!» Тут же начал докладывать сидевший рядом с первым: «Номер… Объект восемь. Без происшествий. Но отмечено появление на объекте пяти человек, ранее не встречавшихся. Замечены были близ этой самой ВВ-станции, где вступили в драку с людьми, как выяснилось, службы Храма. Согласно инструкции, вмешиваться не стал, отправил картинку в Идентцентр. В остальном все спокойно. Закончил». Один из начальников проговорил: «Принято. Обращаю внимание внешней службы: патрульный поступил совершенно правильно, не вступая в контакт с подозрительными лицами, но передав их идентификам. Номер заслужил среднюю благодарность. Следующий…»

Новость заставила меня насторожиться. Пять человек, замеченных близ станции ВВ, нигде не числящихся. Кто это, если не мой экипаж? Почему они, не успев ступить на эту землю, уже оказались в конфликтной ситуации, попали под наблюдение, из-под которого вряд ли смогут так просто высвободиться? И не о них ли был услышанный мною на крыше разговор? Это уже засветка. Похоже, полицейская служба здесь поставлена серьезно. Теперь моя задача – установить со своими контакт – становится сложнее, чем представлялось…

Эти мысли заняли все мое внимание, и, может быть, к счастью: они помогли мне без излишнего волнения (а значит, и без сбоев) отрапортовать, когда очередь дошла до меня. Я просто продекламировал заранее сочиненный текст, который почти не отличался от остальных, за исключением разве что одной части:

– За десять минут до конца смены в районе объекта с прибывшего малиретского ползуна был снят один человек силами Храма. Передано смене.

До того у меня были сомнения – стоило ли говорить об этом и тем самым привлекать к себе внимание, без которого я мог бы отлично обойтись. Но я доложил и, скорее всего, поступил правильно: по тому, что мое сообщение было принято начальством без особого удивления и тревоги, я заключил, что им об этом уже было доложено кем-то другим. У меня еще не было сколько-нибудь достоверного представления о сетях наблюдения и контроля, но уже сейчас ясно было, что патрульная служба на объектах была лишь небольшой и не самой главной ее частью. Так что умолчать об этом означало бы – вступить на путь, ведущий прямиком к провалу. Интуиция не подвела. И я, благополучно закончив свой доклад, даже удостоился благодарности – правда, всего лишь малой, но и это я почел своей заслугой. Видимо, можно было считать, что на ближайшее время я обеспечил свою безопасность.

Однако не за этим же меня сюда послали, чтобы я устроил себе тут легкую жизнь. Да и не могло быть никакого покоя – теперь, когда я узнал, что мои люди, скорее всего, маячат в прицеле охранителей порядка.

Раз они в поле зрения полиции, да еще и каких-то идентификаторов и мало ли еще в чьем-то, место, куда они в конце концов попадут, сочтя его пригодным для оседания, станет сразу же известно властям. Но прежде, чем власть воспользуется этой информацией для захвата прибывших, место их нахождения должен установить я сам, чтобы каким-то образом вывести их из-под удара. Каким – я сейчас не знал, но это меня пока не беспокоило: в конце концов, имелись у нас всякие способы, но для этого следовало сначала объединиться. И при этом не раскрыть себя.

Пока я думал об этом, доклады закончились, но команды «Разойдись» или хотя бы «Свободны» не последовало, и это заставило меня снова навострить уши: видимо, должно было последовать что-то новое, а все новое сейчас было для меня полезным.

Так и получилось. Старший из начальства проговорил:

– Переходим к обстановке и заданиям. Полиция Храма сообщает, что занята розыском какой-то группы из восьми человек, якобы пробирающихся к обители Моимеда – в чем-то там они провинились перед храмовыми законами. Но поскольку державных установлений они вроде бы не нарушали, передвигаться группой официально не запрещено, хотя и не принято, а прямой просьбы о помощи от Храма не поступало, мы этим заниматься не станем. У нас и своих дел выше головы.

Я невольно насторожился. Восемь, преследуемых Храмом? Храм – как говорится, по умолчанию – должен быть ближе к духовной жизни, чем все остальное в любом мире. Однако же опыт подсказывает, что нередко вывеска не только не соответствует содержанию, но и прямо ему противоречит. Обитель Моимеда? Если она имеет отношение к Храму, то зачем гнаться за людьми, которые и так туда направляются? Хотя, может быть, эта восьмерка – ну, скажем, террористы и пробираются они туда для совершения какого-то соответствующего акта, поэтому их просто хотят перехватить вовремя? Или дело лишь в том, что они движутся группой, в мире одиночек уже одним этим вызывая подозрение? Ладно, подумаем об этом, но пока я и сам болтаюсь на тонкой ниточке, так что – все внимание тому, что происходит здесь и сейчас. Не пропуская ни слова из того, что говорит начальство.