Айзек Азимов - Ранний Азимов (Сборник рассказов)

— Ни разу ещё не встречал человека, который не проклинал бы свою работу, будь она даже такой пустяковой, как ваша, старый седой мошенник. Ах, если не ошибаюсь, к нам направляется великолепнейшая Илен Сурат.

— О, розовые Дьяволы Сириуса! Мне и поглядеть-то на неё страшно. Неужто эта старая карга в самом деле идет к нам?

— Определенно… Неужели вы не счастливы! Все-таки она — одна из богатейших женщин на Сантани и вдова к тому же. Полагаю, мундир их околдовывает. Какая жалость, что я женат!

Физиономия капитана Дрейка исказилась испуганной гримасой.

— Чтоб на неё люстра обрушилась!

Тут он повернулся, и выражение его лица претерпело мгновенную метаморфозу, сменившись глубочайшим восхищением.

— О, мадам Сурат, я уже потерял надежду увидеть вас сегодня ночью!

Плен Сурат, шестидесятилетие которой осталось в далеком прошлом, хихикнула, как девица:

— Ох, оставьте, старый соблазнитель, не заставляйте меня забыть, что я пришла сюда вас выбранить.

— Ничего особо скверного, надеюсь?

Дрейк почувствовал, как волосы на голове медленно встают дыбом. Он уже имел дело с жалобами мадам Сурат. Обычно дела обстояли очень скверно.

— Скверного очень и очень много. Я только что узнала, что через пятьдесят часов мы совершим посадку на Землю… если только я правильно произнесла название.

— Совершенно верно, — ответил капитан Дрейк с некоторым облегчением.

— Но она не была указана в нашем маршруте?

— Нет, не была. Но это, видите ли, вполне обычное дело. Через десять часов мы уже покинем планету.

— Но это же невыносимо. Ведь я потеряю целый день! А мне необходимо, оказаться на Сантани на этой неделе, и каждый день для меня дорог. К тому же я никогда о Земле не слышала. Мой путеводитель… — она извлекла из сумочки переплетенный в кожу томик и раздраженно зашелестела страницами, даже не упоминает о таком месте. И я совершенно уверена, что никто не испытывает ни малейшего желания там побывать. Если вы будете упорствовать в намерении тратить время пассажиров на абсолютно бессмысленные остановки, то мне придется объясниться по этому поводу с президентом компании. Должна вам напомнить, что у себя дома я пользуюсь некоторым влиянием.

Капитан Дрейк неслышно вздохнул. Это был уже не первый случай, когда Илен Сурат напоминала ему о своем «некотором влиянии».

— Дорогая мадам Сурат, вы правы, вы совершенно правы, вы абсолютно правы, но я ничего не могу поделать. Все корабли с линий Сириуса, альфы Центавра и шестьдесят первой Лебедя обязаны останавливаться на Земле. Это предусмотрено межзвездным соглашением, и даже сам президент компании, какие бы убедительные аргументы вы ему ни привели, в данном случае окажется бессилен.

— К тому же, — заметил Маронни, решив, что пришло время выручать взятого в осаду капитана, — я полагаю, что двое из пассажиров направляются именно на Землю.

— Вот именно. Я и забыл. — Лицо капитана Дрейка несколько просветлело. — Да-да! Мы имеем вполне конкретную причину для остановки.

— Два пассажира из более чем пяти сотен! Вот так логика!

— Вы несправедливы, — беззаботно произнес Маронни. — В конце концов, именно на Земле зародилась человеческая раса. Надеюсь, вы об этом знаете?

Патентованные накладные брови Илен Сурат взлетели вверх.

— Да неужели? — Растерянная улыбка на её лице тут же сменилась презрением. — Ах да-а, но ведь это было много тысяч лет назад. Теперь это не имеет никакого значения.

— Для лоаристов имеет, а те двое, что собираются высадиться, лоаристы.

— Вы хотите сказать, — ухмыльнулась вдова, — что даже в наш просвещенный век сохранились люди, занятые изучением «нашей древней культуры»? Ведь именно так они о себе говорят?

— По крайней мере, Филип Санат говорит именно так, — улыбнулся Маронни, — Несколько дней назад он прочитал мне длиннейшую проповедь и как раз на эту тему. Кстати, было довольно интересно. Что-то в этом есть. — Он добродушно покивал и продолжил: — А голова у него хорошая, у этого Филипа Саната. Из него вышел бы неплохой бизнесмен.

— Помянешь метеорит — услышишь его свист, — неожиданно заметил капитан и показал головой направо.

— Хм! — изумленно выдохнул Маронни. — Это он. Но… клянусь пространством, что он здесь делает?

Филип Санат производил странное впечатление, когда стоял вот так, прислонившись к косяку двери. Его длинная темно-пурпурная туника — знак лоариста — мрачным пятном выделялась на фоне собравшихся. Его тяжелый взгляд остановился на Маронни, и тот помахал рукой в знак приветствия.

Танцующие машинально расступились перед Санатом, когда он пошел вперед, а потом бросали ему вслед долгие удивленные и растерянные взгляды. Любой услышал бы возбужденный шепоток, вызванный собственным появлением. Любой, но не Филип Санат. Глаза его каменно смотрели перед собой, выражение неподвижного лица было бесстрастным.

Филип Санат приветливо поздоровался с обоими мужчинами и после официального представления сухо поклонился вдове, которая взирала на него с открытым пренебрежением.

— Прошу прощения, капитал Дрейк, за то, что потревожил вас, — произнес он низким голосом. — Я лишь хотел узнать, когда мы покинем гиперпространство.

Капитан извлек массивный карманный хронометр.

— Через час. Не более.

— И тогда мы окажемся?..

— За орбитой девятой планеты. — Плутона. Очутившись в пространстве, мы увидим Солнце?

— Если знаете точное направление, то увидите.

— Благодарю вас.

Филип Санат сделал движение, словно намеревался уйти, но Маронни остановил его.

— Побудьте с нами, Филип. Я уверен, что мадам Сурат умирает от желания задать вам несколько вопросов. Она проявила величайший интерес к лоаризму.

Глаза лактонца забегали более чем подозрительно. Филип Санат с готовностью повернулся к вдове: на мгновение захваченная врасплох, она, казалось, потеряла дар речи.

— Скажите, молодой человек, — ринулась она вперед, вновь обретя его, неужели до сих пор живут люди вроде вас? Я имею в виду лоаристов.

Филип Санат так долго смотрел на мадам Сурат, сохраняя при этом полное молчание, что это могло показаться невежливым. Наконец он произнес с мягкой настойчивостью:.

— До сих пор существуют люди, которые стремятся сохранить культуру и образ жизни древней Земли. Капитан Дрейк не смог удержаться от иронии:

— Даже под грузом культуры хозяев с Ласинука?

— Вы хотите сказать, что Земля — ласинукский мир? — воскликнула Илен Сурат. — Так? — Ее голос поднялся до испуганного визга.

— Ну да, разумеется, — недоуменно ответил капитан, сожалея, что заговорил об этом. — Разве вы не знали?