Опeрaтoр Б - Эдвaрд Ли
- Хорошо. Не нужно говорить об этом. Сделайте это.
Сука! - подумал он. - Иди в задницу!
Лифт гудел вверх, затем с дрожью остановился.
- Это испытательный полёт при дневном свете, - напомнила она. - Это строго ознакомление. Летите медленно, летите стабильно. Этот первый запуск предназначен только для того, чтобы вы почувствовали ОВТС. Если вы полетите слишком быстро при дневном свете, вы сожжёте камуфляжную краску с корпуса, и нас могут заметить KH-12 и российские спутники наблюдения.
- Ага, - сказал он. - Я услышал вас.
Лифт поднял их в ангар, засыпанный песком. Ещё одна дюна.
Затем дюна начала открываться.
Венц увидел прекрасную пустыню за пределами ангара. Дверь ангара приоткрылась, как вытянутая челюсть.
- Действуйте, генерал. Руки в фиксаторы... и летите.
Даже после всех симуляций Венц на мгновение замер. Теперь все его инстинкты изменились.
- Поднимите корабль и вылетайте из ангара, - сказала Эштон.
- Я знаю!
Ни руля, ни ограничителей скорости.
- Дайте мне секунду, - сказал он.
- Позвольте своему разуму делать работу, сэр. Мы можем вернуться, если вы опасаетесь, завтра попробуем ещё раз.
Сука! - снова подумал он.
А затем он позволил своему разуму делать работу.
Венц ослабил давление рук на фиксаторы. Он думал.
Сразу же за очень низким рокочущим звуком субоктавы интерьер заполнил тёмный свет с оттенком граната. Затем корабль поднялся на ногу над лифтовой площадкой и начал вылетать из ангара.
- Хорошо. Вы делаете это.
- Чарли-Оскар, это Джона-Один, - передала Эштон со своего микрофона CVC. - Запрашиваю разрешение на взлёт.
- Принял, Джона-Один. Разрешение получено.
Венц полностью вывел ОВТС из ангара.
Работает, - ошеломлённо подумал он. - Я не верю...
Он вывел весь аппарат под высокое палящее солнце. За странными окнами ОВТС мерцала пустыня. Венц оставался в частичном ступоре, а корабль просто стоял и зависал.
Позади них закрылся проход в фальшивую песчаную дюну.
Венц смотрел на пустыню.
- Генерал, мы можем стоять здесь весь день, если хотите, - сказала Эштон. - Вы же босс, понимаете? Но, я как бы подумала, что вы, возможно, захотите сделать что-нибудь, кроме зависания.
- Ой, да, - ответил Венц.
Затем ОВТС практически исчез с прежней позиции. Не было никакого рёва двигателя, работающего на максимуме. Не было никакой инерции, заставляющей их откинуться назад на свои места. Было только небо, которое в считанные минуты исчезло, когда Венц вывел ОВТС из атмосферы Земли.
Через несколько минут они были в космосе.
Венц чувствовал, что его разум становится частью машины, как трамплин, как микропроцессор управления. Процессор был мозгом Венца, а связь его мозга с остальной частью корабля была его руками, зажатыми в фиксаторах.
- Чёрт побери, генерал! - отрезала Эштон.
- Что? Вы сказали мне двигаться, так что я... двинулся.
- Я ожидала хоть немного дисциплины. Это первый пробный запуск. Это ознакомительный полёт, чтобы вы познакомились с основными навигационными возможностями ОВТС. Я сказала вам не разгоняться слишком резко, чтобы не сжечь краску с корпуса. Вы только что вывели нас с орбиты!
- Эй, краска дешёвая, - сказал Венц.
- Может быть, сэр, но поскольку вы всё это сожгли в сверхскоростном полёте, это означает, что мы не сможем вернуться в атмосферу до захода солнца - шесть часов. В противном случае спутники могут нас увидеть.
Венц усмехнулся.
- Шесть часов? В этом корабле? Я успел бы сделать шестьдесят, прежде чем начать уставать. Мы в полёте, полковник. А я - водитель. Так что просто сядьте и наслаждайтесь.
Перед ними раскинулся бесконечный звёздный ландшафт.
Ты, должно быть, наложила в штаны, - подумал Венц, глядя наружу.
Последние двадцать пять лет он был ограничен небом. Теперь у него была вся Вселенная.
«« - »»
Всего за неделю Венц научился управлять ОВТС до такой степени, что, по его мнению, он был рождён именно для этого. Всё было в образе мышления, и управление не сильно отличалось от высокотехнологичного истребителя, с той лишь разницей, что фиксаторы сократили время реакции до нуля. Его мозгу больше не нужно было давать команды его руками на элементах управления.
Вместо этого - сейчас - его мозг был подключён к кораблю.
Венц мог не только управлять ОВТС своим разумом, он мог дразнить его, играть с ним, выполнять маневры, которые были бы невозможны при ручном управлении или по проводам. Физическое человеческое тело было просто не способно... но с разумом Венца, функционирующим как неотъемлемый компонент систем полёта ОВТС...
Венц не мог представить себе более полномасштабных возможностей.
Кувырки в пространстве, вертикальные толчки с точным схождением и плоские вращения. Венц совершал беспрецедентные воздушные движения в атмосфере и за её пределами.
По крайней мере, совершаемые человеком.
Он задавался вопросом, как бы он себя чувствовал по сравнению с настоящими пилотами этой машины.
- На кого они были похожи? - спросил он во время своего седьмого испытательного полёта.
Он кружил вокруг Земли на геостатической орбите длиной двадцать три тысячи миль. Он не был уверен - потому что у ОВТС не было индикаторов истинной скорости, высотомеров или азимутальных датчиков, - но казалось, что каждый оборот занимает всего секунды. Чем больше он думал, тем быстрее двигался.
- Первоначальные операторы? - спросила Эштон.
- Да. Маленькие зелёные человечки? Серебряная кожа? Большие чёрные миндалевидные глаза?
- Не знаю, - призналась Эштон, - потому что в этом никогда не было необходимости. Я знаю только, что они дышали воздухом, были двуногими и теплокровными. Одно из тел было подвергнуто криолизации, а другое - вскрытию на базе Райт-Паттерсон.
- Как вы думаете, почему они прилетели на Землю?
- Кто знает? Наверное, полевое обследование. Вероятно, отслеживая наш технический прогресс в отношении оружия массового поражения. Эджвудский арсенал. Вы даже не захотите знать, какие вещи мы там храним.
- Вы правы, - сказал Венц. - Я не хочу знать, - Венц вытащил трёхпалые руки из фиксаторов, оставив в системе свои последние руководящие мысли: продолжать следовать по орбитальной линии. - Как вы думаете, насколько они продвинулись?
- Наверное, на тысячу лет, что-то в этом роде.
Гocпoди...
- Пломба выходного люка настолько мала, что мы не смогли даже протянуть молекулярную проволоку, чтобы проложить участок к внешнему корпусу, - заметила Эштон. - И даже если бы мы могли,
