Евгений Гуляковский - Игры шестого круга

— Что это такое? — спросил Олег у Стивенса, не надеясь, впрочем, на ответ.

— Может быть, энерговод, может быть, какое-то крепление, эту штуку нашли здесь вместе с базой. Ее устанавливали не наши строители.

Для курсанта Cтивенc знал слишком много и теперь уже не пытался этого скрывать, понимая, очевидно, что Олег догадался о его роли.

— Не проще ли было ее разрезать, вместо того чтобы прорубать отверстия сразу в нескольких перекрытиях?

— Пробовали. Обычным инструментам она не поддается, а применять лазерную технику наши инженеры не решились — это и в самом деле может быть энерговод.

— Ну, энергия за прошедшие тысячелетия здесь вряд ли сохранилась.

— Это не совсем так. Некоторые узлы станции функционируют до сих пор.

— Хотел бы я на них посмотреть…

— В таком случае нам придется спуститься в зону «Д».

— Но наши пропуска там недействительны.

— Да черт с ними, с пропусками. Мне приказано показать тебе станцию. Нет смысла ставить охрану на каждой лифтовой шахте. Верхние жилые зоны надежно изолированы, оттуда ни одна мышь не проберется. Сюда попадают лишь те, кто имеет на это право. Поэтому бдительность охраны в нижних горизонтах совсем не та, что наверху. Хочешь попробовать обойти посты?

Олег чувствовал, что Cтивенc втягивает его в опасную авантюру, по заранее написанному в разведке сценарию, но отказаться от соблазна не смог. Слишком велико было желание узнать, что происходило на базе. Несмотря на то что излучение прекратилось, он чувствовал вполне определенное желание спуститься вниз еще на несколько этажей.

Существо, чье мощное ментальное поле он ощущал в первые часы после прибытия на станцию, похоже, все-таки не исчезло. Каким-то образом оно умело экранировать свое излучение или даже совсем его отключать. Но оно все еще находилось на станции, и теперь Олег знал, где именно. У него было такое чувство, словно кто-то неслышным голосом звал его из шестисотметровой глубины седьмого уровня…

— Что произойдет, если охрана обнаружит нас в запретной зоне?

— Вообще-то в таких случаях открывают огонь без предупреждения. Скорей всего нас просто пристрелят.

Олег усмехнулся. Ему нравился Cтивенc, независимо от той роли, которую он сейчас исполнял. Олег понимал, что, поручая Стивенсу следить за ним, начальство не спрашивало у него согласия на выполнение приказа.

— Ты давно в разведке?

— Третий год.

— А выглядишь молодо. Вполне можешь сойти за первокурсника.

— Наверно, поэтому они и выбрали меня на роль твоего ангела-хранителя. Одного не могу понять, что ты за персона такая, чтобы к тебе приставляли специального агента? Может, объяснишь?

Несмотря на все расположение к Стивенсу, своего главного секрета Олег открывать не собирался и потому сказал:

— У них на меня какие-то особые виды. Вообще-то я и сам не слишком понимаю, чем заслужил столь пристальный интерес начальства.

Незначительные для постороннего уха фразы многое сказали каждому из них, и потому Олег продолжил, не слишком рассчитывая на правдивый ответ:

— Тебе приказали доставить меня вниз или эго твоя инициатива проникнуть в зону «Д»?

— Мне было приказано ни в коем случае не допускать тебя в район «Д» зоны.

— Тогда зачем ты это делаешь?

— А мне интересно узнать, чего они так боятся и какое ты к этому имеешь отношение.

— Ну что же, тогда пошли… Мне самому это интересно.

Примерно через полчаса, миновав трехсотметровый проход в длинном складе, заставленном вездеходами на магнитных подушках, они оказались напротив шахтного туннеля, обозначенного на схеме нижних этажей номером четыре «А».

То, что у Стивенса была схема станции, у Олега удивления не вызвало. Странно было лишь то, что он открыто ею пользовался в его присутствии. Все-таки они знали о нем не все. Ему понадобился всего один взгляд, чтобы план станции со всеми мельчайшими деталями зафиксировался в памяти. Теперь он сможет им воспользоваться в любой момент, как только в этом возникнет необходимость.

Укрывшись в кабине одного из крайних вездеходов, они могли беспрепятственно наблюдать за передвижением охраны. Лишь после того, как график смены постов и интервалы движения патрулей были полностью рассчитаны, они решились на завершающий бросок к лифту.

Олег не слишком верил в то, что их отчаянный план завершится успехом, но кабина антигравитационного лифта стояла на их этаже, на ней не оказалось даже замка.

Едва Cтивенc нажал кнопку, как они очутились внутри. Пока что им сопутствовала удача. Олег подумал, что это не может продолжаться слишком долго.

На боковой стене располагалось большое сенсорное табло с кнопками этажей.

— Куда теперь? — спросил Cтивенc. — Сразу в зону «Д»?

— Я думаю, да? Нас могут обнаружить в любой момент. Чем больше увидим, тем лучше.

Олег старался не показать охватившее его странное нетерпение оказаться в зоне «Д» как можно быстрее. Он словно спешил на свидание…

— Если нас все-таки обнаружат, не важно, сколько мы увидим до того, как охрана откроет огонь, — пробормотал Cтивенc, нажимая кнопку последнего уровня.

В первую секунду у Олега захватило дух — так всегда бывает в гравитационных лифтах. Они начинают движение со свободного падения вниз, и это продолжается несколько секунд, пока не включится генератор.

— Тебе приходилось бывать в зоне?

— Всего один раз.

— Значит, ты знаешь, что там прячут?

— Я не уверен, что это именно то, что ты ищешь.

— Так что же там? Теперь ты можешь сказать. Через пару минут я все увижу сам.

— Это трудно передать словами. Есть такие места и вещи, внешний облик которых мало соответствует их сути. Я не хочу, чтобы мое мнение повлияло на твои собственные выводы.

Глава 9

Лифт остановился неожидан но, без всякого толчка. Антиграв полностью погасил инерцию. Створки распахнулись, открывая перед ними пространство огромного зала, размерами напоминавшего футбольное поле.

Здесь не было ни складов, ни механизмов. В самом центре трехсотметрового куба, ярко освещенное скрытыми в стенах прожекторами, висело ни на что не похожее сферическое сооружение светло-серого цвета. От него во все стороны расходились линии трубопроводов или, скорее, стоек, державших на весу всю эту массивную сорокаметровую конструкцию.

Поверхность сфероида не была гладкой — вся покрытая бороздами и складками, она напоминала скорлупу гигантского грецкого ореха. Кроме того, поверхность эта время от времени пульсировала и слегка меняла свою форму. Отдельные складки разглаживались и исчезали, на их месте появлялись новые.