Алексей Колпиков - Дар Менестреля

- Говори, - приказал Йолан, стоя у окна.

- Могу ли я, мастер?

- Можешь, это - серые братья. Итак, как засада?

- Произошло неприятное недоразумение. Местная банда почти было захватила и менестреля, и того колдуна, но к сожалению именно в этот момент подоспел отряд из столицы. И они столкнулись...

- Опять упустили?

- Каким-то образом им удалось бежать. Банда почти добита, королевский отряд тоже. Возглавлявший его герцог до сих пор не найден.

- Чего-чего? Они что, и герцога с собой утащили?

- Неизвестно, мастер. Ясно только, что его никак не найдут.

- Ладно, не до герцога. Пропал так пропал, жаль только задачу не выполнил. Что еще?

- На месте битвы опять видны следы магии, причем какой-то странной. По крайней мере несколько стражников как растворились в воздухе.

- Это как?

- Лежит одежда, все застегнуто, увязано, а внутри - никого.

- Мда, что еще?

- Непосредственно в Ульсоре мы попытались упрятать колдуна обратно за решетку. Собственно, надежда была упрятать всех, но так получилось, что подвернулся колдун.

- Что ж, уже лучше. И что с ним?

- К сожалению, он опять бежал. И еще, к ним присоединился какой-то рыцарь, весьма потрепанный, но сильный. Не исключено, что кто-то из того отряда, что был послан за ними, а может из шайки кто переоделся.

- И они бежали?

- Да, мастер. Наши люди видели как они вчера выехали через ворота, ведущие в Кельд.

- Выехали? У них были лошади?

- У них была повозка, запряженная очень хорошим конем. Но всего лишь повозка.

- Это все?

- Все, мастер.

- Где мастер Егард?

- Отправился в Кельд, чтобы довести дело до конца.

- Хорошо, завтра утром будешь здесь на рассвете, проводишь нас в Кельд. Деньги оставлены?

- Да, мастер, - ответил монах и положил перед Йоланом мешочек с золотом.

- Немного, но хватит.

- Мастер Егард полагал, что Вы будете один, максимум с одним сопровождающим.

- Да, знаю. Иди.

- Слушаю, мастер.

Монах поклонился, вышел и растворился в сгущающемся сумраке позднего вечера.

- А теперь, спать. Завтра мы их догоним. Ты, - Йолан кивнул одетому в одежду слуги серому, - поедешь завтра в Ирнар, доложишь обо всем магистру. А ты с нами в Кельд, - добавил он для порядка Йонашу. - Теперь оба в ту комнату, на рассвете выезжаем.

То ли в этом трактире были стены потолще, то ли взяла свое усталость, но Йонаш тут же заснул сном праведника, так и не услышав на этот раз ничего за стеной. А там происходил негромкий разговор.

- Что ты собираешься делать с этим другим серым? Если он пойдет с нами, он ведь рано или поздно нас вычислит, - спросила Джанет.

- В Кельде отправлю с донесением в Ирнар.

- А если там будет Егард?

- Тогда что-нибудь другое придумаю, оставь это. Кстати, как приедем, вы с нашим монахом засядете в трактире и постараетесь мне не мешать, пока я выясняю насчет Егарда. Понятно?

- Понятно, только... Только я боюсь за тебя.

- Все, уймись и бойся молча. Нам бы этого менестреля спасти, тогда бы нас боялись. Мы бы таких дел наделали...

- Каких?

- Ты же сама знаешь. Мы все трое обладаем кое-чем, но полной силой мы будем обладать только вместе.

- Нет, не знала. Видимо это жрица напрямую магистру сообщила. И ты думаешь они тебе помогут?

- Они? Конечно. Им ведь тоже я нужен, значит договоримся.

6

Сильный ветер налетел с Востока, извещая о том, что скоро наступят холодные времена. Листва деревьев тревожно шелестела, и свист ветра сливался с этим звуком, создавая причудливую какофонию. По небу проносились пунцовые тучи, едва просвечивающееся сквозь плотную завесу облаков солнце совершенно не грело, а день был мрачным и безрадостным.

Что разыгравшейся стихии до застигнутых врасплох путников? Ветер, играючи, сгибает вековые деревья, разгоняет тучи, колыхает морские просторы... Но пуще прежнего ветер любит пронизывать до самых костей живое тело, заставляя с ног до головы дрожать, съеживаться и терпеть мурашек, отчаянно покрывающих спину. И не спасет уже никакая одежда, будь то легкая шелковая рубаха, или толстая меховая накидка - все одно: проказник-ветер найдет брешь в одежде и пощекочет нервы.

Онтеро негодовал, обхватив себя руками. Стуча зубами и в диком остервенении пытаясь ругаться, он издавал нечленораздельные звуки, больше похожие на икоту. Тич безуспешно пытался развести огонь с помощью огнива, похищенного мальчуганом у ульсорской стражи. Едва слабый огонек начинал теплиться в ладонях рыжего паренька, зловредный ветер просачивался сквозь пальцы и задувал пламя. Однако, в отличие от Онтеро, Тич не был подвержен приступам ярости и потому спокойно продолжал свои тщетные попытки.

Дастин сидел, прислонившись к огромному стволу старого вяза. Казалось, будто зверский холод ему нипочем. Дастин размышлял.

"Что за странные дела творятся? Ведь Мельсана же была мертва - своими глазами видел! И вдруг на тебе. А этот бедняга, Ильмер, чуть рассудка не лишился, завидев свою ненаглядную. Онтеро тоже странный какой-то... И еще этот парень, Тич..."

- Эй, колдун! - ход мыслей Дастина был прерван зычным окриком герцога Хорнкарского. - Вишь, мальчонке не совладать с ветром. Не стучи зубами, Онтеро, ты же чародей - зажги ты этот треклятый костер - сам согреешься.

- Нннн-дзее-ммм-мммдзз-ммаггуууу. - Сквозь усиленный перестук зубов выдавил Онтеро. - Ссссловааа.

- Чего слова? Ты понятней можешь сказать? - разозлился Ильмер, кутаясь в легкий плащ. Доспехи свои он снял, аккуратно сложив их в потертый мешок, который они прихватили, когда бежали из Ульсора. - Да не дрожи ты. Остановись. Вот так. А теперь говори.

- НемогусказатьСловочтобысотворитьзаклятие, - на одном дыхании скороговоркой выпалил Онтеро и снова задрожал, словно банный лист.

- Ну и пес с ним. Тич, ну чего там?

- Да сейчас... Эй, Онтерище, ну-ка подумай об огненном заклинании.

Тич усмехнулся, на мгновение замер, а потом произнес несколько странных слов и развел руки. Сложенные шалашиком ветки мигом занялись огнем, который горел ровно, словно не было никакого ветра. Ильмер поспешил наломать дров для костра. Онтеро, не долго думая бросился к едва разгоревшемуся костру и остервенело сунул в него скрюченные руки. Судя по довольному лицу коротышки, чародею тепло пришлось по нраву. Однако колдун вскоре понял, что немного переусердствовал - запахло паленым. Онтеро вскрикнул, выдергивая руки и дуя на обожженные пальцы.

Ильмер принес охапку дров и, расстелив свой плащ на траве, уселся поближе к костру. Дастин неспешно подошел и тоже сел прямо на землю.

Солнце клонилось к закату, а четверо усталых, голодных путников сидели возле костра, вытянув руки и молча смотрели на танцы пламенных язычков.