Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие От «Страны багровых туч» до «Трудно быть богом»: черновики, рукописи, варианты.

Он остался один. [Далее текст отсутствует.]

Стругацкие уже тогда пробовали писать киносценарии… На обороте страниц черновика „Стажеров“ обнаружились два экземпляра рукописи „Экипаж „СКИФА““ (некоторые страницы в обоих экземплярах отсутствуют, но весьма удачно перекрывают друг друга, так что текст сохранился полностью). Когда я сообщила БН, что он ошибается, утверждая, что киносценария по СБТ не сохранилось, БН ответил: „А вы уверены, что это окончательный вариант сценария, а не один из его черновиков?“ Так и будем считать. Возможно, это один из черновиков несохранившегося киносценария.

Плутон. Свирепый ветер несет тучи черной пыли над дикими нагромождениями скал, воет и свистит в горных вершинах, гонит в низком багровом небе толпы меняющихся облаков.

Сквозь рев бури прорывается далекий гул и грохот — словно далеко-далеко за горизонтом бурлит, закипая, исполинский котел со смолой.

Между скал, тяжело переваливаясь через валуны, ползет человек. На нем просторный скафандр с кислородными баллонами за спиной, голову покрывает прозрачный шлем. Скафандр и шлем испачканы в пыли и жидкой грязи. Человек ползет из последних сил, время от времени он останавливается и в изнеможении опускает голову в шлеме на землю. И чей-то голос устало и настойчиво повторяет:

— Мехти… Мехти… Отзовись… Мехти…

Человек приподнимается на локтях и стирает перчаткой грязь с лицевой стороны шлема. Видно его лицо — изможденное, с заплывшими глазами, с сухими запекшимися губами. На Щеке и на подбородке — черная застывшая кровь.

Человек с трудом шевелит губами. Хриплый шепот едва слышен:

— Я здесь… Здесь… Я сейчас… Сейчас…

Но снова звучит усталый и настойчивый призыв:

— Мехти… Мехти… Где ты, Мехти… Отзовись…

И тогда Мехти с прежним упорством переползает через обломок скалы, скатывается и ползет дальше. Ветер обрушивает на него целую кучу черной пыли, переворачивает его, человек судорожно цепляется за землю, за камни.

— Мехти… Ты слышишь меня?.. Отзовись, Мехти…

— Сейчас, сейчас… Я спешу… Я сейчас…

Мехти огибает огромный валун, и перед ним открывается обширная неровная поляна. Посередине поляны торчит, упираясь тонким, как игла, шпилем в багровое небо, покосившаяся ракета. На полированных боках ее светятся темно-красные отблески далекого зарева. Рядом с ракетой сидит прямо на земле Ермаков, сгорбленный, придавленный полуторакратной силой тяжести на Плутоне. Он в таком же просторном скафандре и прозрачном шлеме. Его ноги занесло черной пылью. Это его голос слышится сквозь вой бури и грохот далекого кипящего котла:

— Мехти… Мехти… Отзовись…

Он вдруг замечает ползущего и вскакивает на ноги. Вернее, хочет вскочить, но просто тяжело поднимается и так же тяжело и неуклюже спешит к Мехти. Мехти продолжает ползти к нему навстречу.

— Мехти, друг, что с тобой?

Мехти исчерпал все силы. Голова его падает, он лежит неподвижно. Ермаков опускается около него, кладет его голову в шлеме к себе на колени.

— Что с тобой, Мехти? Мехти!

Мехти открывает глаза.

— Анатолий… там… страна чудес… только я не успел…

Он вновь закрывает глаза и вдруг начинает быстро-быстро говорить по-азербайджански. Ермаков склоняется к нему так низко, что касается шлемом его шлема.

— Мехти… Погоди, Мехти…

Мехти, не открывая глаз, говорит громко и отчетливо:

— Это планета сокровищ, Толя… Там бесчисленные сокровища… Их нужно взять… Подарить Земле… — Голос его падает до шепота. — Только там опасно… Там смерть…

— Мехти, о чем ты? Какие сокровища?

Но Мехти опять принимается быстро-быстро говорить по-азербайджански.

Ермаков трясет его за плечи.

— Мехти! Говори по-русски! Мехти! О чем ты?

Страшное, окровавленное лицо Мехти вдруг преображается. Он улыбается и шепчет:

— Хорошо как… Голубое небо… Толя… Смотри… голубое небо….

Он умолкает, голова его скатывается набок. Мехти умер. Ермаков поднимает лицо и смотрит в ту сторону, откуда пришел Мехти. По щекам его катятся слезы. Багровые отблески светятся на прозрачном материале шлема, на каплях слез и в сверкающих яростью глазах…

А там, откуда приполз Мехти, за черными исполинскими скалами, сквозь черную бурю, разливается в полнеба ослепительное фиолетовое зарево и раздается грохот чудовищного взрыва…

Кабинет Председателя комитета межпланетных сообщений.

Огромное светлое помещение. На стенах портреты выдающихся деятелей космонавтики. По углам модели различных ракет, начиная от старинных многоступенчатых и кончая последними — атомными. За большим письменным столом в креслах пятеро — члены комитета, старые испытанные межпланетники, руководители космонавтики Советского Союза.

Председатель комитета Николай Захарович Краюхин резко говорит:

— Гибель Мехти — это серьезное предупреждение. Некоторые здесь воображают, что мы все еще живем в эпоху первых космических полетов…

Головин, приземистый лысый пожилой человек, ворчливо замечает:

— Когда я высаживался на Церере, для меня опорных баз не делали…

КРАЮХИН. И вернулся ты без пяти ребер.

Громов, высокий, с лицом словно отлитым из бронзы, добавляет:

— И сидишь теперь в Комитете вместо того, чтобы летать.

ГОЛОВИН. Можно подумать, что вы летаете!

КРАЮХИН (продолжает). И мы должны строго предупредить всех членов экипажа о недопустимости бессмысленного риска… Никаких рискованных шагов вне главных целей экспедиции!

ГОЛОВИН. А в чем же теперь главные цели? Я уже совсем ничего не понимаю!

КРАЮХИН (терпеливо). Повторяю для непонимающих.

Мы утверждаем вторую комплексную экспедицию к Плутону на фотонном планетолете „СКИФ“, имеющую цель: А. Создать опорную базу-ракетодром как плацдарм для широких исследовательских работ в области, именуемой „Страной Мехти“. Б. Разведать предполагаемые геологические богатства области, именуемой „Страной Мехти“. Ясно?

Ляхов, широкоплечий, седой, в темных очках, замечает:

— Ты забыл, Николай, пункт В: обязательно вернуться на Землю!

ГРОМОВ. С целыми ребрами.

ГОЛОВИН (обиженно). Накинулись…

КРАЮХИН. Да, да, Андрей, вернуться целыми и невредимыми. Ну, и состав экспедиции… Начальником идет, как договорились, Ермаков… Возражений нет?

ЛЯХОВ. Лучше не придумаешь…