Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие От «Страны багровых туч» до «Трудно быть богом»: черновики, рукописи, варианты.

Он перевел дух и посмотрел на товарищей. Командир рас сматривал свои исцарапанные пальцы. Доктор слушал спокойно к внимательно, прикрыв свои острые глазки набрякшими веками. Радист торопливо писал, склонив голову набок.

— Теперь о наших энергетических ресурсах. В этом отношении мы обеспечены превосходно. Ядерное горючее для реакторов у нас есть. Жидкий водород нам тратить нет нужды — для снятия тепла и питания турбины можно будет использовать воду или какую-нибудь другую жидкость. Мы с Командиром уже наметили переоборудовать реактор номер два — он пострадал меньше других — для питания генератора мощностью в три тысячи киловатт. Это займет, конечно, известное время и силы. Что касается маяка, то, если мы найдем, что должны искать, — а только в этом случае и имеет смысл устанавливать радиомаяк, — энергетическую установку для него создать будет не трудно. У нас есть материалы и инструменты. Вот и все, пожалуй.

— Прошу вас, Доктор, — сказал Командир.

— Все мы уже видели, что делается там, снаружи. Уточню кое-что. — Врач перелистал свою общую тетрадь. — Так… ага, вот оно. Температура пятьдесят градусов выше нуля, влажность очень высокая. Воды очень много… почва пропитана ею, как губка. Но эта вода — яд. В ней больше семидесяти процентов тяжелой воды. Растительность и животный мир здесь есть… По — видимому, природа приспособила местную флору и фауну к дейтериевой воде. Но в пищу все это не годится. Впрочем, как вы сами могли убедиться, один только вид местной живности способен убить аппетит даже у умирающего от голода. Значит, мы должны рассчитывать только на свои запасы продовольствия. С водой, конечно, дело обстоит легче — легкую воду мы получим от сжигания водорода в кислороде, водород — протонный водород — у нас есть, а кислород можно добыть электролизом. Над этим еще нужно подумать, но с этой стороны нам нечего опасаться. Опасаться следует другого. Как я и ожидал, там, снаружи, все — вода и атмосфера — насыщено богатейшей микрофауной. Бездна всевозможных бактерий, амеб, инфузорий, в большинстве, вероятно, анаэробных. Многие виды могут оказаться болезнетворными. Будьте осторожны. Перед выходом наружу и по возвращении обтирайтесь раствором формалина или спирта. Малейшую ранку, царапину промывайте и залейте коллоидом. В отношении этого буду просить Командира об отдании приказа по экипажу.

Командир кивнул.

— Все у вас?

— Все.

— Какой состав атмосферы? — спросил Инженер, делая какие-то пометки в блокноте.

— С0, СО, главным образом. И азот.

— Слово предоставляется Радисту.

Радист положил карандаш, пригладил волосы.

— Собственно, пока я могу сообщить очень немногое. Предварительные расчеты показывают, что в условиях такой высокой ионизации, какую мы имеем здесь, трудно надеяться на связь с Землей. Если бы иметь хоть какое-нибудь представление о том, в какой точке небосвода находится Земля, можно было бы попробовать направленный радиолуч. Но здесь, вероятно, всегда такие тучи и туман, не поймешь даже, день или ночь. Даже инфракрасные средства оказались бессильны — я не смог найти Солнце. Что касается работы на прием… попробуем, хотя…

Как бы то ни было, за нами следят с Земли. У нас есть аварийное средство дать SOS — три взрыва атомных зарядов, если не ошибаюсь. В крайнем случае применим это. Вот все у меня.

Наступила пауза. Доктор передал Радисту листки протокола.

— Теперь разрешите мне, — сказал Командир. — Товарищи коммунисты! Венера сурово встретила нас, первых людей, высадившихся на ее поверхности. Мы уже теперь всего через пятьдесят часов после прибытия сюда, можем составить себе представление об огромных, во многих отношениях неожиданных трудностях, которые нас здесь ожидают. Положение усугубляется еще аварией звездолета и трагической гибелью нашего товарища. Но все это не должно запугать нас, не дать нам вспомнить нашу задачу. Трудности и опасности нашей работы не следует преуменьшать, но их не следует и преувеличивать.

Трезво оценить обстановку, учесть все наши возможности, сосредоточиться на одной мысли — как выполнить порученное нам дело. Разумеется, можно было бы дать сигнал „терпим бедствие“, выставить радиомаяк, запереться в звездолете и спокойно отсиживаться до прихода помощи. Продовольствия хватит, воду и кислород можно добыть — чего лучше? Боюсь, что кое-кто из вас уже подумывает об этом. И оправдание готово: чего, мол, еще можно требовать от экипажа звездолета, потерпевшего аварию? Товарищи коммунисты! Родина наша ждет от нас другого. Наши товарищи ждут от нас другого. Конечно, если мы не сделаем нашего дела, его сделают за нас другие. Не мы, так другие пойдут на поиски „Урановой Голконды“, не мы, так другие установят маяк номер один, первый ориентир, с которого начнется завоевание Венеры человеком. Не мы, так другие в этих неслыханно трудных условиях проложат нашей стране дорогу к неисчерпаемым энергетическим богатствам Венеры. Но разве мы, экипаж звездолета ЭР-68, хуже других советских людей? Ведь именно нам оказал наш народ великую честь быть первыми в этом деле. И мы покажем себя достойными этой чести. У нас есть кое-какие радиометрические данные, полученные беспилотной разведкой в прошлом году, о приблизительном расположении „Урановой Голконды“. Один из нас останется здесь, в звездолете, присматривать за работой небольшого кругового радиомаяка, который мы установим. Остальные, взяв необходимые материалы, снаряжение, продовольствие, двинутся на поиски. Выйдя к границам „Голконды“, сооружаем маяк, питающую его энергетическую установку и возвращаемся по пеленгу к звездолету. Предварительно можно будет дать сигнал бедствия. Таково мое решение как Командира, и я призываю вас, товарищи коммунисты, всемерно помочь мне претворить его в жизнь. Вот все, что я хотел сказать.

У кого есть вопросы — пожалуйста.

— Можно мне? — тихо сказал Инженер. — Кто останется здесь?

— Вы, — ответил Командир.

— Но… — Инженер сморщился и схватился за руку. — Вы не имеете права по инструкции покидать корабль.

— Инструкцию составляют люди, инструкцию изменяют люди. Вас послать в экспедицию я не могу.

— Из-за руки?

— Да.

— Ответственность за установку маяка несу я.

— Мы все несем эту ответственность, — жестко сказал Командир.

— Присоединяюсь как секретарь парторганизации к мнению Командира, — веско сказал Доктор.[15]

Он остался один. [Далее текст отсутствует.]

Стругацкие уже тогда пробовали писать киносценарии… На обороте страниц черновика „Стажеров“ обнаружились два экземпляра рукописи „Экипаж „СКИФА““ (некоторые страницы в обоих экземплярах отсутствуют, но весьма удачно перекрывают друг друга, так что текст сохранился полностью). Когда я сообщила БН, что он ошибается, утверждая, что киносценария по СБТ не сохранилось, БН ответил: „А вы уверены, что это окончательный вариант сценария, а не один из его черновиков?“ Так и будем считать. Возможно, это один из черновиков несохранившегося киносценария.