Филип Фармер - Миры Филипа Фармера. Том 23

— Видимо, надлежит произнести что-нибудь поэтическое, подобно Армстронгу, впервые ступившему на лунную поверхность, — сказал он.

Он вышел на верхнюю площадку трапа в двенадцать ступеней, который выскользнул из борта, как только открылся люк. Воздух был умопомрачительно чист. Вздохнув как большой кот, Грибердсон стал спускаться. Камера наверху была наведена на площадку перед люком, чтобы снять для истории выход экипажа из корабля.

— Это последний дар времени, — произнес командир и взглянул в камеру. — Современный человек никогда не сможет вновь оказаться в этом мгновении в прошлом. Мы, экипаж «Уэллса-1», не пожалеем усилий, чтобы как можно лучше отблагодарить время и человечество за этот великий дар.

Спутники, казалось, были разочарованы. Очевидно, каждый считал, что если бы выступить пришлось ему, он сумел бы найти более возвышенные слова.

Грибердсон вновь поднялся на корабль и раскрыл ящик с оружием. Речел прошла следом и отобрала для путешествия несколько костюмов из легкой, но теплой материи. Одетые и вооруженные, с двумя видеокамерами, по форме и размерам напоминавшими мяч для американского футбола, они вышли. Люк закрылся, но камера на верхушке корабля следила за ними. С англичанином во главе они начали подниматься на холм. Все были в отличной физической форме, но тем не менее раскраснелись от ходьбы и тяжело дышали. Пожалуй, только Грибердсон не ощущал крутизны подъема. Остановившись, он обернулся и посмотрел вниз.

Корабль казался теперь совсем маленьким. Но он весил триста тонн, и его необходимо было доставить в точности туда, где он оказался после перемещения. Иначе корабль мог навсегда остаться в двенадцатом тысячелетии до нашей эры. Инженеры, строившие аппарат, особенно упирали на необходимость возвращения его из точного места первоначального прибытия с точной первоначальной массой, плюс-минус десять унций. Грибердсон воткнул в землю несколько колышков, отмечая границы следа, оставленного кораблем при падении. Четырех лет достаточно, чтобы эта рытвина бесследно исчезла.

Речел и фон Биллман вытащили видеокамеры, а Грибердсон и Драммонд привязали к местности точку падения, взяв за ориентиры три крупных валуна, выступавших из почвы. «Г.Дж. Уэллс-1» перед совершением прыжка во времени был установлен на деревянной платформе на вершине холма в долине реки Везера, во Франции. Сейчас эта вершина находилась почти в сорока футах от точки приземления. Ожидалось, что она будет отстоять еще дальше, это подтвердили геологи. Грибердсон все еще сомневался: возможно, имело место небольшое смещение аппарата в пространстве. Теоретики считали, что такого быть не может. Но как это будет происходить в действительности, никто из них, по правде говоря, не знал.

Процесс перемещения во времени требовал огромных затрат энергии. Не меньше ее понадобится и на возвращение машины. Время, в котором очутились путешественники, было предельно отдаленным. Существовал фактор, рассчитанный несколькими математиками, из-за которого наиболее дорогостоящая и опасная экспедиция должна быть предпринята первой.

Если за ближайшие десять лет никто не попытается побывать в двенадцатом тысячелетии до нашей эры в районе, где археологи обнаружили предметы, относящиеся к Мадленской культуре[1], им не прорваться дальше восьмого. Возможность оказаться в двенадцатом тысячелетии до нашей эры будет потеряна навсегда. А если пройдет еще десять лет, предел снизится до четвертого тысячелетия.

Более того, при возвращении из прошлого также действовали странные и необъяснимые ограничения. Однажды в прошлое была отправлена экспериментальная модель без человека на борту. Но во вчерашнем дне, в который она была послана, она не появилась и куда делась, никто не знал. Другая модель ушла в прошлое на неделю — что потребовало больших затрат материалов и энергии, — но так же обнаружена не была.

Тем временем пресса разузнала и растрезвонила о проекте «Хроном», но общественность и конгресс вскоре успокоились. Сначала ожила старая научно-фантастическая идея, что вмешательство во время может изменить ход истории. Рассказы различных писателей от Уэллса до Сильверберга, Брэдбери и Хайнлайна переиздавались и даже ставились на сцене. Миллионы жили в страхе, что путешествие во времени погубит кого-нибудь из их предков, а тогда и потомки исчезнут с лица Земли.

Джекоб Мойше, возглавлявший группу конструкторов, работавших над машиной времени, сумел успокоить общественность. В серии статей он разъяснил, что если путешествие во времени может вызвать изменения, то эти изменения уже произошли, но тем не менее ничего страшного не случилось.

Однако к тому времени оказалось, что достигнуть первоначальной цели уже невозможно. Момент был упущен. Теперь оставалась возможность исследовать лишь восьмое тысячелетие до нашей эры. Фонды, выделенные на проект, были восстановлены, и небольшая модель отправилась на сто лет в прошлое.

Сразу же начались ее поиски. По мнению ученых, сто лет назад, в 1973 году, кто-то мог обнаружить модель, не поняв, что это такое. Не исключено, что она, практически неразрушимая, и ныне является чьей-нибудь собственностью или лежит под слоем почвы. Но всемирный розыск не увенчался успехом.

Следующая модель была направлена в 1875 год. Как и в первый раз, к поискам привлекли научные силы всего мира, но так ничего и не удалось сделать.

Третья модель обошлась в такую сумму, что конгресс и общественность содрогнулись. Машина была закрыта в капсуле и отправилась в 1860 год на глубину пятидесяти футов под здание, где разрабатывался Проект.

Исследования доктора Мойше показали, что на Сиракузском холме, штат Нью-Йорк, в 1860 году произошел загадочный взрыв огромной силы. Сейчас на этом месте стояли здания лабораторий Проекта. Мойше предположил, что взрыв произошел в результате появления модели под землей. Два столетия назад причине взрыва не было дано объяснения, но холм тем не менее исчез.

Модель содержала радиоактивные вещества, и в радиусе мили удалось найти ее остатки. В печати, разумеется, сразу же появились обвинения в их подделке, но доктор Мойше это предвидел и заранее пригласил присутствовать при эксперименте шестерых конгрессменов и ученого секретаря академии.

Немедленно распространилась гипотеза, пытавшаяся объяснить провал двух предыдущих экспериментов: невозможны путешествия в те времена, когда уже жил кто-либо из современников эксперимента. Иными словами: время, не обладающее, разумеется, свойствами живой природы, стремится тем не менее избегать парадокса.

Скептики не слишком тактично возражали, что если это так, то некто, родившийся до 1875 года, жив и поныне, и появление моделей в 1875 и 1973 годах предотвращено его существованием.