Джоу Росс - Сквозь пространство и время

Старбак почти прикоснулся губами к ее губам – и заколебался. Его логический ум, та его часть, которая знала, что это может стать фатальной ошибкой, хотел дать ей сейчас возможность отстраниться. Именно сейчас – прежде, чем между ними возникнут отношения, которых ни один из них не хотел и не мог себе позволить.

Эмоциональная, всегда удручавшая его сторона натуры, та его часть, которая оказалась так неразумно связанной с Черити с момента его вторжения в ее грезы и появления вдали от цели его путешествия, знала, что она не отстранится.

Едва прикоснувшись губами к ее губам, Старбак понял всю глубину своей ошибки. Он намеревался контролировать этот поцелуй, как те опыты, что он ставил. Внимательно оглядев ее, он подумал, что Черити будет холодной, спокойной и нежной.

Она оказалась и в самом деле невероятно нежной. Но холодной? Спокойной? Ничто не напоминало о холоде в губах, так жадно прильнувших к его губам. Ни малейшего спокойствия не было в руках, обхвативших его голову. Все его прежние гипотезы в мгновение ока испарились в запылавшем жарком огне страсти.

В этой комнате происходило нечто лишенное смысла. Нечто темное и опасное. Что-то такое, что он не в состоянии был проанализировать. Рассудок покидал его. Логика разваливалась. Старбак окунулся в призрачный, беспокойный мир, доселе ему неведомый.

Сколько он там пробыл? Минуту? Час? Вечность? Когда он наконец оторвался от нее, то понял, что руки его, во время этого пламенного поцелуя оказавшиеся на ее плечах, дрожат мелкой дрожью.

Он хотел ее. Сейчас. Немедленно. Отчаянно. Он хотел увлечь ее на кровать, или на ближайшее кресло, или даже на твердый дубовый пол, сорвать с нее похожую на защитную броню униформу и погрузить свою плоть в самую глубину ее гостеприимного тепла.

Осознав, что желание в нем во время затянувшегося поцелуя опаснейшим образом трансформировалось в непреодолимую тягу, Старбак отпрянул от нее.

– Да-а, – сказала она через несколько секунд. – Это… мм… уже совсем другое.

Значит, она тоже почувствовала. Он хотел это узнать, но был слишком взволнован, чтобы читать ее мысли.

– Да.

Они уставились друг на друга.

Черити сглотнула.

– И это может стать огромной проблемой.

– Только если мы позволим.

В который раз с тех пор, как она впустила его в свой джип, свой дом, свою постель, уж не говоря о своей жизни, Черити поразилась, что он за человек – Старбак.

Каким нужно быть человеком, чтобы сначала своим поцелуем испепелить ее, а через мгновение стать холодным и бесстрастным? Расчетливым – вот каким, решила Черити.

Он смотрел, как затуманиваются ее глаза, мрачнеет лицо. Как лунные цветы, которые с приближением ночи сворачивают свои лепестки. Она подошла к комоду, сунула в карман брюк пригоршню монеток, и Старбак заметил, что руки у нее дрожат.

Она права, неохотно признал Старбак. Проблема может стать непомерной.

– Я хочу любить тебя, Черити, – обратился он к ней с натянутой вежливостью, потребовавшей от него всего самообладания, до последней капли. С правдой приходит здравый смысл, напомнил себе Старбак. Со здравым смыслом – правда. Как только Черити осознает мотивы его поведения, она тут же, несомненно, перестанет переживать. – Очень хочу. Но я обещал твоему брату не допустить этого.

– Что? – Она рывком развернулась и обратила на него недоверчивый взгляд. – Какое Дилану до этого дело?

От нее волнами исходила злость. Сообразив, что и здесь он в чем-то ошибся, Старбак набрал побольше воздуха в легкие и сделал еще одну попытку:

– Я же говорил, что он рассказал мне о твоем муже.

– Стивен – мой бывший муж, – резко поправила его Черити.

– Я также говорил, что, по словам Дилана, твой муж, твой бывший муж, – поспешно исправился он в ответ на ее гневный взгляд, – чем-то тебя обидел. И поскольку твой брат очень тебя любит, он заставил меня пообещать, что я не позволю тебе влюбиться в меня.

– Не позволишь мне? – Голос ее зазвенел колоратурным сопрано. – Так, значит, Дилан заставил тебя пообещать, что ты не позволишь мне влюбиться в тебя?

– Да. Именно так.

Она скрестила руки на форменной рубашке.

– И ты, полагаю, согласился.

– Конечно.

В который раз Старбак убедился в загадочности женского ума. Он же объяснил ей ситуацию. Так почему же она выглядит взбешенной? Она напомнила ему курящийся, закипающий вулкан планеты Пиле перед самым извержением.

Черити кивнула.

– Конечно, – язвительно повторила она. – Твое счастье, что он пока не собирается выдавать меня замуж. Один Господь знает, сколько верблюдов он бы за меня потребовал.

– Верблюдов?

Объяснив, что она назвала двугорбое жвачное четвероногое рода Camelus, переводчик, в не меньшем замешательстве от ее слов, чем Старбак, потрясенно умолк.

– Ни о каких верблюдах и речи не было! – запротестовал он.

– Ты даже представить себе не можешь, какое это для меня облегчение, – огрызнулась она. Чертыхаясь сквозь зубы, она вышла из комнаты.

Старбак последовал за ней, но через миг остановился как вкопанный, увидев, что за штуку она пристегивает к поясу.

Она поймала его направленный на кобуру изумленный взгляд.

– Ты что, никогда не видел тридцативосьмидюймового «смит-и-вессона»?

– Не так близко.

Те немногие экземпляры древнего оружия, которые ему позволили посмотреть, находились в надежных прозрачных контейнерах в правительственных архивах, куда допускались лишь высшие чины безопасности.

– К тому же не на женщине, – ехидно подсказала она.

– Нет, не на женщине.

– Могу вообразить, в каком ты замешательстве.

– Это правда.

В историческом плане и в теории Старбак всегда признавал своеобразное очарование оружия, используемого другими, более воинственными народами.

Сейчас же, вынужденный признать опасность, которую подобный револьвер представлял для женщины, ставшей близкой его сердцу – пожалуй, слишком близкой, – Старбак испытал не объяснимый здравым смыслом ужас.

– Меня это, представь себе, ни капельки не удивляет! – Она сорвала с крючка за дверью свою куртку, натянула ее на плечи и произнесла: – Ты идешь?

Старбак подхватил одолженную Диланом куртку и послушно последовал за ней.

В полнейшем молчании они ехали по заснеженной дороге. Выросший в накрытом прозрачным куполом городе с искусственным климатом, где растения и животные выращивались рабочими низших классов исключительно для потребления, Старбак с восторгом первооткрывателя рассматривал лесистые окрестности Мэна.

За каких-нибудь пять минут ему на глаза попалось бесчисленное количество птиц, заяц-беляк, похожий на зайцев планеты Полярис, несколько пушистых белок и еще одно животное с густым мехом и плоским хвостом – бобер, как подсказала ему память.