Софи Пемброк - Отмени мое одиночество

– Вайолет Хантингдон-Кросс, – сказала она в трубку.

– Мисс Кросс, это говорит Джейк Коллинз. – Ну, разумеется! Из всех менеджеров в ее списке артистов он – самый бесцеремонный. Наверное, таким образом мелко мстит ей за приложение. – Мы сейчас в аэропорту Дублина, летим обратно на ваш прекрасный зеленый остров, чтобы выступать на концерте.

– Мистер Коллинз, – произнесла она как можно веселее. – Чем сегодня я могу вам помочь?

– Полагаю, вопрос скорее в том, чем можем помочь мы. Это хорошо, что новость пока не получила огласку, но вы же знаете, как работают наши СМИ? На вчерашнем празднике было полно гостей, для которых это не стало неожиданностью.

– Простите… я не понимаю.

– Конечно-конечно. Я прекрасно сознаю, что вы дожидаетесь официального объявления. И разумеется, необходимо будет должным образом соблюсти траур, в вашей семье особенно. Но никому не выгодно, чтобы концерт отменили. И я всего лишь хотел сказать… если ваш отец сочтет, что для «Лемонз» выступать будет неприемлемо, то Оливия будет счастлива помочь и примет ведущую роль на себя.

Траур?

– Мистер Коллинз, я, действительно…

– Да-да, я понимаю, что слишком тороплюсь. Но вопрос так или иначе придется решать. Я перезвоню в более подходящее время, и мы все обсудим. Сочувствую вашей утрате. Пожалуйста, передайте мои соболезнования вашим родителям.

Голос в трубке смолк, и Вайолет некоторое время смотрела на нее в растерянности, прежде чем ее поразила ужасная мысль.

Роза и Уилл!

Сердце в ее груди забилось в утроенном ритме.

Она схватила мобильник трясущимися руками, нажала кнопку быстрого набора, молясь о том, чтобы Роза ответила.

– Ви? – услышала она сонный голос сестры и вздохнула с неимоверным облегчением.

– Слава богу! У меня сейчас был очень странный звонок, и я подумала… неважно. Ты жива-здорова. Можешь спать дальше.

– Хорошо. Потом перезвоню тебе.

Вайолет сдвинула брови. Джейк Коллинз что-то напутал! У них все нормально. Ее сердцебиение постепенно приходило в норму. Она поднесла ко рту чашку с кофе, но не успела сделать и глотка, как в дверь постучала полиция.

– Что случилось? – спросил Том, входя на кухню, несколько смущенный от того, что не успел зайти в свою комнату и сменить вчерашний костюм на другую одежду. Но когда он проснулся один в постели Вайолет и услышал доносившиеся снизу голоса, а потом встал и увидел в окно полицейские машины у дома…

Он поймал взгляд Вайолет.

Под покрасневшими глазами у нее были круги. Казалось, она с трудом сдерживала слезы.

Шерри и не пыталась сдерживаться. Трудно было понять, как она умудрялась оставаться красивой даже с залитым слезами лицом. Рик обнимал ее одной рукой, а ладонью другой прикрывал глаза. Поодаль стояли Себ и Дэзи, она спрятала лицо у него на груди.

У кухонного стола стояли двое полицейских и человек в штатском.

– Извините, сэр, – сказал человек в штатском нисколько не извиняющимся тоном. – Я инспектор Трайвет. А кто вы?

– Том Бакли. Пишу книгу о семье.

– Ах, журналист. – Инспектор поджал губы. – Прошу прощения, но семья обратилась с просьбой временно не допускать прессу.

У Тома упало сердце.

– Конечно. Я просто…

– Нет! – воскликнула Вайолет, слишком громко для тягостной тишины, висевшей в кухне. – Том – друг семьи. Да, папа?

Рик поднял взгляд и после некоторой паузы кивнул. Его и без того морщинистое лицо выглядело лет на десять старше.

– В таком случае повторю вам то, что уже сказал остальным, – произнес Трайвет. – Сегодня утром одна из машин мистера Кросса была обнаружена на берегу реки, на полпути между Лондоном и вашим домом. Человек, сидевший за рулем, был Джез Уиттл.

Ведущий гитарист «Скриминг Лемонз»! И, что более важно, лучший друг Рика.

– Это была авария? – спросил Том, но Вайолет покачала головой.

– Мистер Уиттл умер от передозировки героина, – произнес инспектор мрачно. – Накануне он был в Лондоне в гостях, и все подтверждают, что он перед тем, как уехать, выглядел не совсем здоровым и поговаривал о том, что ему требуется «еще малость добавить, чтобы успокоить нервы».

– Он уже много лет ничего не принимал! – вскинул голову Рик. Лицо его выражало страдание. – Двадцать как минимум. После такого перерыва вот так вдруг вновь никто не начинает. Не сказав никому ни слова, не поговорив со мной!

Том подумал, ему не следует оставаться здесь. Он сейчас нежеланный свидетель.

– Что произошло потом? – спросил Себ сдержанно. Он являлся полноправным членом семьи, хотя и вошел в нее, женившись на Дэзи. Он имел право задавать вопросы и брать заботы на себя. А Тому оставалось только отойти в сторонку и делать вид, что он не навязывается людям, которых постигло глубоко личное горе.

Но ему очень хотелось обнять Вайолет, так же, как обнимал Себ свою жену, утешить.

– Разумеется, предстоит следствие, – сказал детектив. – И нам придется задать мистеру Кроссу ряд вопросов касательно автомобиля и прочего. Я берусь предсказать, что вас в самом скором времени ждет нашествие папарацци. Могу поставить у вашей двери пару моих ребят в форме, если пожелаете. Это отчасти удержит их от экстремальных действий.

– Спасибо. Если пока это все… – «Вы можете быть свободны» – явно прозвучало в его недоговоренной фразе, сказанной с аристократическим величием. Том едва сдержал улыбку.

– Пока что. – Инспектор Трайвет кивнул своим людям, и они покинули кухню, а Том остался наедине с семьей.

– Я, пожалуй, сейчас… – Он собирался сказать «уеду», но не сказал, потому что Вайолет резко вскинула голову и умоляюще посмотрела на него большими голубыми глазами. И он закончил: – Сварю еще кофе.

– Спасибо, – прошептала Вайолет. Но никто, кроме нее, его не слушал.

– Я не понимаю! – Рик ударил кулаком по столу, и чашки на нем задребезжали. – Почему он не поговорил со мной? Из всех людей… уж он-то знал. Знал, что я мог помочь.

В памяти Тома всплыли слова Рика, сказанные им в одном из интервью: «Я несколько лет назад основал реабилитационный центр для наркозависимых. Я всегда чувствовал, что должен это сделать в благодарность за своих друзей, едва избежавших гибели. Я тоже хотел помочь, кому возможно».

В свое время в прессе регулярно появлялась информация о том, что Джез употребляет наркотики. Но музыканты всегда вставали на его защиту, а тогда не было мобильных телефонов со встроенной камерой, ни Интернета, чтобы возможно было что-то доказать. А когда эти полезные приборы были изобретены, Джез к тому времени поправился и взялся за ум.

Все шло хорошо – до прошлой ночи.

– Он, наверное, ехал сюда, Рик. – Шерри выглядела совершенно разбитой. – Он всегда приезжал к нам, когда с ним случалась какая-то беда, ты же знаешь. Он приезжал сюда, и мы все улаживали.