Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 2

— Мой отец вам заплатит.

— Сотню вперед, — потребовал Наттер.

— Но у меня нет с собой ста кредиток, — взмолилась Пола.

— Ничего, у меня есть, — сказал Арвардан, открыл бумажник, вынул несколько купюр и сунул их Наттеру. — Катись!

— Идите с ним, Шварц, — прошептала Пола.

Шварц молча и равнодушно подчинился — он бы сейчас и в преисподнюю отправился с таким же безразличием.

Пола и Арвардан, оставшись вдвоем, растерянно уставились друг на друга. Пола, кажется, впервые по-настоящему увидела Арвардана — какой он высокий, мужественно-красивый, спокойный и уверенный в себе. Раньше она воспринимала его только как нежданного помощника, но теперь… Она вдруг засмущалась, ее сердце затрепетало, и события последнего часа перестали ее волновать.

Они даже не знали, как зовут друг друга.

— Пола Шект, — улыбнулась девушка Арвардану.

Арвардан еще не видел, как она улыбается, и заинтересовался этим явлением. Улыбаясь, Пола вся светилась, и это вызвало желание… но Арвардан грубо оборвал себя. Землянка! И представился чуть менее сердечно, чем собирался:

— Бел Арвардан.

Он протянул ей свою бронзовую руку, в которой на миг исчезла ее ручка.

— Я даже не поблагодарила вас за помощь.

Арвардан небрежно пожал плечами.

— Пойдемте? Наверное, ваш друг уже вышел, надеюсь, благополучно.

— Если бы его схватили, поднялся бы шум. Как вы думаете?

Ее взгляд умолял не отнимать у нее надежду, и Арвардан с трудом удержался, чтобы не размякнуть.

— Пойдемте?

— Да, почему бы и нет? — с внезапным холодком ответила девушка.

Но тут вдалеке послышался вой и скрежет. Пола снова вздрогнула и в испуге раскрыла глаза.

— А это что такое? — спросил Арвардан.

— Имперские войска.

— Вы их тоже боитесь? — с лукавинкой в голосе спросил Арвардан-галактианин, сирианский археолог. Пусть это предрассудок, пусть это вопиюще нелогично, но для него имперский солдат был воплощением здравого смысла и гуманности. — Не бойтесь чужаков, — покровительственно-благодушно сказал он, снисходя даже до земного выражения. — Я с ними разберусь.

— О нет, не надо, — забеспокоилась девушка. — Лучше совсем с ними не разговаривайте. Делайте все, что они скажут, а на них даже не смотрите.

Улыбка Арвардана стала еще шире.

Гвардейцы, увидев их в дверях, отошли назад, и Арвардан с Полой в странной тишине вступили в их круг. Армейские машины выли уже совсем близко.

Вот они въехали на площадь, и из них посыпались солдаты в стеклянных шлемах. Люди в панике разбегались, подгоняемые резкими криками и тычками рукояток нейрокнутов.

Лейтенант Клауди подошел к гвардейцу-землянину и спросил:

— Эй, ты, у кого тут лучевая лихорадка? — Гермошлем слегка искажал его черты, а голос через микрофон звучал металлически. Гвардеец почтительно склонил голову.

— С вашего позволения, ваша милость, больной изолирован в здании. Те двое, что были с ним, только что вышли, вот они перед вами.

— Ах вот оно что? Пусть остаются на месте. Первым делом надо разогнать толпу… Сержант! Очистить площадь!

Все совершалось с мрачной слаженностью. Над Чикой сгущались сумерки, и толпа быстро таяла, растворяясь во мраке. На улицах включались огни, мягко освещая город.

Лейтенант Клауди постучал по сапогам рукояткой нейрокнута.

— Больной земляш точно внутри?

— Он не выходил, ваша милость. Должен быть там.

— Ладно, примем это как факт и не будем терять времени… Сержант! Обезвредить здание!

Группа солдат, герметически защищенных от окружающей среды, прошла в универмаг и провела там долгих четверть часа. Арвардан с увлечением наблюдал за событиями, совсем не желая как профессионал прерывать взаимодействие двух разных цивилизаций. Наконец последний из солдат вышел, и здание погрузилось во мрак.

— Опечатать дверь!

Еще несколько минут, и контейнеры с дезинфектантом, расставленные в нескольких местах на каждом этаже, были вскрыты с помощью дистанционного управления. Из них повалили густые пары, они ползли по стенам, обволакивая каждый дюйм площади, наполняли воздух, проникали во все щели. Ни один вид протоплазмы, от бактерии до человека, не мог выжить при такой обработке — теперь помещением можно будет пользоваться лишь после долгой химической очистки. Лейтенант подошел к Арвардану и Поле.

— Как его звали?

В его голосе не было даже жестокости — одно только безразличие. Погиб землянин — ну и что же? Он еще и муху сегодня убил. Всего, значит, двое.

Ему никто не ответил. Пола понурила голову, Арвардан не оставлял своей роли наблюдателя. Офицер, не отрывая от них глаз, распорядился:

— Проверить этих на инфекцию.

Подошел офицер со знаками отличия военного медика и без церемоний начал осмотр. Руками в перчатках он прощупал обоих под мышками и залез в рот, проверив внутреннюю сторону щек.

— Здоровы, лейтенант. Если они контактировали сегодня с больным, симптомы в случае заражения уже должны были проявиться.

— Угу. — Лейтенант осторожно снял шлем и с наслаждением глотнул свежего, хотя и земного, воздуха. Держа этот громоздкий предмет на сгибе левой руки, он резко спросил:

— Как твоя фамилия, земляшка?

И обращение, и тон были оскорбительны, но Пола не выразила возмущения.

— Пола Шект, офицер, — ответила она шепотом.

— Документы!

Пола достала из белого кармашка розовую книжечку.

Лейтенант взял ее и раскрыл, светя себе фанариком, потом бросил обратно девушке. Книжечка, кружась, упала на землю, и Пола быстро нагнулась за ней.

— Стоять, — процедил офицер и отбросил удостоверение ногой в сторону.

Пола выпрямилась, вся белая. Арвардан счел, что пора вмешаться, и сказал:

— Послушайте, можно вас?

Лейтенант рывком повернулся к нему, оскалив зубы.

— Что ты сказал, земляш?

Пола бросилась между ними.

— Прошу вас, офицер, этот человек не имеет никакого отношения к тому, что случилось. Я его никогда раньше не видела…

Лейтенант оттолкнул ее.

— Что ты сказал, земляш?

Арвардан спокойно ответил, не отводя глаз:

— Я сказал: «Послушайте, можно вас?» А дальше я собирался сказать, что мне не нравится ваше обращение с женщинами и что я советовал бы вам изменить свои манеры.

Он был слишком раздражен, чтобы разубеждать офицера относительно своего происхождения. Лейтенант растянул губы в усмешке.

— А кто воспитывал тебя, земляш? Ты что, не знаешь, как разговаривать с человеком? Не знаешь своего места? Ну что ж, давненько я не имел удовольствия поучить уму-разуму такого большого жеребца-земляша. Получи!