Облепиховый остров - Николай Жданов
– Что значит «нравится»? – с насмешкой поддел «Кудрявый». – Тогда мне нравится верить в то, что я перевоплощусь в Терминатора.
– Не переживайте, мы распадемся на атомы и продолжим участвовать в формировании любого другого биологического объекта, ибо мы неотъемлемая крупица мироздания. Мы можем стать, скажем, частичкой какой-нибудь рыбы. С той же долей вероятности, сейчас мы можем иметь в себе атомы каких-нибудь давно вымерших динозавров. Вот и все. На деле, все банально и прозаично, – вступил в дискуссию спокойный и уверенный мужской голос одного из студентов.
– Очень интересно. Ещё?
– То есть, ты хочешь сказать, что люди после смерти распадаются на атомы и перерождаются в какую-нибудь рыбу? А может, сразу в дождевого червя? Ну и чушь! Ха-ха! – съязвил не без доли раздражения все тот же кудрявый студент. Это был как раз тот «задевала», который обязательно найдётся в любой компании.
– Не исключено, – ответил все тот же ровный голос.
– Исключено! И это исключение – человек. Точка! Ведь, сказано же в Сакрумане, что человек – подобие Гоба.
– Вселенские законы универсальны для всего и не терпят исключений, – парировал мистер «Спокойный голос», обладателем которого оказался худощавый парень в очках и твидовом пиджаке, по всем признакам подходящий стереотипному типажу «ботаника».
– Ну, тогда сам и становись червем, а я – нет! Вы, учитель, позволите ему нести такую ересь?!
– Нет, нет. Мы не в праве отвергать никакие точки зрения, по крайней мере в этих стенах. Прошу, продолжайте.
– Но он сравнил нас с червями!
– Во-первых, он не сравнивал нас ни с червями и ни с чем другим. Он говорил о несколько другом. А потом, строго говоря, черви тоже являются формой жизни и согласно его научному объяснению, даже с ними мы имеем много общего. На молекулярном уровне.
– Фу, бэ! – брезгливо сморщилась все та же девушка с красивым голосом, и ее столь же симпатичное лицо исказилось во что-то нелепое.
– Позволь, но не это ли есть реинкарнация? Кажется, ты сама только что говорила об этом, – заметил «Ботаник».
– Да, но черви!? К тому же у них не может быть сознания, а это самое важное. В любом случае я на это не согласна. Ну, скажите, учитель, что и вы не разделяете его точку зрения?
– Я сейчас не берусь брать чью-то сторону. Но если можно это называть реинкарнацией, то получается она – довольно слепая и неизбирательная штука. Не лучше ли спросить, на каких научных данных основывается это утверждение?
– Это доказано наукой, – с ходу отреагировал «Ботаник», – к тому же на то указывает логическое устройство мира, наблюдаемое нами посредством эмпирических данных. А наблюдать мы можем следующее: все циклично рождается и умирает, «перемалываясь» и трансформируясь, каждый раз во что-то иное. А будет это гадкий червь или изящный фламинго – это уж как кости лягут.
– И о каком же «логическом устройстве мира», ты говоришь? Как можно приводить в пример червя для объяснения чего-то намного более высшего и сложного? – спросил «Кудрявый».
В поддержку его иронического замечания в аудитории послышались хихиканья.
– В философии это называется «логикой редукции», – начал своё объяснение «Ботаник», – даже наблюдая за простейшими, можно сказать то же самое о…
– Минутку! – нетерпеливо перебил «Кудрявый», – нас интересует все же человек, «Homo Sapiens», говоря твоим языком, а не какие-то паразиты.
– Человек разумный – венец Гобьего творения! – продекламировал кто-то неизвестный, не то с искренним пафосом, не то с сарказмом.
– А таковым он является из-за обладания души, – сентенциозно вставил вдогонку апологет Гоба.
– Вот, вот! Почему мы все время упускаем из вида самое главное – душу? Все знают, что есть ещё и душа, – подхватила эту мысль одна из студенток, наблюдавшая до сих пор молча.
– Так уж все? И так уж знают? Какое категоричное заявление! – заспорил «Ботаник».
– Ну, если не все, то уж абсолютное большинство так считает.
– Так «знает» или «считает»? И где же она у нас находится эта душа?
– Ой, все! – вспылила и насупилась девушка.
– Абсолютное большинство человечества совсем ещё недавно пребывало в убеждении, что земля плоская, а гром и молнии низвергаются Гобом. Все когда-то имели ложные представления о мире. От незнания конечно. Так что убеждения «абсолютного большинства» – так себе аргумент, он не указывает на истинность их убеждений, – ответил ей очкарик и перевёл взгляд на учителя. Его наивные глаза искали в нем единомышленника и ждали поддержки.
– Могу сказать лишь, что нередко бывает такое, что и мнение большинства оказывается ложно, – осторожно кивнул Капио, немного нарушив свой нейтралитет.
– Значит, ты и душу станешь отрицать? – насел «Кудрявый» на «Ботаника».
– Да, я не верю в душу, – подтвердил парень в очках.
– Но как же? Что же от нас останется, если не душа? Только твои атомы? Я бы не хотела когда-нибудь стать растением, червем или куском безжизненной породы. Кто мы без души? Никто!
– Значит и все живое кроме людей – никто? И что, по-твоему, душа?
– Душа это есть жизнь и сознание вне тела. Она – бессмертна.
– Наверняка среди нас найдутся те, кому приходилось умерщвлять живую рыбу перед ее готовкой? – неожиданно вступил в полемику некий сторонник «Ботаника».
– Ну, допустим. И к чему же этот вопрос?
– Задумывались ли вы, отправляя ее на «тот свет», о том, что происходит в это время с ее душой? Возможно, вы представляли, что ее душа переносится в некий уготовленный ей в раю «ихтиологический уголок» или что-то в этом роде…
– Что за глупость. Начнём с того, что у неё нет души.
– Но вы сами утверждаете, что душа суть жизнь вне тела. А рыба, насколько мне известно, живое создание. Я правильной логике следую?
– Но я говорила про людей, чьи души наделены сознанием.
– Итак, в нашей «формуле души» появляется ещё одна вводная. Хорошо. Дельфины, конечно, не рыбы, но что известно – они тоже обладают сознанием…
– Это всего лишь животное.
– О, не кажется ли вам что мы, люди, слишком высокомерны, и оттого у нас извращенное понимание мира?
– Послушайте! Послушайте! Вот что говорится об этом в Сакрумане: «… и отломил Гоб ствол дуба и выстрогал из него человека по своему подобию», – при цитировании «Кудрявым» этого отрывка из Священного писания, «Ботаник» с трудом сдерживал улыбку, – А это!.. – возвысил голос «Кудрявый» и снова вернулся к спокойному тону, – А это – действительно никому неподвластное чудо. Чудо!
– Но, а что если это не он выстрогал человека, а человек придумал его по своему же подобию? Хотя то, что мы «дубовые» – это точно!
– Смейся, а я все же закончу. Из дуба
