Сергей Снегов - Галактическая одиссея
- Что за вздор фиксировали ваши приборы недавно?
Ответ астроинженеров заставил меня задуматься. Анализаторы верно показывали, что им предстояло. Сама планета путала свои изображения. С расстояния в сто тысяч километров она рисовалась серым безжизненным комком, а на отдалении в тысячу - восхитительной страной. Мы второй десяток лет носились в Галактике на "Икаре", каждый еще до "Икара" накопил от трех до десяти лет космического стажа на других кораблях, в Академии нам читали о всех прошлых интересных космических рейсах - ни с чем похожим мы не встречались и ни о чем похожем не слыхали. Я приказал отдалиться от Кремоны-4, фиксируя изменение картины. Мы отходили - и яркие краски тускнели, пропадала зелень, леса, моря, горы, облака, усиливалась серятина, типичная для мертвой пыли, и с какого-то момента уже не было планеты, разительно похожей на Землю, была несущаяся вокруг далекой желтой звезды груда каменного мусора. Мы дали сильное увеличение - не то, что гора или море - обычный дом зафиксировался бы на пленке, - но картина осталась прежней: навеки промороженный, мертвый шарик. Мы возвращались - все менялось, снова под нами проплывал зеленый, теплый, великолепно убранный мир.
Иван считал, что планета закамуфлирована особым экраном.
- А что особенного? Не захотели жители, чтобы их издали разглядывали, вот и прикрылись искажающей сферой.
Все это выглядело правдоподобно, но надо было предварительно доказать, что планета населена, и определить физическую природу камуфлирующего экрана. Мы проделывали один виток за другим, наблюдали планету при кремонском дне и в глухую кремонскую ночь. Иван просил о высадке, Гюнтер требовал послать его группу в разведку. Я колебался. Я побаивался. На планете росли травы и деревья, в атмосфере летали птицы, в водах резвились водяные твари, и крупные и мелкие, по земле сновали животные, но разумных существ и признака не было. Но тогда кто окружил планету искусственным экраном? Что он искусственный - никаких сомнений. Не попрятались ли обитатели? Как они встретят нас, когда высадимся? С зеленой веткой мира в руках (или лапах) или залпом лазерных аппаратов из укрытий? Какова их техническая мощь? Каков уровень интеллекта? "Икар", конечно, надежный корабль, но мы пошли в дальний поиск, чтобы умножать друзей человечества, а не ввязываться в сражения. Я так и сформулировал потом в отчете свою позицию: "Не хотели провоцировать конфликта". И день за днем, ночь за ночью - верным спутником планеты, до того не имевшей их,- мы облетали и облетали Кремону-4.
В салоне ко мне обратилась Елена:
- Арн, рано или поздно ты пошлешь разведчиков на планету. Мое мнение: лучше скорей, чем позже, но советов давать не буду. Прошу включить и меня в группу Гюнтера. Почему? Анализаторы показывают, что жизнь здесь идентична земной, но гораздо пышней. Нигде в космосе мы еще не встречали копии нашей зеленой старушки. Я биолог, Арн. Я не прощу себе, если останусь любоваться местными чудесами только с экрана, а Петр будет ходить среди них.
В разведочной группе, кроме ее постоянных членов - Гюнтера Менотти, Петра Кренстона, Мишеля Хаяси, - на этот раз было еще двое: Елена и я. Мы высадились на лугу у прекрасного озера, неподалеку зеленел лес, дальше поднималась седлообразная гора. Кремона, чуть поменьше и пожелтей Солнца, светила ярко и тепло, шло местное лето. Все было до неправдоподобия похоже на земное. Немного оставалось до времени, когда мы обнаружили и различия, и они стали грозно накапливаться, но в тот момент из различий мы ощутили только, что ходить здесь легче, чем на Земле, и вволю попрыгали на лужайке. Лишь человек, годы не ступавший по настоящей почве, может понять, какое это наслаждение - пуститься в пляс, отбросив громоздкие гравитаторы. Петр с Мишелем, обнявшись, любовались озером. Гюнтер протянул обе руки Елене, ова со смехом ухватилась за них и закружилась вокруг вето. Помню, меня этот пустяковый эпизод удивил, Гюнтер, тайно влюбленный в Анну, не позволял себе на корабле хоть в чем-нибудь относиться к обеим женщинам иначе, чем к другим товарищам. Танцы и у нас бывали, но малообщительный Гюнтер участия в них не принимал.
- Елена, хватит развлекаться, посмотри на фиолетовых рыб! - крикнул Петр, и Елена побежала к нему.
Гюнтер рухнул в траву. Он выглядел немыслимо блаженным.
- Арн, мне хочется полежать под нежным светом Кремоны, таскаться со стереоискателем я буду поздней, дай понежиться вдосталь! - Столь выспренне Гюнтер раньше не умел говорить, я отнес нежданно высокий стиль к действию пейзажа. Гюнтер томно бубнил: - И вообще, знаешь, где мы? Мы в раю! Именно о таком местечке мечтала Елена, когда я посмеивался над ней. Я каюсь и отрекаюсь от былых заблуждений. Рай существует. Мы искали его на Земле и на планетных островках космоса, но не нашли, а он вот тут. Где-то здесь господь на манер нашего недавнего друга Чарльза Глейстона синтезировал Адама с Евой. Обоснованно гневаясь на первую человеческую пару, он потом выселил Адама с Евой на Землю, вероятно, перенес туда на космической ракете. Бог был добрей Глейстона, тот подверг бы первую сотворенную человеческую пару неистовым искупительным, то есть совершенствующим, страданиям. Впрочем, страданий потом и нашим прародителям хватало. Короче, мы на прародине. Вековая мечта человечества!.. Вечный мир и блаженство?.. Не удивлюсь, если где-нибудь повстречается лев в обнимку с ягненком.
- Насчет льва и ягненка не уверен. А тигр с зайцем составили дружескую пару. Только они не лежат, обнявшись, а шествуют к нам.
Гюнтер мигом вскочил. Из леса выходило животное, и вправду похожее на здоровенного, в полтонны, тигра, - рыжее, с массивной мордой. Рядом с ним смешно подпрыгивал зверек, серый, остроухий, с длинными задними ногами. Гюнтер предостерегающе крикнул товарищам, чем-то любовавшимся у озера. Те обернулись. Елена ахнула, Кренстон и Хаяси выхватили плазменные пистолеты и быстро пошли к нам на подмогу. Я посоветовал Гюнтеру - он направил на страшилище оружие - не нервничать. Тигр подошел, уставился на меня - я стоял впереди желтыми искристыми глазами, зевнул, вывалил язык и раза два ударил хвостом но земле - и все это так добродушно, будто приветствовал и зевком, я высунутым языком, и дружелюбными ударами хвоста, только не говорил: "Здравствуйте, ребята, как поживаете?" Маленький зверушка - нрава, похоже, не такого компанейского - покосился на нас, толкнул тигра носом в яаяу, тот повернулся к спутнику, подумал и двинулся к лесу, величественно перебирая лапами. Рядом подпрыгивал по-заячьи востроухий малыш.
- Рай, Елена, сущий рай, - ликовал Гюнтер, показывая пистолетом на скрывающихся в чаще зверей. - Тигр гуляет с зайцем! Мыслимо ли это? Тебя не радует, что мечта твоя осуществилась?
- Радует, очень радует, Гюнтер! - весело отозвалась она. - И особенно радует, что этот рай еще не знает грехопадения. Ведь в нашем человеческом раю сорванное Евой яблоко отразилось к худшему не только на человеческой судьбе, но и на нравах животных. Они стали поедать друг друга.
- Не цирк ли? Там тоже обнимаются тигры с зайцами, скептически заметил Хаяси.
- Звери похожи на земных, растения и рыбы тоже, - задумчиво сказал Петр. - Не приготовиться ли к встрече с человекообразными?
Мы прошли через лес, вышли к новому озеру, сели в авиетки, поднялись на них в гору, облетели долинки, опустились на море, покачались на волнах. А вечером нас очаровали розовые волны, точно такие, что мы видели с вами сегодня. Все было до восхищения земное. И если скоро мы обнаружили неизвестные растения и диковинных, на наш взгляд, зверей, рыб, насекомых и если над нами изредка проносились птицы причудливых очертаний, каких и художники-фантасты не придумывали, то это не уничтожало "впечатления земности", как выразилась Елена. Но людей не было - ни примитивных, ни равных нам по разуму, ни выше нас по интеллекту. Если мы и вправду попали в некую разновидность рая, то - Елена права - в дочеловеческую его эпоху: Адама с Евой тут еще не создали.
Высадка передавалась на "Икар", там следили нашими глазами за всем, что мы видели, а заодно и за нами. Всеобщее мнение: еще не встречалась столь удобная для людей планета. Иван ликовал: найдена превосходная площадка для заселения, он, выйдя на пенсию, устроит здесь человеческую колонию, если до того ее не освоят другие новоселы. Анну восхитило, что хищность не в характере местного зверья, - удивительное свойство, о нем тысячи лет мечтают земные животноводы, но никак не умеют подружить льва с ягненком. Даже Глейстону с его свирепой жаждой совершенствования не удался бы проект тигро-заячьей любви.
Фома разделял общие восторги, но кое-что его и обеспокоило. Камуфлирующее излучение планеты оказалось коварным, мы пробивали его раз десять, то удаляясь, то приближаясь, и каждый раз оно влияло на навигационные приборы. В результате - неустойчивость показаний. Выходить снова в далекий рейс с такими приборами ему бы не хотелось. Он просил месяц задержаться на Кремоне-4 для ремонта и регулировок.
