Игорь Ворошилов - Таможня-1 (сокращенная версия)

– И это ты считаешь основанием для недоверия?

– Я бы тщательно проверил эти версии. Остальные преподаватели Колледжа имеют существенно меньше возможностей.

Герцог усмехнулся:

– Еще версии есть?

– Да, есть одна, но я бы не стал…

– А ты стань! Попробуй на вкус работу в Контроле, Артем Александрович. – Повысил голос шеф. – Помнишь, я говорил тебе о косвенных фактах?

– Помню, Герцог.

– Ну так попробуй выдвинуть еще версию-другую.

Я смутился и перевел глаза с шефа на окно.

– Есть вариант, который мне очень не нравится… Все-таки не могу исключить своего неосознанного участия в «заговоре». Это как минимум логично. Ведь вместе с интрузией о коллайдере, я мог получить приказ об обеспечении своей личной безопасности вплоть до момента перепрограммирования системы управления Большим Адронным Коллайдером…

– Молодой человек! В вас точно присутствует «искра божия». Талантище, каких еще поискать!

– Уж не думаете ли Вы, что я… – хотел было возмутиться Артем, но Герцог его прервал.

– Да, именно так оно и есть! Именно ты собственноручно отключил проверку цифровой подписи на своем ноутбуке, а заодно и написал себе несколько писем от имени Ректора, в том числе и то, которое якобы отменило обязательное гипнозондирование.

– Вот я попал…

– Не волнуйся так, Алый. Когда я говорил о коррекции интрузии, я не зря сказал, что мы все «почистили». Да, да, кроме инструкции по перепрограммированию коллайдера. Но остальное, клянусь, убрали полностью. – Шеф даже встал со стула, чтобы подчеркнуть свою искренность. – И, кстати, мы тебе безоговорочно доверяем.

– Спасибо, Алексей Дмитриевич. Однако мне почему-то кажется, что это далеко не все, что вы можете мне сказать. Например, остается открытым вопрос о том, кто именно провел интрузию в мой мозг. Вы уже тоже знаете его?

– Увы, пока не знаем. Но постараемся в самое ближайшее время узнать, причем, с твоей помощью. Надеюсь, ты не против возглавить аналитическую группу по этому делу?

– Я? Возглавить группу? Вы шутите?

– Ничуть. Я предлагаю тебе приступить к обязанностям прямо сейчас. Возражения и сомнения сочту за факт дезертирства.

– Тогда быть может, вы ответите мне на тот вопрос, от которого ушли в начале разговора? В чем именно моя ценность для Контроля? Почему, несмотря на враждебную интрузию, вы продолжаете рассчитывать на меня и даже предлагаете руководить подразделением Контроля?

Герцог рассмеялся:

– Ну ты и въедливый, Алый. Хорошо, расскажу тебе всю правду, как на духу. – Шеф снова сел на стул, закинул ногу на ногу. – Ты помнишь, что в конце каждого семестра Колледжа вы в числе обязательных экзаменов проходили комплексный тест функциональности?

– Как же не помнить! Самый противный тест из всех. – Я живо вспомнил, с каким отвращением любой курсант шел на очередной тест функциональности. Заключался он в том, что каждому тестируемому вводили инъекцию сенсофорса – препарата, многократно усиливающего восприятие всех органов чувств. Затем, заводили в специальную круглую комнату с панорамным стереоэкраном по всему периметру, фиксировали в центральном вращающемся кресле, больше похожем на электрический стул, поскольку руки, ноги, голова и торс привязывались ремнями с датчиками так, что шевельнуться было нельзя, а на голову надевался колпак ментоскопа. Через несколько минут экран включался, на нем, сменяя друг друга мелькали различные сцены – боевые сцены сменялись пейзажами, пейзажи перебивались природными катаклизмами, катастрофы переходили во фрагменты научных фильмов, фильмы обрывались выпусками новостей и так далее. Главной задачей испытуемого было найти комбинацию более сотни различных мыслеобразов, которая позволяла вращать кресло сервоприводами, связанными с ментоскопом, синхронно с курсором, перемещавшимся на видеостене. Причем, даже найденная комбинация постоянно менялась, как менялись и скорость, и даже направление движения курсора на экране. Повышенная чувствительность позволяла воспринимать информацию почти мгновенно, перебирать варианты сочетаний мыслеобразов, используя разнообразные подсказки на экране. Именно комплексный тест функциональности выбивал из рядов курсантов Колледжа максимальное количество неудачников. С каждым курсом этот тест усложнялся – росли последовательность и количество мыслеобразов, усложнялись видеосюжеты. Все остальные экзамены и тесты не были столь жестоки, даже теста на выживаемость не так боялись, как этого издевательства. Молодые энергичные ребята после 15-минутного экзамена выходили из комнаты на ватных ногах, с почти полной потерей ориентации в пространстве и вымотанные до предела.

– Так вот, твои показатели настолько сильно отличались от сокурсников, что уже в пятом семестре обратили на себя пристальное внимание экспертов. – Герцог улыбнулся. – Только не вздумай начать гордиться собой, молодое дарование. Чтобы действительно добиться успеха и признания, тебе еще нужно сделать немало славных дел.

– Я постараюсь, Герцог. Но все-таки я не совсем понял. Чем так уж важен этот тест, что лишь на основании его результатов вы хотите меня поставить руководителем группы?

– Видишь ли, подавляющее большинство курсантов, закончивших Колледж, для поиска комбинаций мыслеобразов используют лишь те подсказки, которые есть на экране. Но лишь очень немногие – кстати, я тоже в их числе – пользуются подсказками, которых там нет.

– Как это? А где же они есть?

– А вот этого, Алый, никто не знает. В обычном мире это называется экстрасенсорикой – сверхчувственным восприятием, ясновидением, провидением и так далее. В Таможне принят другой термин – «резонанс». А спецы, которые умеют входить в состояние резонанса, называются Настройщиками. Так вот, ты, Алый, – потенциальный Настройщик, поскольку потенциально склонен к «резонансу».

Артем молчал, переваривая услышанное. Герцог с улыбкой разглядывал обескураженного подчиненного.

– Ну и для полноты картины, – прервал молчание шеф, – сообщу, что все Настройщики в Таможне отзываются на титульные псевдонимы. Ты лично знаешь, как минимум двух Настройщиков.

– Это, вероятно, вы, Герцог, и… Леонид Ордынцев – Лорд?

– Да, ты прав, Алый. Мы с Лёней Настройщики. Кроме нас двоих по всему миру есть еще девять Тамженников с титулами. И, знаешь, я бы очень хотел, чтобы нас стало больше. У тебя – все шансы.