Галина Полынская - МетрОполь

– Я же просил вас не снимать микрофонов, – не меняя позы, произнес Имо.

– У меня от этой штуки ухо чешется, – ответил Олег.

– У меня, кстати, тоже, – поддержал его Артур, – и вообще, мы чувствуем себя унизительно, это нас подавляет и угнетает.

Имо перевел взгляд и зафиксировал его на Артуре, а тот, чувствуя новый, более мощный прилив наглости, не останавливался:

– Если уж по вашей милости нам предстоит прожить короткую, но очень полезную с вашей точки зрения жизнь, то мы хотели бы сделать ее максимально приближенной к оригиналу. Не знаю, как остальным, но нам с другом необходимы никотин, алкоголь… что еще? А, мне нужна бумага и карандаши, буду рисовать на досуге, и обязательно двухразовые прогулки – днем и вечером…

– И женщины! – неожиданным басом вмешался Олег.

Артур осекся и забыл, что хотел потребовать дальше.

– Зачем вам женщины? – Имо посмотрел на Олега с нескрываемым интересом.

– Как зачем? Мы не можем без секса.

– Но для секса совершенно необязательны женщины, – уголки губ Имо дрогнули в тонкой улыбке, – для полноценного оргазма вообще достаточно только одного человека – самого себя. Секс с самим собой имеет множество преимуществ: не надо уговаривать, в любой момент, когда пожелаешь, безопасно, никто не забеременеет, никто не станет смеяться, оценивать и сравнивать ваши достоинства и никаких проблем, объяснений и клятв партнеру. Разве не прелесть?

У Олега заиграли желваки, а под столом снова в кулаки сжались руки. Артур аккуратно наступил ему на ногу, оскалился в улыбке и согласно кивнул:

– Вы правы, выход изумительный, в конце концов, если уж совсем припечёт, можно будет трахать друг друга. У меня еще просьба, верните мою одежду и все, что у меня было при себе.

– Зачем?

– Хочется.

– Думаю, со временем, это будет возможно.

– А как насчет всего остального?

– Подумаю. Касательно алкоголя и никотина…

– Это непременное условие, – как же хотелось верить в сказанное Юмой, – без этого мы на вас батрачить не собираемся. Тоже мне, радость.

– Никотин… хорошо, это возможно, что же до алкоголя, возможны небольшие порции, но только после выполнения заданий.

– А если первое или второе станут для нас последними? Нет, не пойдет, либо выполняйте условия, либо сами прыгайте по вашим разлюбезным мирам.

Повисла неуклюжая тишина. Юма сосредоточенно расправлялась с ужином, Дворог сидел истуканом, Олег вертел в руках сигаретную пачку, а Артур ощущал только резь в желудке и ничего больше. Никаких мыслей, чувств или желаний, только сонливая усталость и резь в желудке. Имо смотрел на Артура, не мигая.

– Вы что, разве не понимаете, что ваши требования, мало того, что абсурдны, они еще и крайне опасны для вашего же здоровья, для жизни, в конце концов, – изрек Имо. – В ваших же интересах сейчас всячески заботится о своей физической форме, а не разрушать и без того подорванное здоровье. Вы же разумные люди…

– Умом Россию не понять, а уж Краснодар с Москвой тем более, – с улыбкой кивнул Артур. – Когда нам что-нибудь приходится делать насильно, мы становимся непредсказуемыми. Сигареты и выпивка нам нужны сегодня же, и после ужина мы пойдем гулять, ладно? Все вместе, вас я не имею в виду.

– То есть, вы хотите сказать, что в противном случае, откажетесь выполнять задания?

– Разумеется, – Артуру было очень важным понять, притворяется Имо или же из него действительно можно будет веревки вить при грамотном подходе.

– И вы считаете, я не смогу вас заставить?

– Боюсь, что бы вы ни делали, результат окажется нулевым, – покачал головой Артур, отступать было уже все равно некуда, теперь к его словам внимательно прислушивался даже Дворог. – Мы и так находимся в насильственной для нас ситуации, если же наше положение усугубится, мы ничего не сможем для вас сделать. Представьте, как выполнит задание человек, находящийся под сильнейшим моральным и физическим давлением? Да он же провалит всё и сразу. Поймите, удовлетворить наши просьбы в ваших интересах.

«Во мне помер проповедник или рекламный агент, – Артур незаметно сдул капельку пота с верхней губы. Ему самому-то не совсем ясно было, к чему нужны эти двухразовые прогулки и бумага с карандашами, но надо же было хоть что-то делать».

Имо помолчал, затем сделал пару глотков из стакана. Олег вертел в пальцах сигаретную пачку с явным желанием закурить, но терпел, ожидая, чем же все закончится.

– А в пьяном и обкуренном состоянии души и тела, вы, несомненно, выполните все качественно и в срок? – поинтересовался Имо, отставляя в сторону стакан.

– Ну, мы же не собираемся злоупотреблять, – Артур чувствовал себя все глупее и глупее, – так, для поддержания боевого духа в рядах.

Уже звучало не убедительно.

– Вино вас устроит? – неожиданно произнес Имо.

– Да! – воскликнули Артур с Олегом, не ожидавшие ничего подобного. – Конечно.

– Никотин я могу вам предоставить только в виде рассыпного табака.

– Прекрасно, замеча…

– А вот насчет бумаги и карандашей мне надо подумать. Прогулки я не смогу вам сегодня обеспечить, у нас запланированы обследования и тесты, после пройдет ваше обучение всему необходимому…

– За один раз?

– Да, у нас мало времени, посему обучение пройдет в так называемом пограничном состоянии, то есть вся информация будет отправлена непосредственно в ваш мозг.

– Это вроде обучения во сне, что ли? – насторожился Артур, а Олег занервничал.

– Что-то вроде, не волнуйтесь, это безопасно.

– Надеюсь, вы нам память или что там еще можно, менять не собираетесь? – Артур растянул губы в резиновой улыбке.

– Нет, что вы, в этом нет необходимости. Вы кушать будете? – Имо посмотрел в нетронутые тарелки Олега и Артура, неподвижного Дворога он уже игнорировал. – Завтрак будет только завтра.

Трудно было что-то противопоставить такому железному аргументу. Артур с Олегом принялись за еду, стараясь побыстрее проглотить непрезентабельный блин с зеленым гарниром.

Трапеза прошла в молчании. По завершению, Имо поднялся и жестом пригласил остальных сделать то же самое. Подойдя к дальней стене, он встал спиной к молчаливой компании, произвел какие-то манипуляции и часть стены поползла в сторону. Имо сделал шаг вперед, остальным ничего не оставалось, как последовать за ним в просторное помещение, как показалось с первого взгляда, целиком сделанное из шероховатой бледно-голубой пластмассы. По всему периметру стен со слегка закругленными углами, стояли аккуратные узкие кровати на высоких ножках. В изголовье каждой кровати виднелась маленькая подставочка, на ней красовалось нечто вроде белоснежного, увитого проводочками гермошлема. Над головой тускло поблескивал сплошной громадный почти во весь потолок экран. В центре комнаты располагался аппарат, сильно смахивающий на большущий музыкальный синтезатор.