Георгий Левин - Жизнь на обочине

Вспоминаются быт и нравы той жизни.

Они очень отличались оттого, что писали и показывали в кинофильмах. О чём рассказывали. За что награждали орденами, медалями, значками, грамотами.

Контингент вахтовых работников в основном составляли жители сёл, деревень, посёлков. Они ехали не по идейным соображениям, а чисто по материальным соображениям. Зарплаты в 2.5–3 раза большие, чем на земле привлекали их. Ехали с мыслью поработать лет 5. Заработать денег на строительство дома, машину, а там вернуться в родные края. Это было реально. Дома заработать на всё это денег было не просто и за всю жизнь. Но домой через 5 лет возвращались единицы. Основная масса построили дом. Обставили его. Купили машину и продолжали работать. Деньги затягивали.

Да и работающий в вахтах народ был разный. Были семейные пары. Они оставляли детей на родителей. Были одинокие мужчины, оставившие свои семьи дома. Были молодые парни после армии. Они не хотели возвращаться в свои сёла к сельскому труду. Были девушки, не имевшие успеха в родных пенатах и приехавшие с твёрдой целью найти мужа. Были девушки, считавшие себя красавицами. Ковыряться в земле? Ухаживать за скотиной? Это было ниже их достоинства. Они надеялись здесь найти обеспеченных городских мужей. Женские надежды основывались на том, что здесь работает больше мужчин и любая девушка нарасхват. Это действительно было так!

Мужское сословие было в 3–4 раз больше женского сословия и это рождало свои нравы. Эти нравы были очень далёки от коммунистической морали. От той высокой морали, о которой в те годы кричали на каждом углу. Да и вахтовая работа накладывала свой отпечаток на местные нравы и жизнь. Нет своего угла. На койке спишь месяц ты. Следующий месяц спит другой и всё по фигу.

Частые разводы. Частые браки. Люди по 3–4 раза за год умудрялись жениться или выходить замуж. Измены и кулачные разборки были обычным явлением. На них даже партийные органы закрывали глаза. Так же закрывали глаза и на то, что народ пил. Не смотря на сухой закон. Правда пили без скандалов и драк. Работу терять не хотели. Пили тихо. Закрывшись в комнатах. Такая была действительная жизнь. Но это не афишировали. Слишком неприглядно было. И противоречило моральному облику советского человека. Страны счастливого будущего всего человечества.

В этом процессе семейных отношений дважды сумел отметиться и я. Мой стаж семейной жизни насчитывал 5 лет 2 месяца и 3 дня. Этот стаж заработал за восемь лет жизни. Детей от этого стажа не было. Хоть этим не родившимся детям повезло! Полученный опыт отбил во мне всякое желание иметь семью.

Скажу честно! Об этом своём решении жалел уже позже. Оставшись один на грязной обочине. Никому не нужный человек. В минуты раздумий о своей жизни считал это своей карой. За беспутную жизнь. Так хотелось быть кому-то нужным! Просто прислониться к чьему-то плечу. А так я существовал грязный, оборванный и жалкий. Прожил жизнь. Пустую и никчемную. Теперь мечтал о смерти! Как о благе. Наложить на себя руки? Не хватало мужества. Было страшно! Вот и изворачивался, цепляясь за жизнь. Горькую и пустую.

Часто думал. Что было бы? Если бы Бог дал мне возможность начать всё сначала? Жил бы так же? Для себя отвечал однозначно. Нет! Потому, что понимал главное. Назад пути не было. Попросту врал! Оправдывал свою жизнь. Ладно. Хватит о грустном! Лучше вспоминать о той прошедшей жизни, когда был молод и полон сил. Когда жил и был востребован. Просто я, как и любой человек, умён задним умом. Вот и вернусь в то счастливое время!

До Нового года работал, как вол. Вживался. Мотался по объектам участка. Ругался с прорабами, мастерами, рабочими. На летучках и планёрках отбивался от дополнительных планов. Требовал материалов и техники для выполнения работ. Вёл обычную жизнь строителя. Когда времени закончить работы в установленный срок чуть-чуть не хватает. Когда не успеваешь подписать и сдать акты приёмки выполненных работ. Когда не успеваешь сделать материальный отчёт. Но так было у всех! Так жили все мои коллеги. Строители. В управлении прижился. Освоился. Имел благодарности от начальника треста "НАДЫМДОРСТРОЙ". Мой участок считался одним из лучших.

Рабочие участка не только работали. Они ещё и обирали природу. Конечно в рабочее время! Другого времени у них не было. Ловили рыбу. Собирали грибы. От меня зависели их премии и зарплата. Поэтому рыба и грибы у меня не переводились. Я тоже зависел от начальника, главного инженера, главного бухгалтера. Вот и делился с ними не только деньгами, которые получал дополнительно от прорабов и мастеров. Когда они сдавали наряды и табеля. С начальством делился и дарами природы. Рыбой, и грибами. Дополнительных денег собирал около 300 рублей в месяц. 100 отдавал начальнику. 50 главному инженеру и 30 главному бухгалтеру. Так делали все пять начальников участков. Мне оставалось 110–120 рублей. На жизнь этих денег хватало. Плюс квартальная премия. Остальная зарплата так и лежала на книжке в сберкассе. Копилась! Больших трат не было. Все необходимое было.

Тогда не было понятий взятка. Коммунисты до такого не опускались. Всё это называлось благодарностью и подарками по дружбе. Хотя уже говорил! Не участвовать в этой благодарности было равносильно отказу от занимаемой должности. Причину убрать не благодарного человека находили мгновенно. Вспоминали всё. Даже намерение выпить. Не говоря уж о факте. Это знали и принимали все. Отбиваться от общества, его законов желающих не было. Кушать вкусно и много хотели все.

В моём распоряжении была "вахтовка" с водителем. Она ежедневно ждала меня у здания общежития. Целый день на ней мотался по местам работы бригад участка. Не воспользоваться наличием этого блага в личных целях? Не мог!

Летом тундра подсохла. Дороги стали проходимы для транспорта. Тогда совершил экскурсию в лагерь ГУЛАГА. Давно хотел. Интересно было!

Последнего заключённого из этого лагеря освободили в марте 1956 года. Это знал из рассказов людей. О лагере люди говорили не особо охотно. С оглядкой. В Надыме жили несколько бывших заключённых. Жили и члены семей бывших охранников и работников комендатуры. Не всем было куда уехать. Но это не было главным. Времена изменились. Но осторожность в разговорах осталась. Генная память была крепка. Народ был осторожен. Так на всякий случай. А вдруг…

В один из дней, когда была середина месяца и работа шла своим обычным ритмом. Отправился на экскурсию. Предварительно всё разузнал.

Лагерь состоял из двух зон. Одна находилась не далеко от порта. От неё практически ничего не осталось. Только три старых почерневших здания. Одно полуразвалившееся было заброшенно. Два других ещё держались. Их использовали как склады для разных ненужных предметов. Это были разные изделия. Часто даже не понятные. Они приходили с каждым летним завозом.