Дин Кунц - Ангелы-хранители

Нора подумала, не отключить ли телефон и таким образом обезоружить Стрека, но остаться без телефона было страшно. Что, если она проснется, услышит, как кто-то забрался в дом, и не успеет включить телефон в розетку?

Прежде чем погасить свет и укрыться одеялом, Нора затворила дверь спальни и забаррикадировала ее с помощью кресла, подпиравшего дверную ручку. Уже лежа в постели, она убедилась, что в случае необходимости может быстро схватить тесак с ночного столика.

Нора лежала на спине с открытыми глазами. Бледно-янтарный свет уличных фонарей проникал сквозь ставни в комнату. На потолке образовался узор из перемежающихся темных и золотистых полос, как будто над ее кроватью в вечном прыжке распростерся огромный тигр. Теперь, наверное, ей всегда будет нелегко засыпать.

Интересно, найдется ли когда-нибудь человек в том большом мире, куда она поклялась войти, способный заботиться о ней, полюбить ее? Разве нет на свете никого, кто смог бы полюбить мышку и нежно с ней обращаться?

Где-то далеко за окном прозвучал гудок поезда на пустой, холодной и скорбной ноте.

7

Винс Наско никогда не чувствовал себя таким занятым. Или таким довольным.

Когда он позвонил по известному номеру в Лос-Анджелес, чтобы доложить об успешном выполнении задания в доме Ярбеков, ему приказали перейти в другую телефонную будку. Она находилась на Бальбоа-Айленд в бухте Ньюпорт, между магазинчиком, торговавшим замороженным йогуртом, и рыбным рестораном.

Туда ему позвонила женщина с гортанным сексуальным и в то же время каким-то детским голосом. Она расспрашивала об убийстве обтекаемо, не называя вещи своими именами, а прибегая к эвфемизмам, которые в юридическом смысле нельзя использовать как доказательства. Женщина звонила из другого телефона, выбранного наугад, поэтому шансы на то, что разговор может быть прослушан, практически сводились к нулю. Но все-таки это был мир спецслужб и сыска, поэтому рисковать было нельзя.

У женщины было для него задание.

Глядя на автомобили, медленно ползущие мимо по узкой улице, Винс внимал женщине, которую никогда не видел и имени которой не знал. Она продиктовала ему адрес доктора Альберта Хадстона в Лагуна-Бич. Хадстон проживает там вместе с женой и шестнадцатилетним сыном. Ликвидации подлежат оба супруга, а судьбу подростка предстоит решить Винсу. Если удастся сделать так, чтобы тот остался в стороне, отлично. Но, если он заметит Винса или станет свидетелем происшедшего, его необходимо убрать.

— На ваше усмотрение, — сказала женщина.

Винс к этому моменту уже знал, что расправится с парнем, поскольку он извлекал тем больше пользы и энергии из преступления, чем моложе была жертва. Он уже давно не убивал по-настоящему молодого, и сейчас такая перспектива возбуждала его.

— Хочу только подчеркнуть, — сказал голос в трубке, немного сбивая Винса с толку паузами между словами, — этот вариант необходимо осуществить достаточно быстро. Мы хотим, чтобы сегодня вечером все было сделано. Уже завтра конкурирующая фирма узнает о наших целях и попытается помешать нам.

Винс понял, что под «конкурирующей фирмой» подразумевается полиция. Ему платили за ликвидацию трех докторов — никогда раньше он не убивал людей этой профессии, — и Винс догадывался, что между этими преступлениями существует связь, о которой, в свою очередь, догадается полиция, когда обнаружит труп Вэтерби в багажнике автомобиля и изуродованное тело Элизабет Ярбек в спальне. Винс не знал, что это за связь, потому что никогда ничего не знал о своих жертвах, да и никогда не интересовался. Так было безопаснее. Но полиция протянет ниточку от Вэтерби к Ярбек и от этих двоих к Хадстону, так что если Винс не прихлопнет Хадстона сегодня, то уже завтра полиция предоставит ему охрану.

Винс сказал:

— Можно спросить… Вы хотите, чтобы этот вариант был выполнен так же, как и предыдущие два? Вам нужен почерк?

Он подумывал о том, не сжечь ли дом Хадстонов вместе с трупами, чтобы спрятать следы.

— Почерк должен быть обязательно, — сказала женщина. — Один и тот же во всех вариантах. Нам необходимо, чтоб те, кто надо, знали: мы не сидим без дела.

— Понятно.

— Мы должны дернуть их за нос, — сказала она и негромко рассмеялась. — Посыпать соль на рану.

Винс повесил трубку и отправился обедать в «Веселый Роджер». Винс заказал овощной суп, гамбургер, поджаренный картофель, лук, запеченный колечками в тесте, шинкованную капусту, кусок шоколадного торта с мороженым и после некоторого раздумья порцию яблочного пирога. Все это он запил пятью чашками кофе. Винс всегда обильно ел, но после удачно выполненного задания аппетит его усиливался многократно. Честно говоря, даже покончив с яблочным пирогом, он не почувствовал сытости. Понятное дело. Всего за один день Винс вобрал в себя жизненную энергию Дэвиса Вэтерби и четы Ярбек, и теперь ему требовалось топливо, как форсированному спортивному двигателю. Его метаболизм стоял на высшей передаче; ему понадобится еще топливо, пока организм не зарядит энергией биологические аккумуляторы для последующего использования.

Способность поглощать жизненные силы людей, которых Винс убивал, и являлась Даром, отличавшим его от всех остальных людей. Благодаря этому Дару Винс всегда будет полон сил, бодрости и обладать хорошей реакцией. Он будет жить бесконечно.

Винс никогда не открывал тайну своего необыкновенного Дара ни женщине с гортанным голосом, ни другим своим работодателям. На свете слишком мало людей, имеющих достаточно воображения для того, чтобы всерьез отнестись к такой поразительной способности. Винс держал свой секрет при себе: он боялся, что его сочтут ненормальным.

Выйдя из ресторана, Винс немного постоял на тротуаре, с наслаждением вдыхая свежий морской воздух. Со стороны бухты дул прохладный ночной ветер, взметая обрывки бумажек и пурпурные лепестки джакаранд по мостовой.

Винс чувствовал необыкновенный прилив сил. Он ощущал себя такой же составной частью природы, как море и ветер.

Из Бальбоа-Айленд он поехал в Лагуна-Бич. В 23.20 он припарковал свой микроавтобус через улицу напротив дома Хадстонов. Одноэтажное строение стояло высоко на одном из холмов, откуда открывался прекрасный вид на океан. Два окна в доме светились.

Винс пролез между передними сиденьями назад в глубину машины и стал ждать, когда Хадстоны улягутся спать. Покинув дом Ярбеков, он сменил синий костюм на серые слаксы, белую рубашку и темно-бордовый свитер, поверх которого он надел темно-синюю нейлоновую ветровку. Сидя в темной машине, Винс коротал время, доставая орудия своего ремесла из картонной коробки, где они были спрятаны под двумя батонами хлеба, упаковкой туалетной бумаги из четырех рулонов и другими предметами, создававшими впечатление, будто он только что вышел из магазина.