Николай Петри - Колесо превращений

- Понял... - отозвался Вышата и закрыл глаза - пусть попривыкнут малость. Не просто это - с того света на этот перепрыгивать!

Жжение прекратилось. Вышата почувствовал легкую прохладу по всей коже. Было немного щекотно, и он заерзал на полке.

- Смирно лежи, непоседа княжеский, а то паука-березняка раздавишь! прикрикнул старик строго. - Паучок-то еще не все раны твои лечебной паутинкой оплел.

Вышата замер, чувствуя, как маленькие паучьи лапки перебирают по его телу. И в том месте, где он замирал для своей работы, почти сразу же расплывалось тепло сладкое и легкость приятная.

Прошло немного времени, и дремотное состояние Вышаты прервал недовольный вопрос баенника:

- Ты чего молчишь, как истукан? - Помощницу свою, обдериху, баенник отправил за очередным лекарством, и ему не с кем стало поговорить - вот он и приставал к милостнику.

- Сам же просил пауку не мешать, - отозвался Вышата.

- Ну, просил... А ты, между прочим, мог бы и поблагодарить меня!

- За что?

- Вот те раз! - баенник даже поперхнулся. - Я, можно сказать, тебя из пасти демона вынул?!

В бане было темно, и Вышата не боялся, что старик может увидеть хитрую улыбку на его лице. А баенник между тем распалялся все больше:

- Да это что же получается: я своей жизни драгоценной не жалел, тебя от смертушки выручаючи, а ты мне - ни спасиба короткого, ни поклона в пояс?!

- Будет тебе, дедуля, и поклон до земли, и благодарность до гробовой доски! - с улыбкой сказал Вышата. - Дай только на ноги подняться!

- Да я что ж, без понятия, что ли? - сразу смягчился старик. - Ты отдыхай, отдыхай. Это я так...

Скрипнула дверь, и в баню просочился конус бледного рассвета. Вышата увидел, как через порог прыгнула кошка с букетом какой-то травы, крепко зажатым в зубах.

- Принесла? - встрепенулся старик, увидев кошку.

- Принесла, но больше не пойду! - Кошка запрыгнула на полок рядом с Вышатой. - Ты мне во как надоел! - сказала она и провела лапой по шее. Светает уже, вот гриди меня и приметили. Хорошо успела кошкой оборотиться. А то бы порешили они меня, горемычную, как лазутчицу вражескую. Оне сейчас ой какие лютые!

Старик, не слушая болтовню обдерихи, внимательно разглядывал траву, что она принесла.

- Ты чего это притащила, старая, - накинулся на обдериху баенник, - я же просил с семью лепестками цветов-то нарвать. А здесь восемь!

- Да ты в своем ли уме, дед-домосед! - не осталась в долгу обдериха. Я ведь ни читать, ни считать не умею! Ты, что ли, грамоте меня обучал?

- Ну ладно, подруга, извини уж... - замялся баен-ник. - Я ж совсем забыл про это. Ну да ничего, обойдемся как-нибудь. Последний разок пробегусь своими пальчиками по телу молодому, да и пойдем мы с тобой, обдериха, в кости играть. А ты чего это так пялишься на молодца, а? Он небось не в шальварах заморских здесь разлегся!

- Тю-ю-ю, понесло тебя кривым боком, болтун несносный, - обиделась обдериха, заканчивая наводить чистоту на своем кошачьем теле. - Да неужто я мужиков голых в бане не видела?! - Рассерженная баенная матушка спрыгнула на пол и грациозной кошачьей походкой направилась к двери. - Не хочу играть с тобой! - И выскочила в открывшуюся дверь.

Баенник, усердно работая руками над телом Вышаты, лишь головой махнул вслед обдерихе:

- Ох, и вредная же! Но в молодости была красавица писаная и характером помягче. Я из-за нее здесь, почитай, со всеми лешими да домовыми передрался! Сладкие времена были...

Где-то недалеко послышались голоса.

- Все! - заторопился старик. - Поспешать мне нужно - а то как бы не увидели меня!

Старик направился к двери, но Вышата задержал его вопросом:

- Дедуля, ты уж поведай, как спас-то меня?

- Дык случайно, молодец. Был я у овинника в гостях, когда это страшное действо произошло. Там мы все страсти колдовские и пересидели. А как успокоилось все, я к себе в баньку засобирался. В этот момент и услышал, что ты, детушко, с жизнью своей молодой прощаешься. И жалко мне тебя стало. Попросил овинника - он и помог тебя тайной тропкой сюда донести. А здесь я с шишигой-демоницей столкнулся - она по делу важному ко мне приходила. Шибко я ее просил, чтобы силы тебе вернула: она это может, ежели захочет. Ну и мне ей кое-чего пообещать пришлось. Она и помогла. А уж мы с баенной матушкой дело и завершили. Вот!

Вышата хотел от всего сердца поблагодарить старика, да пока с мыслями собирался - того и след простыл. А на пороге стоят гриди и на него, как на привидение, смотрят.

- Кажись, Вышата... - пробормотал один из них, на всякий случай доставая меч.

- Кажись, он! Только чего он голый-то?

- А может, это и не Вышата вовсе, а морок поганый? - предположил первый. - Давай сначала мечом его опробуем?

- Я вам дам - мечом! - незлобиво откликнулся Вышата. - Лучше из одежды чего дайте, а то срамота полная!

Глава 17

НА ШТУРМ!

В походном шатре, стоявшем в двух полетах стрелы от подъемного моста, за трапезой сидело несколько знатных воинов из ближайшего окружения Годомысла. Трапеза постепенно переросла в военный совет, на котором все говорили по очереди, после того как Вышата рассказал им о событиях, произошедших во дворе князя прошлой ночью. Самым горячим на совете оказался Эдам, который и минуты не мог посидеть спокойно.

- Мы должны взять крепость сегодня же! - горячился он, не находя своим рукам места и хватаясь то за рукоять меча, то за посуду на столе.

- Охолони, - вразумлял молодого непоседу пожилой Сороб, служивший сотником еще у отца нынешнего князя. - Нельзя идти на приступ сейчас.

- Да почему же?! - не унимался Эдам.

- Не время! - коротко бросил немногословный Со-роб. - Мы не знаем, что творится в крепости. Пусть сначала слухачи потрудятся, сведения соберут.

- Какие сведения, если за всю ночь там ни один огонек не загорелся?! Эдам вскочил от возбуждения.

- Сядь! - приказал Тур Орог. - Прав Сороб: неведомо нам, какая сила за стенами прячется. И пока мы этого не узнаем - штурма не будет.

- А как же Годомысл? - не вытерпел Эдам.

Все посмотрели на Вышату. Милостник князя, одетый, как и подобает воину его ранга, отвечать не спешил. Он еще и еще раз пытался вспомнить детали вчерашнего боя - быть может, он упустил что-то очень важное? Да нет вроде..

- Последний раз я видел князя в его одрине. А потом Аваддон в личине Годомысла попросил, чтобы мы спустились вниз к гридям. Больше я не видел князя. А во время рубки с Вестниками Смерти я уже ничего не слышал...

- А княжич Дагар? - Вопрос дался тысяцкому с большим напряжением.

- С половины княгини Ольги не доносилось никаких звуков. Я не видел ни девок дворовых, ни самого княжича. Неведомо, что с ним сталось...