Джек Вэнс - Галактический следопыт

«Конечно. Остается только один вопрос…»

Сэр Эстеван взглянул на часы: «У меня уже мало времени».

«Я приехал на Маз, чтобы расследовать деятельность „Истагама“ — так называется некий промышленный концерн. Моих клиентов беспокоят искусственно заниженные цены на продукцию „Истагама“. Они опасаются того, что лиссы и олефракты используют Маз в качестве перевалочного пункта, откуда их посредники доставляют контрабандную продукцию на рынки Ойкумены, вытесняя законопослушных конкурентов».

Сэр Эстеван поджал губы: «Можете заверить своих клиентов в том, что ни лиссы, ни олефракты не проявляют ни малейшего желания торговать с людьми — или друг с другом».

«Тогда кто стоит за компанией „Истагам“?»

«Мне приходилось слышать об этой компании, — с заметным напряжением в голосе ответил триарх, — и, насколько мне известно, ничего незаконного она не делает. Можете уведомить об этом своих клиентов: коммерческим соперникам „Истагама“ придется затянуть пояса, если они желают сохранить конкурентоспособность».

«Не могли бы вы назвать директоров этой компании или сообщить что-либо об их методах производства и распределения продукции?»

«Прошу прощения, но эти вопросы я обсуждать не могу».

«Почему же?»

«Потому что я не хочу их обсуждать, — отрезал сэр Эстеван. — Такая причина не хуже любой другой. К сожалению, на этом я вынужден закончить наш разговор».

Хетцель поднялся на ноги: «Благодарю вас за помощь. Рад был редкой возможности побеседовать с вами».

«Привезите мне запись автомата-переводчика. Я хотел бы знать, о чем расскажет гомаз».

«Обязательно привезу».

Капитан Боу был на добрую ладонь выше Хетцеля; его плечи, грудь и живот бугрились мышцами, на его круглой плоской физиономии застыло выражение недоброжелательной подозрительности. Как только Хетцель зашел в его кабинет, охранник вскочил на ноги и продолжал сурово стоять на всем протяжении разговора.

«Насколько я понимаю, вы — капитан Боу».

«Так точно».

«Сэр Эстеван рекомендовал мне проконсультироваться с вами, чтобы получить более четкое представление о событиях, происходивших сегодня утром».

«Очень хорошо — консультируйтесь!»

«Вы присутствовали в зале заседаний, когда имели место убийства?»

«Присутствовал».

«Какова была, в точности, последовательность событий?»

«Я привел на заседание человека по имени Гидион Дерби, утверждавшего, что у него было срочное дело к сэру Эстевану. Как только я выступил вперед, чтобы привлечь внимание сэра Эстевана, Дерби вынул лучемет и открыл огонь».

«Вы видели своими глазами, как он стрелял?»

«Он стоял у меня за спиной, и выстрелы раздавались у меня за спиной».

«Как насчет гомазов? Они тоже стояли у вас за спиной».

«Гомазам не разрешается носить оружие».

«Допустим, что сложились необычные обстоятельства, и один из гомазов так-таки пронес оружие в зал заседаний — что тогда?»

«Во-первых, он не стал бы никого убивать без всякой причины. Во-вторых, он не стал бы убивать соплеменников из своего клана. В-третьих, даже если бы он почему-то решил перестрелять всех присутствующих, он никого не оставил бы в живых».

«Что случилось с оружием?»

«На этот счет у меня нет никаких сведений. Такой вопрос следует задать Гидиону Дерби».

«По сути дела, я задал ему именно такой вопрос. К своему удивлению, Дерби обнаружил у себя в кармане пистолет-лучемет. Аккумулятор пистолета разряжен, а его контакты безнадежно заржавели. Из этого оружия никто не стрелял на протяжении многих месяцев. Что вы можете на это сказать?»

Тоном человека, долготерпение которого начинает истощаться, капитан Боу ответил: «Любезнейший, я не могу с вами спорить, это не входит в мои обязанности. Задавайте вопросы фактического характера, и я постараюсь на них ответить в меру своих возможностей».

«Вы заявили, что не видели, из какого оружия фактически стреляли в триархов и в гомазов».

Веки капитана Боу опустились настолько, что его глаза превратились в узкие, тускло блестящие щелки — Хетцель подумал, что в таком настроении охранник, скорее всего, вообще ничего не мог увидеть, кроме собственного носа: «Я утверждаю только то, сударь, что выстрелы раздавались примерно оттуда, где стоял Гидион Дерби. Краем глаза я заметил сзади какое-то движение, но мое внимание было отвлечено гомазом, проявлявшим беспокойство и возбуждение».

«Почему вы не схватили Дерби сразу же?»

«Мой первоочередной долг заключался в том, чтобы защитить сэра Эстевана. Убедившись в том, что он не слишком пострадал, я обменялся с ним несколькими словами. Затем, когда я отправился на поиски висфера Дерби, того уже след простыл. Я предположил, что он скрылся на Окраине Собачьей слободы — наша юрисдикция на нее не распространяется».

«Если бы вы поспешили, вы могли бы его догнать».

«Вполне возможно, сударь, но у меня не было достаточных оснований для ареста — именно об этом я говорил с сэром Эстеваном сразу после трагического инцидента. Выстрелы Дерби поразили лисса на территории лиссов и олефракта на территории олефрактов, а по поводу убийства гомазов никто еще не позаботился провести какие-либо законы. Теперь остается только ожидать реакции пришельцев. Мы не заключали ни с лиссами, ни с олефрактами какие-либо договоры об экстрадиции преступников, и они еще не предъявили никаких претензий».

«Все это весьма и весьма расплывчато, — проворчал Хетцель. — Можно было бы ожидать, что, увидев человека, убивающего двух триархов, вы в первую очередь схватили бы его, а затем уже беспокоились бы о том, какие обвинения ему следует предъявить».

Боу снисходительно усмехнулся: «Вероятно, такая последовательность действий рассматривается как нормальная в пределах Ойкумены. Вы не понимаете, насколько осторожно нам приходится себя вести, взаимодействуя с лиссами и олефрактами. Мы строго и буквально соблюдаем условия договоров, и они делают то же самое. Только таким образом мы способны в какой-то мере терпеть друг друга».

«Каков же, в таком случае, юридический статус Гидиона Дерби в настоящее время?»

«Мы оформили и представили на рассмотрение Триархии исковое заявление, обвиняющее Гидиона Дерби в мелком хулиганстве, а именно в том, что он разрядил личное оружие во время заседания триархов и тем самым прервал заседание».

«Обратившись к Эолусу Шульту в отеле „Бейранион“, вы предъявили гораздо более серьезные обвинения».

«Мои должностные полномочия не распространяются на „Бейранион“. Там я могу выражаться неофициально и действовать неофициально — например, взять Дерби за шиворот и выволочь его на площадь, где я уже мог бы арестовать его как полагается».