Сергей Ермолаев - Ярость космоса

– Все, Джон, я прибыл. Я в порядке,- сообщил он в кабину, используя переговорное устройство, вмонтированное в стену.

– Рад за тебя,- раздалось в ответ из маленького динамика в окружении кнопок и дисплеев.- Сейчас выйду к тебе и будем снаряжаться для работы.

– Жду,- угрюмо вымолвил Стокард и отключил устройство связи.

Ожидая коллегу, мужчина внимательно осмотрел грузовой отсек. В нем был закреплен марсоход, рассчитанный на двух пассажиров, который предполагалось выгрузить с корабля на поверхность планеты, используя руку-манипулятор челнока в качестве подъемного крана. Теперь он им не понадобится. Они улетят, так и не прокатившись по планете в этом восьмиколесном аппарате размером с небольшой легковой автомобиль. Аксель мечтал о подобной прогулке по пустыням Марса, как, наверное, мечтал и любой другой из их несчастливой экспедиции.

Также здесь находился воздушный шар, который планировалось запустить на небольшую высоту и провести сверху видео- и фотосъемку приземлившихся людей, а также сделать кое-какие исследования нижней части тонкой, разреженной атмосферы.

Этот шар теперь им точно не понадобится. Да… Как грустно было осознавать, что они не смогут насладиться своим пребыванием в этом мире, усыпанным ржавчиной, ощутить романтику и высокие чувства, какие испытывают первооткрыватели далеких миров, то волнение и радость совершенного открытия, достижения. Они не смогут произвести даже треть всех исследовательских работ, которые были в плане экспедиции. Они должны спасать свои жизни, а потому на все остальное – на другие дела, на другие чувства – просто нет времени.

Прошло несколько минут, прежде чем Джон пришел к Акселю. Когда это случилось, тот по-прежнему стоял у переговорного устройства и панели управления механизмами грузового отсека, осматривая помещение. Свет сочился из шести круглых крошечных лампочек, встроенных в стены отсека ближе к полу. Иллюминаторов здесь не было, а при неярком свете шести лампочек в длинном помещении оказывалось достаточно мрачно. Света было лишь столько, чтобы видеть предметы вокруг себя. Яркость светильников понизили специально, чтобы экономить заряды аккумуляторов корабля.

Но как же тогда они собираются работать ночью вне шаттла без всякого освещения?

Ведь у них не было ни одного ручного фонарика. Аксель не подумал об этом раньше и, когда Беттелз вышел к нему, спросил:

– Джон, сейчас будет ночь. Ты не подумал о том, как мы там будем работать в кромешной тьме? Нам обязательно нужен источник света!

– Не беспокойся об этом,- сказал тот.- Я все продумал. Мы возьмем одну лампу мощностью двести ватт, и будем держать ее между собой так, чтобы она давала нам равное количество света. Мы подключим ее не к кораблю, а к аккумуляторам марсохода.

– Отлично. Но вдруг нам придется копать всю ночь? Ты видел, сколько нужно разгести?

– И что? Если ты из-за лампы, то не переживай – аккумуляторов марсохода хватит, чтобы в течение всей ночи горела лампа мощностью свыше пятисот ватт, а мы возьмем свет мощностью лишь в двести. Но если ты о другом, то помочь уже ничем не могу. Если нужно будет работать до утра – будем работать до утра. Мы больше не можем позволить себе тратить кислород на заполнение грузового отсека после возвращения и закрытия люка. Мы выйдем, сделаем там все и только потом вернемся и закроем люк. Больше выходить будет нельзя.

– Ясно. Что ж, я готов на это испытание.

– Еще требуется осмотреть днище, проверить, нет ли больших повреждений у теплового экрана, и смогут ли убраться в корпус поврежденные опоры. Если они не смогут убраться внутрь, я не знаю, как мы с ними взлетим.

– Будем взлетать с выставленными опорами!

– Смешно… Хотел бы я посмотреть, как ты с ними будешь взлетать.

ГЛАВА XVI

На Земле…

Мойрис Беттелз и ее дочь Джинива сидели на диване за большим прямоугольным столом. Кроме дивана и стола в комнате вдоль противоположной стены тянулся чуть более высокий и узкий стол, сделанный под тип барной стойки. На нем стояло несколько раскрытых ноутбуков и по микрофону с парой наушников на каждое из пяти мест. В стене находилось большое и длинное окно, через которое можно было наблюдать, как в просторном зале ЦУПа работали сотни людей, сидя за своими компьютерными терминалами и какими-то пультами, располагавшимися ровными рядами во всю ширину помещения. Перпендикулярно рядам терминалов тянулись два прохода, выводившие к площадке перед тремя огромными экранами, прикрепленными к стене.

Средний и наиболее крупный экран заполняла карта мира с множеством дугообразных линий, высвечивающихся на ней разными цветами. Это были орбиты спутников, орбитальных обсерваторий и станций. Экран слева давал видеоизображение земли, получаемое из космоса с какого-то спутника, а правый пока не работал.

Прошло несколько часов с момента, когда Беттелз приехали сюда для выяснения всех обстоятельств трагедии, произошедшей с Первой пилотируемой марсианской экспедицией. То, что там случилась настоящая трагедия, уже не вызывало никаких сомнений и опровержению не подлежало. Специалисты закончили обработку сигналов специальной аварийной системы "Созвездия", и женщины вместе с Кларком Труманом смогли просмотреть и прослушать весь материал. Их взору предстали волнующие, пугающие, непонятные кадры последних минут существования космического корабля и его экипажа. На видеозаписях было видно, как модули "Созвездия" взрываются один за другим, а из одного вылетают тела двух или трех погибших астронавтов. Записи, сделанные внутри отсеков, сохранили момент, когда все помещения и коридоры заполнились потоками искр, огнем, дымом и обломками, а затем все разлетелось к чертям. Все сопровождалось душераздирающим шумом, и сквозь этот шум, грохот гибнущего "Созвездия" пару раз проскользнули крики обреченных членов его команды.

Одна из камер поймала момент, как один мужчина выбегает из какого-то отсека в коридор, ведущий в другие модули и… прямо перед ним в переход влетает что-то, пробивает его насквозь, разрывает пополам, и мужчину, вопящего от боли и страха, высасывает в вакуум космоса с температурой -273,4 градуса по Цельсию. Тело за секунду замерзло, превратившись в сверхтвердый кусок льда. В следующий момент, видимо, была повреждена камера, снимавшая все это, так как изображение оборвалось.

Одна из камер на корпусе взрывающегося "Созвездия" поймала момент, когда шаттл отсоединился от остальной массы корабля – модулей, переходов, блоков с двигателями, кислородных и топливных баков. Он отделился и начал удаляться куда-то вниз, исчезая из поля зрения камеры. Но проходит еще мгновение, и один из взрывов сбрасывает эту камеру с корпуса, с того места, где та была прикреплена.