Новая Якутия. 2121 год - Сергей Викторович Спиридонов
В 6 часов вечера приготовления успешно завершились. Участники экспедиции поблагодарили за все родителей Данилы, и колонна из двух квадроциклов и двух пикапов приготовилась отправиться в степь.
Команда должна была проследовать до места, куда часто осенью и весной стекались небольшие разрозненные группы преимущественно мирных кочевников. Эта территория, где дважды в год проходили двухнедельные встречи абсолютно разных "племен", необходимые для обмена опытом, покупки снаряжения и техники, "миграции" из одной группы в другую, да и просто общения и новых знакомств, называлась "Поляна". Там участники экспедиции при удачном стечении обстоятельств смогли бы напасть на след "Свободных Тигров" или даже что-то узнать о самой Мэри.
Вика построила на планшете оптимальный маршрут, который с большой вероятностью позволил бы команде избежать заболоченных участков и излюбленных мест ночлега воинственных кочевников, и передала товарищам координаты по рации. Машины медленно двинулись, объезжая крупные ямы, залитые дождевой водой.
Первые несколько часов движения прошли настолько спокойно и комфортно, что путешественники даже успели немного заскучать.
Но как только они остановились на небольшой перерыв, собираясь съесть пару бутербродов с чаем, небо резко затянуло и пошел… снег. Кроме того, буквально через несколько мгновений подул сильный холодный ветер, который превратил неожиданно начавшийся снегопад в настоящую пургу. Даже Данила и Вика, выросшие здесь, в Северной Якутии, не могли припомнить, чтобы так неожиданно, сразу во всех своих не самых приятных проявлениях, наступала суровая зима.
Пурга, казалось, становилась все сильнее каждые несколько минут, и через полчаса, что путешественники провели, забившись в большой пикап Анджея и наблюдая за окном за странным природным явлением, белая пелена стеной закрыла путешественникам обзор.
Снегопад и сильные порывы ветра не остановились и даже не ослабли к полуночи. Данила и Вика давно легли спать в своем пикапе, потому что поняли бессмысленность каких-либо попыток изменить сложившуюся ситуацию.
Анджей, Эдвард, Александр и Сара сидели во втором пикапе. Спать им совсем не хотелось. Молодые люди наблюдали за бьющими по стеклу сотням крупных снежинок. Машину периодически качало из стороны в сторону при особенно сильных порывах ветра, завывание которого было слышно в салоне. В какой-то момент четырем путешественникам тоже надоело тоскливо смотреть в окно и обсуждать планы дальнейшего передвижения. Анджей достал для всех сухари и бутылки свежего жирного домашнего молока, которые им передали родители Данилы в деревне. Все с аппетитом перекусили и постепенно стали оптимистичнее и разговорчивее.
– Вы здорово смотритесь вместе, – обратился Анджей к Александру и Саре. – Мне вообще кажется, что противоположности должны притягиваться. Противоположности не во всем, конечно, а в некоторых отдельных проявлениях. Во внешности, например. Меня всегда по-настоящему привлекали только девушки с внешностью, которая для Восточной Европы считается экзотичной.
– Да? Я не знал. Ты, Анджей, вообще очень мало рассказывал про себя. Тебе не кажется, что это немного нечестно?
– Почему же? Мне кажется, про свой переезд сюда и опыт работы в абсолютно разных сферах я достаточно подробно рассказывал. Да и про детство в Польше тоже. Про сад, про друзей, про поездки летом на Балтийское море. Или, я так понимаю, вам всем гораздо интереснее узнать историю моего брака? Я знаю, что про это грустным притворно сочувствующим тоном часто сплетничают женщины у нас в компании.
Повисло неловкое молчание из-за того, что Анджей впервые выразил при всех свое недовольство обсуждением его личной жизни. Молодые люди, слушавшие спокойно, но быстро говорившего поляка, немного покраснели. Простое человеческое любопытство действительно боролось в них с чувством такта, и им хотелось узнать правду о юности Анджея.
– Когда мне было 17, мы с друзьями поехали в Прагу, – неожиданно для всех вдруг начал свой рассказ поляк. – Там я познакомился с одной милой, всегда спокойной и очень умной девушкой. Она была из чешских вьетнамцев. Она была старше меня на 3 года, но это не мешало нам общаться на действительно интересовавшие нас темы. Мое влечение к красивой девушке быстро переросло в настоящее сильное чувство. Я знал, что сделаю все, что в моих силах, чтобы осуществить нашу с ней общую мечту. Она училась на эколога и уже проводила научные эксперименты в Балтийском море. После окончания учебы она должна была изучать постоянно находящийся под угрозой из-за загрязнения животный мир южной части Тихого Океана. Она постоянно с упоением рассказывала об этом, и говорила мне, что она была бы счастлива провести всю жизнь там. Я мог бы работать с ней там же хоть в строительной сфере, хоть моряком.
Анджей замолчал и посмотрел в окно. Было видно, что его рассказ был скорее мыслями вслух. Поляк не обращал внимания на замершие в ожидании лица сидевших рядом молодых людей.
– Мы поженились, и она переехала ко мне в Гданьск, – продолжил свое повествование Анджей. – Там она продолжала удаленно учиться и работать над многочисленными проектами. Ей присылали полученные в Тихом Океане данные, и она обрабатывала их в нескольких компьютерных приложениях, в разработке которых сама принимала участие в студенческие годы. Она успешно прогнозировала изменение уровня мирового океана, течений, температуру воды, будущее Эль-Ниньо. Я, как и ее коллеги по всему миру, восхищался ее интеллектом и трудолюбием. Но в какой-то момент я заметил, что никаких совместных планов у нас больше нет. Мы перестали обсуждать возможность счастливо жить, трудиться и растить детей на берегу теплого океана… После учебы у нее действительно появилась возможность переехать в Новую Каледонию. После того, как она получила это предложение, мы провели с ней один вечер, выпили очень много вина и, при этом, почти не говорили. А утром, пока я еще спал, она собрала свою небольшую спортивную сумку и уехала, ничего мне не сказав. С тех пор мы не общались, хотя я, конечно, мог бы ее найти. Я не знаю, хотела ли она пощадить мои чувства в то утро или просто не хотела каких-то новых душещипательных разговоров.
– Анджей, прости, что задаю такой вопрос, но… Ты ее по-прежнему любишь? – спросила Сара, слушавшая рассказ
