Юрий Леж - Чужая игра

– Мне срочно нужны дополнительные дегазаторы, втрое больше, чем предусматривалось сметой, – пояснил Кир. – Тут, конечно, вина парней из пятого Района, я на них не сваливаю, но именно там не уследили за местными. А кое-кто из аборигенов слегка тронулся рассудком, решил, что мы пришли не из космоса, а от соседей. Между ними здесь вражда вековая, в любой момент ждали друг от друга неприятных сюрпризов. Вот и ударили по моему Району… короче, превратили в развалины и залили ипритом, зарином, еще какой-то стойкой гадостью два промышленных центра, губернскую столицу. Хорошо, местные привыкли быть наготове и успели большую часть людей эвакуировать, но теперь эти беженцы все активнее начинают возвращаться назад, к своим брошенным домам. Перехватить их, конечно, можно, но этим должно столько народу заниматься, что всякий смысл пропадает. Я думаю, легче будет провести полную дегазацию города и промзон, чем продолжать этот нелепый карантин.

– Все это я знаю, – неожиданно ухмыльнулась Кис. – Ты лучше бы мне правду рассказал – что же тебе все-таки надо от снабженцев? Или не только от снабженцев? За дегазаторами ты не стал бы отрываться от поверхности – или я тебя совсем забыла.

Женщина лукаво подмигнула спутнику.

– Стоп, – сказал сам себе Кир. – Я, конечно, увлекся своими проблемами и слишком близко к сердцу принимаю текущую жизнь аборигенов, но…Может быть, ты мне скажешь, зачем притащилась за сотни световых лет к этой планете? Неужели так соскучилась по мне?

– А разве по тебе можно не скучать? – льстиво заявила Кис, хитро прищурившись и глядя на спутника с откровенным, пусть и наигранным слегка, желанием. – Ты ведь такой… такой… такой…

Она прикрыла глаза, чмокнула губами, слегка покачала головой, стараясь изобразить, каким в её памяти остался этот невысокий крепкий мужчина с прозрачными серыми глазами и короткой стрижкой густых каштановых волос. Но тут же сама засмеялась над собственной излишне нарочитой и утрированной актерской игрой.

– Ладно, признаюсь честно, я нагло воспользовалась служебным положением, чтобы увидеться с тобой, – все еще с юмором сказала Кис. – Пришлось выбить назначение сюда Инспектором-Координатором.

– Хорошо, что я сижу, – после короткой паузы, признался мужчина. – А может, плохо? Наверное, следует немедленно встать и поклониться вашему превосходительству?

– Я бы не возражала, – с удовольствием засмеялась Кис. – Вот только совсем не к месту и не ко времени раскрывать мое инкогнито. Пусть люди хотя бы несколько часов пробудут в блаженном неведении, кто именно ходит рядом с ними по этим коридорам.

– Черт побери, – покачал головой Кир. – Вот теперь уже никто не сможет сказать, что я не люблю начальство…

– Хулиган, – ласково погладила его по голове женщина. – Тут судьбы планеты решаются, а он – все о койке мечтает.

– Нам было хорошо вместе, – твердо сказал мужчина.

– А я и не возражаю повторить, даже неоднократно, – улыбнулась Кис. – Вот только не здесь, в этих космических пеналах.

Кажется, они совсем перестали обращать внимания на окружающих их людей, впившись взглядами друг в друга, ведя бессловесный, длинный и полный искренних признаний диалог. Впрочем, лирическое отступление продлилось совсем недолго, Кис, мягко погладив своего мужчину по обветренной щеке, вернулась к текущим делам.

– Итак, Администратор, что же ты хотел получить в Центре из того, что категорически запрещено к перемещению на планету? – с ехидцей спросила она.

– Ох, как трудно будет работать с человеком, который видит меня насквозь, – жалобно произнес Кир и с покаянным видом, нарочито понизив голос до таинственного шепота, раскрыл свой «страшный секрет: – Мне нужны дезинтеграторы. У военных, в Центре, есть запас, я знаю, это положено по инструкции. Штук шесть-семь ручных должны пылиться на складах в ожидании часа «Х», которого, может быть, никогда и не будет.

– Ты сошел с ума? – подозрительно осведомилась Кис.

– Как можно сойти с того, чего нет? – искренне пожал плечами мужчина. – У меня имеется только мозг и блок дополнительной памяти.

– И все же?.. – настояла Инспектор-Координатор.

– Надеюсь, ты не думаешь, что я «внизу» окончательно вжился в роль, и теперь дезинтеграторы мне нужны, чтобы объявить себя императором всея планеты и завести гарем на тысячу койко-мест?

– Хочешь переплюнуть библейского Соломона? – засмеялась Кис. – Так, заканчиваем с едой, такие дела все-таки стоит решать не в общей столовой с бутербродами и компотом…

– .. а у теплого камина, при свете горящих дров, с бокалом хорошего бренди в руках и трубочкой голландского табака, – засмеялся Кир, подымаясь из-за стола.

– Если у тебя есть на примете такое место, то я – с удовольствием, только вот, не хватает медвежьей шкуры на полу, – отозвалась, вставая из-за стола, женщина. – Правда, для этого придется лететь «вниз», а потом возвращаться… лишняя трата времени и энергии. Поэтому попробуем все текущие дела решить здесь, в Центре Управления.

Стена дома была изъедена странными буро-зелеными лишаями, видимо, в тех местах, куда попала изрядная, концентрированная доза боевой химии. Похожие следы парши отчетливо виднелись и под ногами, на посеревшем, выжженном асфальте. Да и целиком, не только высокий, в готическом стиле, построенный не так давно, по городским меркам, восьмиэтажный дом фешенебельной гостиницы, но весь прилегающий район выглядел запущенным, забытым богами и людьми уже не одну сотню лет – так удручающе сказывалось воздействие химической атаки, проведенной всего-то восемь месяцев назад.

За грязно-серым, давным-давно немытым и нечищеным, но по прихоти то ли судьбы, то взрывных волн, прокатившихся по городу меньше года назад, уцелевшим витринным стеклом вестибюля гостиницы неожиданным, ярко-синим цветом «зеленели» искусственные пальмы в кадках, ждали единственного прикосновения, чтобы рассыпаться в прах, деревянные столики, некогда уютные глубокие кресла для посетителей и постояльцев, высокая строгая конторка портье. Из просторного зала, где пыль с пола взвивалась ядовитыми остатками примененной боевой химии, с трудом, но просматривалась маленькая, перекособоченная дверца подсобки в самом конце тупичка под широкой, псевдомраморной лестницей, ведущей на второй гостиничный этаж.

Из тесного, грязного закутка, загроможденного проржавевшими ведрами, превратившимися в кучки ветоши тряпками, пластиковыми, потому, наверное, и уцелевшими в относительной сохранности, швабрами, вела вниз, в подвал здания, узкая крутая лестница, почти щель, когда-то освещаемая полудесятком тусклых лампочек под сетчатыми, металлическими плафонами. Оканчивалась лестница квадратным низким тамбуром перед могучей бронедверью со штурвалом, выкрашенным суриком. Здесь давнее действие боевых отравляющих веществ внешне не ощущалось, но затхлая атмосфера давным-давно непроветриваемого помещения, темнота, подкрадывающаяся со всех сторон, жалкий свет от узкой щели лестницы оставляли гнетущее впечатление близкой и неизбежной беды.