Марк Гэтисс - Клуб «Везувий»

Он был явно выбит из колеи. Слегка поклонившись дамам, он растаял в толпе.

— Однако! — сказала Белла.

— Хм-м?

— Мне показалось, что вы были весьма грубы с этим бедным скитальцем.

Я адресовал дерзкую улыбку леди Констанс, и та, хихикнув, как девчонка, помахала мне в ответ. Потом я взял Беллу под локоть и повел ее к балкону.

— Моя дорогая Белла, все эти напыщенные, с позволения сказать, аристократы похожи как две капли воды. Ему не причинит особого вреда напоминание о том, что он является экс-герцогом экс-герцогства. Он поедет домой и, вероятнее всего, отвесит пинка своему слуге, но это уже не наша забота. А теперь я предлагаю подышать воздухом, чтобы развеять духоту этого спора. Кроме того, я обнаружил, что мне отнюдь не импонирует мысль о том, что с вами будет ужинать кто-то, кроме меня.

Она наклонила голову набок и одарила меня своей самой сногсшибательной улыбкой.

Мы прошли через двустворчатые двери на теплую террасу. По обеим ее сторонам балюстрады спускались в огромный сад Чудоу.

— Он прекрасен в лунном свете, — сказала Белла, глядя на живые изгороди и фонтаны.

— М-м, — согласился я. — Днем это место являет собой буйство цвета. Как-то я писал портрет леди Констанс на фоне бугенвиллии, вон там.

— Ей понравилось?

— Она была очухчухнута.

Белла хихикнула, потом поежилась, и я снял с себя фрак.

— Позвольте.

Она взяла фрак и накинула его на плечи.

— Может, когда-нибудь вы напишете и мой портрет.

— Вы разве не предпочтете, чтобы герцог вас сфотографировал?

— В химикатах и бумаге нет красоты, Люцифер, — пробормотала она.

— Действительно, никакой. Я… Я счел бы огромной честью для себя написать ваш портрет, Белла. Какой сюжет вы бы предпочли?

— Может, я могла бы стать Жанной д'Арк… или Еленой, — ответила она, расправляя плечи и подняв прекрасную величавую голову.

— В Трое? Или похищенную Зевсом? Или нет, это была Леда, не так ли?

Я подвинулся к ней еще немного. На ее горле билась тоненькая жилка.

— Я думаю, мне бы это понравилось, — тихо сказала она.

— Чтобы вас нарисовали или…

— Похитили? — Она рассмеялась своим прелестным звенящим смехом. И не отодвинулась, когда моя рука коснулась ее. — Зевсу все это нравилось, не так ли? Он постоянно появлялся то в виде лебедя, то как золотой дождь…

— Я так мало знаю о вас, — неожиданно сказал я. — Но не хочу быть излишне любопытным.

— Полюбопытствуйте.

— Вы действительно мисс Пок?

— Действительно. Когда-то я была помолвлена. С графом. Можете в это поверить?

Я посмотрел на нее при свете звезд. Глаза ее сияли, как два осколка аметиста. Я вполне верил, что принцы, короли и императоры могли потерять из-за нее голову.

— Должна признаться, когда-то я уже позировала для портрета.

— Неужели?

— Да. Граф. Он заплатил за портрет.

— И как получилось?

— Мне безразлично.

— А что с графом?

— Столь же безразличен.

— Моя дорогая, — начал я, взяв ее руку, — я безмерно огорчен тем фактом, что мне нужно уезжать.

— В Италию? — Я кивнул. — По делу или для удовольствия?

Я опустил глаза и посмотрел на ее нежную руку в перчатке.

— Нет, исключительно по делу. В данный момент лишь только самые важные дела могут отнять меня у вас.

— Вы бы лучше остались в Лондоне?

— Я бы лучше остался с вами, — тихо сказал я. — И продолжил ваше… обучение.

Я взял ее руку в свою. Она повернулась, очертания ее щеки напоминали серп луны. Ее губы разжались, и я почувствовал тепло ее дыхания.

Вдруг раздался хруст шагов по гравию, как будто кто-то бежал, — к террасе вприпрыжку неслась чья-то фигура. Мы оба повернулись в ту сторону: миловидное лицо человека покраснело, галстук съехал набок. Это был Кристофер Чудоу! Он шумно взбежал по ступенькам, остановился, слегка пошатываясь, и лишь тогда заметил нас.

— Бокс! — вскричал он.

— Чудоу! Где, черт побери, ты был? Леди Констанс мужественно держала оборону…

— Слава богу, ты здесь! Ты должен помочь мне! Господь всемогущий, это ужасно! Ужасно!

Я положил руку ему на плечо.

— Мой дорогой Кристофер! В чем дело? Что случилось? Он выразительно посмотрел на Беллу.

— Мисс Пок, — спокойно сказал я, — может, будет лучше, если вы вернетесь на праздник…

Она покачала головой:

— Я бы хотела быть чем-нибудь полезной, если это возможно.

Чудоу схватил меня за руку.

— Она исчезла, и они думают, я каким-то образом к этому причастен!

— Кто исчез? — спросила Белла, озабоченно нахмурившись.

— Пойдем, Кристофер. Давай напоим тебя чем-нибудь согревающим. Белла, вы могли бы проследить, чтобы нас никто не заметил?

Мы провели его через бальную залу и, держась поближе к тяжелым шторам, смогли незаметно выскользнуть в обшитый панелями коридор.

Я открыл какую-то дверь, и мы оказались в темном кабинете.

Белла зажгла лампу, а я усадил Чудоу в кресло и буквально впихнул в его трясущиеся руки бокал скотча.

Его зубы клацнули о стакан.

— Они сказали, что я последний, кто ее видел. А теперь она пропала — полиция этого не говорит, но они считают, что это убийство, я уверен!

— Чудоу! Успокойся! Кто пропал?

Он озадаченно посмотрел на меня:

— А я разве не сказал? Боже, конечно же миссис Ноуч. Миссис Летни Ноуч.

— Кто?

— Женщина, о которой я тебе рассказывал. Помнишь? Ты должен помнить.

— Что, это создание под вуалью?

Чудоу кивнул, понурил голову и опустил плечи.

— Ну же, сэр, — мягко сказала Белла. — Выпейте и расскажите нам все.

Чудоу кивнул и потер усталое лицо.

— Вчера. Перед моим уроком. Я приехал пораньше, и миссис Ноуч впервые тоже явилась рано. Этот ее призрак-муж как раз помогал ей выйти из экипажа.

Я кивнул:

— Что потом?

— Я проводил по ступенькам к Институту. Она сказала, что у ее мужа срочные дела за городом, поэтому он привез ее раньше обычного, и приемлемо ли это? Я ответил, конечно же, если, разумеется, она сможет чем-то занять себя до появления остальных дам.

— В какое время это было?

— Девять тридцать. Едва мы зашли внутрь, она извинилась и исчезла в… э-э… комнате удобств. И это был последний раз, когда я ее видел, клянусь!

— В класс она не вернулась?

— Я продолжил работу и совершенно забыл о ней! В десять пришли остальные дамы. Эти мисс Любвеобилль вцепились друг другу в глотки. Я думал совершенно о другом…

— И никто не заметил ее отсутствия? — спросил я.

Он покачал головой:

— Нет. По крайней мере, никто из них об этом не упомянул.