Роберт Ибатуллин - Роза и червь

Модификация – нульмод / хайграв

Гендер – мужской

База – Колония Новая Москва / Земля

Аффилиация – Рианнон Биосервис / Колония Рианнон

Должность (статус) – подопечный несовершеннолетний

Они проехали пустырь – тот самый, где Саид с пацанами бегал попрошайничать за мобилями. Перед Южными воротами шар замедлил ход. Они въехали в коридор между бетонными башнями, остановились перед стальными створами. В машине открылось окно, и внутрь просунулся какой-то прибор, мигающий красным огоньком.

– Делай как я, – сказал Брендан. Он поднёс к прибору руку, провёл запястьем. Красный огонёк сменился зелёным, а потом опять замигал красным. – Предъяви сканеру ай-ди.

Саид провёл по прибору только что уколотой рукой. Сканер снова загорелся зелёным, и створы ворот начали разъезжаться. Мобиль тронулся с места, ускорился, коридор остался позади. Колёса зашуршали по траве, которая непонятным образом росла на совершенно твёрдой, ровной дороге. За окном волновался пышно цветущий сад.

Вот он и в запретном городе.

Саид не удержался – вскочил с кресла и прильнул к окну, жадно раскрыл глаза. Шар теперь ехал гораздо быстрее, чем по кривым улочкам Рабата, и невозможно было рассмотреть ни встречные мобили, ни пешеходов – лишь проносилось мимо что-то яркое и пёстрое. Дальше от травяной дороги поблёскивали стёклами сквозь листву ровные ряды разноцветных коттеджей. Жилые кварталы перемежались зеркальными кубами офисных зданий, парками, бассейнами, взлётными площадками воздушных машин. Наконец шар свернул в тихую боковую улицу, затормозил, встал перед решётчатыми воротами. Здесь всё было стилизовано под совсем старую Москву. На каменных столбах горделиво сидели каменные львы. В чугунную вязь ворот вплетались золотые вензеля с конскими головами. Вдали, в глубине яблоневого сада, желтел особнячок с фронтоном и колоннами.

Пока ворота открывались перед мобилем, Саид успел прочитать табличку на столбе: «Рианнон Биосервис™. Земной филиал. Исследовательская клиника». Они въехали в ворота, встали перед домом. Вслед за Бренданом Саид шагнул наружу, навстречу свежести сада и пьянящему запаху незнакомых цветов.

С крыльца особняка к ним уже спускался местный врач в белом комбинезоне – низенький, полный, длинноволосый…

Приглядевшись к нему, Саид вздрогнул и замер.

У него в Рабате гости из Колонии одевались благопристойно – в закрытые платья или просторные комбинезоны, какой был и надет и на Брендане. Но комбинезон здешнего врача облегал его плотно, как вторая кожа – без единой застёжки и шва – и не скрывал ни одной складки его довольно-таки пухлого тела. Но самый ужас был не в одежде. Саид смотрел на врача и не мог понять, какого он пола. Комбинезон обтягивал весьма внушительную пару грудей, а между ног… Вот оно, начинается, в панике подумал Саид. Вот они, гнусности космиковской жизни, которыми, бывало, стращал имам… Биомодификации и всё такое… Двуполый доктор – лицо было обыкновенное, круглое, нос картошкой – улыбнулся (или улыбнулась) приветливо, но как будто насторожённо.

– Привет, сынок! – Голос был тоже ни мужской, ни женский. – Ты и есть тот самый Саид? А я мас Валли Шефер, будем знакомы. Как себя чувствуешь?

Саид перевёл дыхание и взял себя в руки. Быть невозмутимым. Ничему не удивляться. Не выказывать страха ни перед чем.

– Чувствую себя хорошо, – ответил Саид. Действительно, лихорадку и зуд сняло как рукой, да и опухоль совершенно исчезла. – Я уже здоров?

– Надо сделать кое-какие анализы, – уклончиво ответила (или ответил) Шефер. – Это не больно, не бойся.

Саид раздражённо скривил рот – почему его успокаивают как маленького? Он и так был готов потерпеть. Тем временем врачи заговорили между собой по-ингилийски. Тон Шефера был начальственным, поэтому Саид решил условно считать его мужчиной.

– Поздравляю, Лу, ты в рабочей группе. – Почти все слова были понятны Саиду, но смысл оставался загадочным.

Брендан удивлённо поднял брови.

– Я? За что такая честь?

– Не спеши гордиться, дорогой. Гриффит просто не хочет огласки. Чем меньше людей в курсе дела, тем лучше.

– Всё так серьёзно?

– Два красных квадрата, – Шефер значительно пошевелил маленькими бровками. – И с тебя, конечно, гарантия неразглашения. Впрочем, это тебе расскажет Конти. – Он покосился на мальчика и как будто спохватился: – Ну, пойдём-ка, сынок. Пара анализов, это совсем недолго.

Саид только таращился по сторонам, пока его вели по коридору. Ничего особенного в самом коридоре не было – светящиеся матово-белые стены, диванчики – но вот люди… Ох и странные люди встречались по пути. Ещё более странные, чем мас Шефер.

Большинство встречных были в белых врачебных комбинезонах, таких же бесстыдных, как и у Шефера. Но попадались и вовсе голые – и мужчины, и женщины – одетые лишь в сандалии, толстый браслет на запястье и металлический обруч вокруг черепа. Саид, багровея от смущения, отводил от них глаза – и всё-таки успевал заметить, что у многих на животе нет пупка… Встречались чернокожие, как Брендан, и желтокожие, люди с красными, синими, зелёными волосами… но даже эти выглядели почти нормально по сравнению с некоторыми… о Аллах, людьми ли вообще?

Эти существа, огромного роста даже для космиков, головастые, большеглазые, мертвенно-бледные, как личинки, с рахитично тонкими руками и ногами – ездили в инвалидных креслах, каждый с прозрачной маской на лице. Саид принял бы этих головастиков за больных, если бы не докторские белые комбинезоны (к счастью, они хотя бы были одеты). Наверное, это и были магоги, ублюдки ифритов и людей?… Наконец Саида ввели в просторный белый кабинет с единственным креслом посредине. Окно во всю стену смотрело в сад, над креслом нависали многорукая металлическая машина.

– Раздевайся, сынок, и залезай, – Шефер указал на кресло. – Придётся немного поскучать.

Машины внушали Саиду страх, но всё оказалось действительно очень скучно. Следующие полчаса он неподвижно просидел в кресле, пока врачи водили по его телу какими-то пищалками, кололи ужаленную руку тончайшими иглами (было не больнее, чем от укуса комара), обменивались непонятными фразами и разве что изредка покрикивали ему, чтобы не ёрзал.

– Долго ещё? – спросил Саид, когда ему вконец надоело. Он вспомнил, что «гуляет» уже часа два, что родители наверняка его потеряли, а ведь время вечернее, в чайхану набился народ, полно работы… – Мне надо домой!