Василий Головачев - Консервный нож

Пинаев поклонился и вышел, понимая, что выглядит в глазах ученого мальчиком, серьезно играющим в несерьезную игру.

К пяти часам вечера Валаштаяну удалось проникнуть в заблокированный сектор и определить масштабы разрушений. Взорваны были семь горизонтов и два шпангоутных узла, но ремонтировать земным инженерам разрушенный участок не пришлось: киб-ремонтные системы Д-комплекса действовали самостоятельно, медленно, но уверенно. Спустя сутки горизонты ими были восстановлены, а узлы соединений «скелета» станции заменены, а может быть, и выращены. Одного не смогла сделать автоматика дайсониан – найти пропавших без вести. Из девяти человек не удалось разыскать пятерых.

С Земли пришло подтверждение решения Пинаева приостановить исследовательские работы на Д-комплексе, но он не радовался своей удачной оперативности: объективных данных, разъясняющих цель «деятельности сатаны» в Сфере, у него не было. И хотя начальство погрансектора Даль-разведки и отдела безопасности УАСС не подгоняло и не запрашивало сведений, у Пинаева крепло ощущение вины и неудовлетворенности собой. Однако новые события на время заставили его забыть о своих чувствах и оторвали от глубокого самоанализа, отнюдь не улучшающего настроения.

Через сутки после взрыва и безрезультатного поиска пропавших в недрах станции исследователей произошел еще один взрыв – на той же злополучной ТРБ-2 и в том же отсеке, где случилась авария с «Кораклом».

Пинаева известили о взрыве практически мгновенно, на базу он прибыл через три минуты, но в отсек проникнуть не смог: земная автоматика действовала не хуже дайсонианской и, заблокировав отсек, принялась устранять последствия взрыва, не дожидаясь хозяев.

К Пинаеву подбежал молодой координатор базы, возбужденный, злой и жаждущий мести.

– Вы руководитель спасателей?

Ждан молча указал в сторону Калчевой – ее группа прибыла одновременно с пограничниками.

– Она послала меня к вам.

– Вот как? А в чем дело?

– В том, что неизвестный любитель острых ощущений угнал шлюп, а когда его попытались остановить, произошел взрыв катапульты.

– И кто же этот неизвестный?

– Никто не видел. Шлюп только что загрузили продуктами для археонавтов на Дайсоне-2, а он вдруг стартовал.

– Где он сейчас?

Координатор виновато развел руками.

Пинаев махнул рукой сопровождавшему его Галайде: мол, следуй за мной – и перенесся обратно на Д-комплекс, а оттуда на спейсер «Печенег», готовый к старту в любое время.

Спейсер был отшвартован в километре от торца Д-комплекса и соединялся по аварийной формуле, поэтому лифт выключили без обычной подготовки. Маневр отхода выполнял сам командир спейсера Алексей Мартынов, соскучившийся по живому делу. Он уже знал о случившемся, хотя причину столь поспешного старта Пинаев сообщить ему еще не успел.

– Связь с ПНП[7], – бросил Ждан, торопливо занимая кресло рядом с командиром.

Мартынов с дугой эмкана на голове не шевельнулся, но над секцией пульта бортинженера развернулся виом связи с диспетчерской ПНП.

– С ТРБ-два десять минут назад стартовал модуль с неизвестным пилотом, направление неизвестно… – Пинаев запнулся, обычно он, даже не волнуясь, не повторялся. – Прочешите пространство, учитывая скорость «Коракла», и дайте координаты по каналу целеуказания.

Диспетчер, немногословный, как и все работники связи Даль-разведки, поднял вверх кулак: он понял.

– Куда дальше? – повернул голову к инспектору Мартынов.

– К Сфере. Дай команду носовым локаторам, может быть, мы обнаружим беглеца и без помощи ПНП.

– Дал, пока «зеро» информации, ни один объект по параметрам не подходит.

Две минуты истекли в тишине.

В рубке, поражающей сверхрациональной функциональной геометричностью, находился, кроме командира и Пинаева, только бортинженер, остальные пять членов экипажа располагались в отдельных камерах, контролируя работу ведомых систем. Двое из них прослушивали эфир и поддерживали связь с обширной сетью баз, станций, кораблей и с самим Д-комплексом.

– Главная, я спейсер, – сказал Мартынов. – Отход по вектору Дайи, обеспечьте коридор.

– Есть коридор по вектору Дайи, – отозвался диспетчер центра и продиктовал вереницу цифр – координаты вектора; цифры высветились в левом углу главного экрана. Вслед за ними в правом углу побежали рубиновые цифры вывода на цель.

С пульта раздался голос дежурного ПНП:

– Объект идет со скоростью пять кубов[8] к оболочке Сферы, приготовьтесь к режиму «ведомый на луче».

– Готовы! – Мартынов щелкнул пальцами, бортинженер молча ткнул пальцем в грибок кнопки защиты.

Кресла опрокинулись под углом сорок градусов к вертикали, спеленали людей и заполнились пеной физиологической компенсации.

Спейсер ощутимо повело кормой вверх и вправо. В рубке погас свет, и тут же она осветилась сквозь включенные виомы призрачным, не дающим теней светом Сферы. Центральная звезда 101-го Щита – Дайя – смотрела в корму.

Толчок в бок, спейсер рыскнул влево, в глаза брызнуло алым светом. Еще толчок – светило прыгнуло вверх и исчезло из глаз. Пинаев сглотнул горькую слюну – желудок отозвался на последний маневр корабля коротким спазмом.

Снова сияние Сферы заполнило рубку. Движение спейсера становилось заметным: точки-звездочки сетчатой оболочки Сферы увеличивались и сползали влево все быстрее. Вскоре Пинаев разглядел, из чего сделана оболочка: неровные каменистые глыбы, преимущественно серого цвета – такими они казались с расстояния в пятьсот километров, – сплетались в геометрически безупречную сеть, удивительным образом удерживаясь каждая в своей ячейке. И Пинаев вновь пережил изумление, восхищение и трепет от мысли, что Сфера – этот грандиозный, уникальнейший памятник технологического этапа эволюции дайсониан – построена руками разумных существ, близких по духу человеку!

В оболочке вдруг обозначился темный провал – здесь «сеть», причем тройная, была порвана. Сквозь брешь слабо засияла звездная пыль далекого Млечного Пути.

– Объект вышел из-под контроля, – гулко возвестил дежурный ПНП. – Целеуказание снимаю, переходите на свою автоматику.

– Перешел, – будничным тоном проговорил Мартынов. – Борт-один, расстояние до цели?

– Две тысячи, – отозвался бортинженер, заведующий всей впередсмотрящей, лоцирующей и расчетно-координатной техникой. – Объект идет ходом «кузнечик». Необходим переход на режим «призрак», иначе преследование затянется.

– Добро. Перейдем сразу после прохода дырки.

Спейсер свернул к бреши, и желудок Пинаева судорожно сжался, требуя внимания: от дурноты спасла только физиопена. Приблизившийся край оболочки, состоящей из трех слоев «сети», плавно ушел под ноги, и над рубкой сомкнулась ночь. Новый поворот, Сфера стала видна со стороны в инфрадиапазоне – коричневая стена в вишневую крапинку. Брешь в стене светилась пепельным светом, уменьшаясь с каждой секундой.