Геннадий Мельников - Ясное утро после долгой ночи

Ему нужно было пересечь наискосок небольшой зеленый дворик, огороженный пятиэтажками, пройти под аркой между двумя угловыми домами, перейти улицу, а там сразу направо гастроном. Он мог бы при желании уже давно не ходить за продуктами: ему неоднократно предлагали доставлять их на дом, и предлагали не только как ветерану войны, а просто как очень старому человеку, но он отказался. Старик не хотел лишать себя одного из немногих удовольствий, которое он мог еще себе позволить, — пройтись утром по мягкому снегу или вот как сейчас… Ясное утро, чуть-чуть прохладно — это от травы и цветников, которые совсем недавно полили из шланга, — все запахи приглушены, только явственно чувствуется тонкий и пряный аромат сирени. Воздух прозрачен, но тени еще не контрастны, расплывчаты, а в густых кронах деревьев и листве аккуратно подстриженных кустарников, казалось, еще клубится темным туманом остаток ночи.

Диспетчер — Зоне В: общий план.

Двор ожил как по мановению волшебной палочки: из всех двадцати шести подъездов высыпала детвора с портфелями, ранцами, сумками «Спорт» через плечо — это шумное шествие будет длиться минут двадцать, пока в школе, расположенной за ближайшими домами, не прозвенит звонок. Через арку старик вышел на центральную улицу и остановился у перехода, где уже стоял молодой солдат в форме пограничника, с небольшим чемоданом в руке. «Вероятно, в отпуск, — подумал старик, — а может быть, и совсем».

Диспетчер — Зоне А: зеленый.

Загорелся зеленый огонек светофора. Старик перешел улицу, повернул направо и вошел в магазин. Людей было немного. Старик подошел к молочному отделу и подождал, пока продавщица обслужила женщину.

— Мне две бутылки «Коломенского», — сказал старик, когда настала его очередь. Продавщица, которую он раньше здесь не видел, не поняла его.

— «Коломенского», — повторил старик, — две бутылки.

Продавщица, молоденькая девушка, казалось, старалась что-то вспомнить, что-то важное, необходимое, но никак не могла. Старик увидел, как от волнения у нее на шее запульсировала жилка и побледнели щеки. «Что с нею?» — заволновался старик.

Зона М — Диспетчеру: неопределенность в РТ-сети.

Диспетчер — Корректору: заменить суперпозицию.

Корректор — РТ-сети: вариант отсутствия.

— Извините, пожалуйста, — наконец пришла в себя продавщица, — но «Коломенское» еще не привезли. Могу предложить вам кефир, простоквашу, сырок с изюмом…

— Ничего, ничего, — чувствуя какую-то неловкость, торопливо проговорил старик, — можно и кефир, какая разница…

— Платите, пожалуйста, в кассу пятьдесят две копейки.

Диспетчер — Зоне М: Внимание! На кассе пятьдесят две копейки! Сдача с рубля — сорок восемь!

Первый — Диспетчеру: спокойнее!

Старик подал кассиру деньги, и пока та выбивала чек и отсчитывала сдачу, обратил внимание, что кассир тоже новая и такая же молодая, как и продавщица. «Студентки торгового училища на практике, — подумал старик, — потому так и волнуются».

В хлебной секции старик взял батон за восемнадцать копеек, четвертинку круглого черного хлеба и вышел из магазина. Больше ему на сегодня ничего не требовалось: основные закупки продуктов на неделю старик производил по вторникам.

Обратный путь домой, как движение маятника: дом — магазин, магазин — дом, переход, зеленый свет, арка, насквозь пронизанная солнцем, тенистый дворик, шестой подъезд — вот и весь путь… и целый день впереди, который нужно чем-то заполнить.

Возле деревянной ветхой беседки, в которой вечерами собирались доминошники, старик остановился. А что, если зайти сейчас к своему старому другу, который живет вот в этом доме и с которым он не встречался месяца два? Зайти и пригласить его на чашку чая…

Зона В — Диспетчеру: неопределенность вне системы.

Диспетчер — Зоне В: суперпозиция с колесом.

В этот момент зазвенел металл по асфальту — пятилетний мальчик катил колесо. Такое старику не приходилось видеть лет пятьдесят — мальчик катил металлический обод, как, бывало, в детстве катал он сам, при помощи изогнутой проволоки, прикрепленной к палке, как катали колеса мальчишки до войны, во время войны и немного после, когда с игрушками было не то, что сейчас.

— Дедушка, — спросил мальчуган, останавливаясь, — который час?

— Половина девятого, — ответил старик, а сам подумал: «Беда мне с этой детворой — всем нужно знать точное время, придется все-таки отдать в чистку наручные часы, которые лежат в коробочке вместе с орденами и у которых 12 выведено красным».

Малыш покатил колесо дальше, а старик продолжил путь. И только войдя в подъезд, вспомнил, что хотел зайти к другу…

Почтовые ящики были на месте. Их успели развесить до того, как разнесли почту: сквозь отверстия белели газеты. Старик открыл свой ящик, достал две газеты — местную и центральную, закрыл дверцу и поднялся на свой этаж.

Диспетчер — Зоне С: факторизация секторов.

В коридоре старик снял туфли, надел шлепанцы и понес сумку на кухню. Там он вытащил из нее кефир и хлеб, протер влажной тряпочкой бутылки, поставил их в холодильник. Хлеб завернул в целлофановый мешочек, положил в хлебницу. Пустую сумку положил в шкаф на нижнюю полку.

До десяти часов старик читал газеты. В десять включил телевизор, просмотрел на пятом канале научно-популярный фильм о воде, переключил на десятый — там заканчивалась передача «Города и люди». В одиннадцать старик выключил телевизор и пошел на кухню.

Из холодильника он достал пакет «Суп вермишелевый с мясом», прочитал на обороте способ приготовления, никак не мог запомнить, сколько минут варить, налил в небольшую кастрюлю два стакана воды, поставил на огонь. Когда вода закипела, старик принес из комнаты будильник, высыпал в кастрюлю половину содержимого пакета, засек время, убавил огонь и помешивал ложкой в течение пятнадцати минут, пока суп не был готов.

Ровно в двенадцать старик пообедал, помыл посуду, начатую бутылку кефира закрыл пластмассовой пробкой и поставил на место.

До часу он стирал в ванной носовые платки и всякую мелочь, которую сдавать в прачечную с остальным бельем почему-то стеснялся.

В час, почувствовав усталость — он всегда в это время чувствовал усталость, — старик прилег на диван. Это называлось у него тихий час.

Старик спал…

Первый — всем Зонам, кроме зоны С: нуль-позиция.

Диспетчер — Зоне М: нуль-позиция.

И тотчас исчез пятиэтажный дом с гастрономом и сапожной мастерской на углу. Исчез, будто его вырезали ножницами из цветной фотографии, а саму фотографию положили на черный бархат…