Сергей Васильев - Астроном или Работа по коррекции звёздного неба

Пусть приезжие зеваки любуются с метромоста 'открыточным' видом серого монстра ГЗ на Воробьевых горах, подпирающего шпилем небосвод: все равно главное здание Московского университета на Моховой. Исторически главное! Поэтому журфаковцы чувствовали себя приближенными и посвященными, а некоторые даже осененными и озаренными. Олег в очередной раз проигнорировал образец сталинской архитектуры, и поезд в знак солидарности с ним быстро шмыгнул под землю. Можно было бы длинные темные тоннели метро с короткими красивыми светлыми станциями уподобить самой жизни с ее буднями и праздниками, рутиной и удачей... но, это для районной газетки... какой-нибудь 'Прихвостовье'. Современный столичный житель даже в темном тоннеле способен обеспечить себе движение с комфортом и в хорошо освещенном вагоне.

Единственным минусом во внешности восходящей телезвезды был подозрительно ровный загар, но он объяснялся недостатком времени и средств для приобретения естественной (курортной) пигментации кожного покрова. Недели, отведенной для подготовки, хватило только на просмотр всех программ телеканала. Впрочем, на это хватило бы и одного дня, но в судьбоносные моменты Олег Николаевич мог заставить себя поглощать даже непригодное к употреблению. Незамутненный заработной платой свежий взгляд молодого журналиста то и дело цеплялся за шероховатости, нелепости, пошлости и даже вопиющий непрофессионализм, а рука в специально купленном блокноте фиксировала предложения по кардинальным изменениям работы канала.

Блокнот был исписан почти до половины, но, ни видом, ни цветом не подходил к новой летней экипировке, приобретение которой, собственно, и поглотило все средства Олега Николаевича. А что оставалось делать? Привести внешний облик ('форму') в соответствие с богатым внутренним миром (то есть, 'содержанием') было совершенно необходимо.

Новая жизнь требовала вложений. Подсказанный сокурсником Дом моделей своими ценами соответствовал высокому имиджу, и это вполне оправдывало вынужденную замену солнечного света в субтропических широтах на ультрафиолетовое излучение в тесной кабинке солярия. Зато теперь шедевры последней коллекции выгодно выделяли его даже на ярко-разноцветном столичном фоне. Особой гордостью, вначале дизайнера, а теперь и Олега Николаевича, являлись пуговицы! Несведущий провинциал мог подумать, что они просто разные и объяснить это рассеянностью или чудачеством носителя, но на самом деле пуговицы были авторскими, ручной работы, с инкрустацией, но без камешков (пока для Олега, это было дороговато). А на запястье белел след от как бы забытых дорогих часов, может быть даже 'Rolex'.

Конечно, нелегко перескочить из потомственных ИТР (сейчас не все и расшифровать смогут эту аббревиатуру - инженерно-технические работники) в сферы утонченные и возвышенные - хотя бы из финансовых соображений... Да, именно в сферы, а не в плоскости столов, заваленных макулатурой никому не нужных набросков. К людям, создающим лицо этого мира. Раньше их называли 'творческой интеллигенцией', но постепенно второе слово отпало из-за ненужности, непонятности, да и, вообще, отсутствия четкого толкования. Потом его заменили на 'деятели', затем на 'люди', сейчас на 'тусовка'... Но! Различные варианты склонения слова 'творчество' еще пока остаются. Затем и рвутся в бой молодые, окрыленные идеями, чтобы распахнуть окна в затхлых студиях и впустить свежий воздух, плеснуть яркой краской на серые стены! (Это потом выясняется, что окон в павильонах-то и нет, а зритель все равно видит только декорации...)

Итак, блокнот, не соответствовавший размеру карманов, пришлось оставить дома, а взять с собой только тоненькую, подходящую по цвету пластиковую папку с заявлением о приеме на работу.

Еще пришлось немного 'доработать прикид': некоторое время походить в нем дома и даже поваляться на диване, чтобы одежда не казалась, свежеприобретенной для парадного выхода. Олег внимательно оценил свое отражение и удовлетворенно кивнул. Все было 'на уровне'. Изысканная монограмма 'ЗН' для тех, кто разбирается, говорила о многом, а остальные пусть остаются в неведении и теряются в догадках.

Еще неделю назад и сам Олег, к примеру, о воротниках мог сказать только то, что они есть или их нет, а сегодня ему уже были известны пусть не все, но многие очень важные сведения, неведомые основной массе.

Да, таково первое условие посвященных - их должно быть меньше, чем остальных. Молодой, перспективный, в скором времени популярный (может быть даже, с собственной программой!) журналист прекрасно это понимал и даже чувствовал. О подсознании и говорить было нечего, оно этим жило уже целую неделю! Ведь его заметили и пригласили, а это, согласитесь, для рядового (впрочем, уже не рядового) выпускника журфака - хороший знак.

Чрезвычайно гламурный голосок промурлыкал в трубку: 'Олег Николаевич?.. СН-телевидение. Не могли бы вы встретиться с генеральным (это было произнесено с особым выражением) директором нашего канала?.. 7 июля в 14 часов?.. Спасибо, мы Вас ждем'

Телефонный звонок стал 'стартовым выстрелом' на 'беговой дорожке', которую раньше называли 'жизненный путь', просто в нашем веке совсем другие скорости.

Впрочем, все это публицистика... главное, что мечты должны сбываться! На любом этапе исторического развития! Наступала эпоха собственных творений и воплощения грандиозных замыслов! Время обсуждения с едино- мышленниками плохо (даже отвратительно, за редким исключением) сделанного до них, оставалось в старом здании МГУ.

* * *

До Мельниковского переулка (дом 17) от станции метро 'Рижская' нужно было пройти еще два квартала - вполне достаточно для устранения признаков волнения на лице.

Мимо 'прохромал', гремя волочившейся по асфальту цепью, какой-то допотопный бензовоз, явление необычное для столицы. 'Деревня!' - само собой сформировалось определение у Олега Николаевича. 'В школе нужно было учиться! Так заряд не снимается, а наоборот...', всплыло в памяти что-то из монологов учителя физики и подумалось, что 'горбатый Запорожец' вызвал бы меньше удивления, его скорее приняли бы за диковинную иномарку. Олег чуть оглянулся и замер - следом, действительно, издавая (мягко говоря) не вполне автомобильные звуки, катился салатного цвета 'Запорожец' первой модели.

Проводив глазами 'раритеты', он свернул в заранее разведанном направлении и через полторы минуты бодро взбежал по ступенькам. Двери в будущее услужливо открылись перед ним и где-то заиграла музыка... Вообще-то это были двери центрального офиса телеканала (открывающиеся автоматически, а музыку слушал охранник), но именно здесь и должен был произойти взлет. Другого развития событий не предполагалось, собственно, даже не допускалось.