Филип Фармер - Темное солнце

Дейв хотел было подозвать ее повторным свистом, но кошка явно не собиралась следовать за ним в путешествие. Всем своим поведением она показывала, что ее товарищ — ведь хозяев у кошек не бывает — безусловно повредился в рассудке. Кроме того, она ревновала к Джуму, который последние две недели был общим любимцем.

Немного подождав, Дейв пожал плечами, развернулся и зашагал по тропе, ведущей в глубину джунглей. Джум бежал в нескольких шагах впереди.

Чем дальше за спиной оставалось родное племя, тем сильнее охватывали Дейва одиночество и тревога. Если бы рядом с ним сейчас оказался другой охотник, он с радостью провел бы вдали от дома и ночь, и семь ночей. Но ему предстояло самостоятельно преодолеть свой — лишь Великая Мать знает, насколько долгий! — путь, и от этой мысли его била нервная дрожь.

Впрочем, страх не лишил его бдительности. Он постоянно прислушивался, осматривался и нюхал воздух. За любым деревом могла скрываться ядовитая змея, рой гигантских красных тараканов, чудовище с подвижным носом, призрак с отравленной мочой, охотник за пальцами или воин враждебного племени, жаждущий завладеть яйцом души и отрезанной головой Дейва.

Также его могла подстерегать женщина чужого племени, вышедшая на охоту за мужем, хотя такое случалось очень редко.

Легкий ветерок колыхал ветви высоких деревьев и обдувал ему лицо. Дейв знал: если впереди притаилось живое существо, Джум обязательно его учует. Если же их ждет призрак, пес должен ощутить его присутствие своим развитым шестым чувством.

Полагаться на слух в джунглях было бесполезно и глупо — вокруг кто-то постоянно свистел, шипел, верещал, ухал, фыркал, щелкал, трубил и визжал. Большая часть нарушителей тишины пряталась в лесной чаще, но временами Дейву удавалось заметить птицу, парящего крылана, медведя с длинными, почти человеческими пальцами, странное существо, напоминающее духовую трубку на ножках, стаю нахмуренных обезьян или таракана-отшельника. Однажды ему пришлось остановиться в ожидании, пока медлительная алмазная черепаха перетащит свою гигантскую тушу через тропу. Алмазная черепаха не была тотемом Дейва, но состояла с ним в дальнем родстве, поэтому он почтительно поздоровался с ней и пожелал удачной дороги.

За ней стаей маршировали желтые тараканы размером с мышь. Эти паразиты питались черепашьим пометом и гнездились под панцирем. Дейв поднял с земли сухую палку и перебил десяток насекомых; остальные в панике разбежались. — Всегда готов помочь, о старшая сестра! — прокричал он вслед черепахе.

Джум проглотил убитых тараканов и начал обнюхивать землю в поисках другой пищи. Сегодня его уже кормили, но, как любая собака, Джум набрасывался на еду при любой возможности. Сам Дейв не был голоден, поэтому он оставил всех тараканов псу и сорвал несколько круглых желтых плодов, почти не поклеванных птицами. Держа два плода в руке и жуя третий, он зашагал дальше. Жители джунглей не знали голода; их больше занимал вопрос, как самим не попасть на обед к лесным хищникам.

Тридцать ночей назад племя Дейва разбило стойбище на Торговой поляне. Каждые сорок девять восходов Темного зверя все девять местных племен откладывали топор войны и собирались на Поляне на берегу широкой реки. Посредине Поляны стоял пустой Дом, населенный только животными, птицами, насекомыми и отдельными беззлобными призраками. По традиции, идущей с незапамятных времен и ни разу не нарушавшейся, Поляну общими усилиями расчищали от кустарника и камней. Затем начиналась торговля, размеренная и неторопливая, перемежающаяся обильной едой, возлияниями, курением, жеванием дурмана, атлетическими состязаниями среди юношей и девушек, охотничьими рассказами, скабрезными и фекальными шутками, страшными историями про призраков и безудержным хвастовством.

Племя Дейва торговало панцирями водных и сухопутных черепах, костяными арфами, калебасами из крупной тыквы, растущей только на их землях, дурманящей травой, которая позволяла недолгое время общаться с духами предков, но вызывала громогласные ветры, а также жуками, чей укус дарил женщинам неописуемое наслаждение, а мужчинам лишь легкую чесотку. Действие укуса в обоих случаях длилось примерно четверть суток.

В обмен племя приобретало копченое черепашье мясо, которое им запрещено было добывать и только в определенные дни разрешалось есть, и веселящий напиток, который племя Койота готовило из воды, сочащейся через известняковый утес, и трав, названия которых уже десять поколений держались в тайне. Племя Норного Кота предлагало носовые дудки, украшенные тончайшей резьбой по кости; племя Свистящей Белки — дикий перец; племя Ползущего Дерева — ароматное желе; племя Безымянного Бога — приносящие удачу кожаные бурдюки; племя Алого Таракана — тыквы-горлянки со вкусно пахнущей густой пастой; племя Древесного Льва — птиц и обезьян, обученных подражать человеческой речи; а племя Красного Скунса — редкие и баснословно дорогие яйца душ, с большим риском добытые из старых могил. Яйцами интересовались только самые могучие шаманы, ради колдовской силы готовые отяготить свою душу чужими предками.

Каждый сезон старейшины назначали одно из племен ответственным за порядок на Торговой поляне. Мужчины и бездетные женщины выбранного племени вооружались дубинками и следили за порядком. Неженатые юноши и девушки приглядывались друг к другу. Впрочем, межплеменные браки заключались редко — как правило, молодежь находила себе пару в своем же племени. Лишь отдельным неудачникам, не совпавшим ни с одной незамужней девушкой, приходилось искать спутницу жизни в других племенах.

В этом случае перед женихом и невестой вставал вопрос, где они будут жить после свадьбы. Один из них должен был покинуть родное племя и поселиться среди чужаков — тяжелая, но неизбежная участь.

Как правило, решение принимали не сами влюбленные, а шаман из третьего племени. Он раскручивал палку, остро заточенную с обоих концов, и подбрасывал ее высоко в воздух. Если палка втыкалась в землю одним концом, то жених забирал невесту в свое племя; если другим — то сам он переселялся в ее Дом.

Дейв бесцельно бродил по Торговой поляне. При виде любой незамужней девушки он представлялся и заводил разговор, независимо от того, была ли она хороша собой. Как требовали древние традиции, беседа на торговом языке должна была длиться до тех пор, пока яйца их душ не начнут синхронно мерцать — или пока не станет ясно, что они не совпадают.

Когда Дейв познакомился со всеми незамужними девушками на Поляне и не совпал ни с одной из них, он испытал облегчение. Многие из них были красивы, но ни одна не привлекала его. Зато он отметил двух милых девочек-подростков, которым до брачного возраста оставался еще год. Теперь ему оставалось лишь выждать еще сорок девять восходов Темного зверя — и тогда, если яйца их душ совпадут, он сможет жениться.