Наталья Лазарева - Вырь

- Ну хоть спички дашь? Я для тебя ценную информацию добыла, а ты...

- А я вот... А что за информация?

- Продам за сигарету. Мерси. В июле будущего года будут проводиться международные соревнования дельта- и гамма-планеристов. Есть заявка на перспективный прогноз. Вашему сектору тоже может работка обломиться. Учти, заметное дело, в перспективе хорошие командировки.

- Это воздушные-то потоки обсчитывать - хорошее дело? Э-э... Бешеные какие-то твои гамма-планеристы - чуть что не так с ветром, сразу срываются...

- Так ты против или замолвить за тебя словечко?

- Замолви, замолви. А сейчас - ей-богу, некогда.

Ксения Петровна хлопнула дверью. Саша недовольно посмотрел на правую половину стола и особенно на ту стопку бумаг, о которую Ксения Петровна облокачивалась. Потом примерился и осторожно передвинул стопку на полсантиметра вправо, чтобы восстановить прежнее положение. Потом оценил взглядом новое состояние стопки и еще разок слегка передвинул. Видимо, восстановить симметрию не удалось, Саша поморщился и повернулся к левой половине стола. Из-за шкафа раздался тихий ласковый голос: "Саша, вам тут принесли..."

Саша взял бумажку. Действительно, принесли. Спустили сверху письмо, постороннее какое-то, просят разобраться.

- А где Савич?

- Уехал в "Гидрометеоиздат".

- Ах, он уехал... - еле сдержался, чтобы не сказать лишнего, Саша. - Он уехал, мой дорогой начальничек!

Чтобы разобраться, нужно время, стало быть, день уже потерян, за статью нечего и браться. А какой чудесный весенний день! Таких дней за весну бывает три-четыре, а то и меньше. Неожиданно, прямо зимой начинает наяривать солнце, растапливает все, что осталось, и заставляет расстаться с инерцией холодов. "Малооблачная погода, ветер юго-западный, слабый, температура ночью - ноль-минус три, днем - пятнадцать-двадцать градусов тепла". Двадцать градусов! Это ни с того ни с сего! За что же?

Саша прекрасно помнил, как такая погода тяжело переносилась в юности. В школе непременно в погодную благодать назначали контрольную или зачет, в институте - вечная, неуемная весенняя сессия. Голова тогда немела, окна в библиотеке казались махровыми от пыли. А сейчас? Разбирайся вот в этим письмом...

Олвы повели Выря вниз, к болоту. Среди него, на насыпи, к которой вел мосток из коротких светлых бревен, виднелся невысокий частокол, темный, крытый дранкой сруб и четыре столба-идолища по углам. Один за другим, стуча посохами по звонким бревнам, прошли олвы по мосткам и за ними Вырь. В сруб вела низкая дверь-лаз. Олвы пригнулись и влезли внутрь. Вырь помедлил было, но испуганно оглянулся на идолище и тоже полез. Внутри было почти совсем темно, лишь посредине, в неглубокой яме ровно краснели угли. Все сели на медвежьи шкуры, разбросанные вкруг ямы. Самый старый олов бросил на угли душистую ветку семилистника и невнятно запел. Неожиданно прервав пение, он обратился к Вырю:

- Ты - человек этот, то есть Вырь. Мать твоя рождена в этих местах, и ее мать, и мать ее матери тоже. Ты открылся нам, как Яров жагал. Наш Яро греет землю, жжет травы и листы, а жагал жжет Яро. И, как горит в жаркое лето трава от ярости Яро, как остается после черная опалина, так останутся и на лике Яро черные следы. И причина им - ты! Сорок раз сменит сын отца, и вернется к миру вопль твой, и злоба, и радость.

Вырь смотрел в костер. Поднимая глаза, он не мог разглядеть лиц олвов, и слова их шли к нему прямо из темноты, и падали в него, как в глухую яму, и он не смел ни удивиться, ни спросить.

- Ты ходи, живи. Ты - муж. Но помни: и вопль твой, и злоба, и радость все жжет Яро, и все воздается земле после. Вернется дождями и сушью, грозами и градом, тучными травами и сытной пищей, благополучием и бедами, животом и смертию, спокойствием и бранью. Ты ходи, живи, но держи себя. В радости, в беспамятстве живота вспомни о боли, верни себе боль, в битве сдержи гнев, в горе - будь прям. Ходи, живи, но постой, оглянись - оставь в себе свет, какой увидишь. Ходи, живи, но не ходи назад, не вторь тем, кто вокруг. Хоть малый шаг - да твой. Только так оставишь не брань, но мир.

Потом заговорил другой олов добрее и тише:

- Не бойся, Вырь. Мы нашли тебя, и мы тебя поведем. Как вели наши предки иных. Помни: страх твой жжет Яро. Страх твой вернется дождем.

Вырь не сразу внял олвам, лишь запомнил слова, что велели ему повторять. Олвы прикрыли яму с костром медвежьей шкурой.

Когда глаза Выря привыкли к темноте, никого уже вокруг не было, только светился лаз.

Вырь вернулся на высокий бережок и подивился, как сами по себе непрерывно и громко стучали его зубы. Он нащупал негнущейся ладонью рубаху, надел и обхватил себя руками не для того только, чтобы унять дрожь, но и чтобы почуять, что стоит тут он сам и такой же, как прежде.

За рекой, в гулком бору, визжали и ухали отрочи, а здесь только головешки дымились. Разом Вырь понял, что туда, в гулкий бор, ему нет пути. Не слетишь птицей по крутому бережку, не встанешь утром калачиком, не потянешься к девичьей ладони. Словно кол от головы до ног в Выря вогнали. Сорвешься, уйдешь в радостное, как гибкая ветка белого дерева беспамятство - распрямит Выря кол.

Лютая обида охватила Выря. Отчего не быть ему с миром? Отчего он жагал? Схватил Вырь кесль, хотел переломить о колено, но не стал. Пошептал слова, положил на кесль пальцы, да пошел к тыну, напевая старый, надоевший всем сказ.

Саша с тяжелым сердцем начал читать письмо:

"Ошаловская экспедиция Института археологии за последние несколько лет открыла 11 многослойных поселений в Ошалове-2, датируемых V-X вв.н.э. Здесь вскрыта площадь около 600 кв.м. Чрезвычайный интерес представляет ритуальный комплекс, открытый в этом году. Он состоит из нескольких компонентов, относящихся к культу Яро. По предложению к.и.н. Л.П.Афиногенова центром ритуальных поклонений являлся не сам бог Яро, отождествляемый с Солнцем, а некое реальное живое существо (возможно, в некоторые периоды и человек), по условиям жизни которого, а также по характеру поведения, служители культа Яро предсказывали изменения погоды и, по всей видимости, через которого пытались влиять на погодные условия. Теория Л.П.Афиногенова считается весьма спорной.

Одна из основных частей ритуального комплекса - большое кострище овальной формы. В нем найдены обломки глиняной посуды.

Л.П.Афиногенов утверждает, что существует прямая связь между изучаемым нами ритуальным памятником и так называемыми "Списками Ибн-Фарруха", найденными в конце прошлого века в Багдаде. Списки IV века, но предполагается, что первоисточник более раннего происхождения. По версии Афиногенова, Хамид Ибн-Фаррух во время своих путешествий столкнулся со служителями Яро и сделал довольно подробное описание "культа стихий". В "Списках" содержится так называемый "погодный реестр" - описание погодных условий за довольно длительный период времени (около 30 лет), тщательно записанный автором со слов служителей культа.