Кристофер Прист - Пересадка сердца

Он разжал пальцы и пошел назад, на другую сторону улицы. Старик посмотрел на часы. За это время он успел немного утомиться. Если обойти квартал, минуя старый дом Вероники, и вернуться к себе, он еще успеет приготовить чай перед тем, как лечь спать. Видимо, начинало темнеть. Он взглянул на небо - облака потемнели.

Он поспешил к дому Вероники.

А дом, который он разглядывал, вдруг начал оседать. Потускнели краски, на стенах появился пыльный налет. В палисаднике повылезли сорняки, взгромоздилась куча кирпичных осколков, бутылок, кусков штукатурки. Дверь сорвалась с верхней петли, косяк ввалился в проем, и стал виден темный коридор с коричневыми обшарпанными обоями. На большом окне трещина, она поползла вверх через все стекло, затем вниз. Окно упало на голый пол с ободранным линолеумом. Пластина черепицы съехала по крыше и упала в заросший палисадник, за нею посыпались другие.

А в двух сотнях ярдов звон стекла и треск черепицы были слышны не лучше, чем шепот ветра.

Ноуленд даже не обратил на них внимания.

Доктор Уильям Сэмьюэльсон сидел у окна на винтовом стуле и с высоты двенадцатого этажа глядел на забитую автостоянку. Он глубоко задумался.

В дверь постучали. Вошла сестра Дональдс, его секретарша. Она терпеливо дожидалась, когда он обратит на нее внимание. Наконец он повернулся к ней.

- Тут в приемной мистер Уайлэт,- сказала сестра.- Он говорит, что у него назначена встреча с вами, хотя у меня ничего не записано,..

- Нет, все верно. Пригласите его. Он звонил мне утром.

- Хорошо, доктор.

Она вышла, и из-за двери послышалось:

- Доктор Сэмьюэльсон примет вас.

Через несколько секунд Уайлэт вошел и прикрыл дврь. Он подошел к доктору и протянул ему руку.

- Доброе утро, доктор Сэмьюэльсон. Спасибо, что нашли для меня время.

- Не стоит благодарить,- он указал гостю на кресло.

Тот продолжал, словно Сэмьюэльсон ничего не сказал ему в ответ:

- ОЗД не хочет портить отношения с медиками, поэтому я прошу рассматривать наш сегодняшний разговор как сугубо доверительный. Я уверен, что вы поймете меня правильно. Итак...

- Сигарету, мистер Уайлэт? - он подтолкнул открытую пачку, ловко прерывая этот поток красноречия. Уайлэт взял сигарету и прикурил.

- Так чего же хочет от меня Общество Защиты Доноров? осторожно спросил он.

Не успел Уайлэт открыть рот, как Сэмьюэльсон резко продолжил:

- Что-нибудь связанное с нашим последним больным?

- Да, доктор.

- Я так и думал. Что ж, продолжайте.

Уайлэт сказал:

- ОЗД, как Вы догадываетесь, представляет интересы родных Майкла Арнсона.

Сэмьюзльсон чинно кивнул.

- Это, во-первых. Во-вторых, ко мне обратилась миссис Ноуленд, поскольку, как она говорит, у нее никого больше нет. Миссис Ноуленд была в отчаянии, вы сами представляете...

- Я видел ее на прошлой неделе. Она очень горевала.

- Э... да. Итак, миссис Ноуленд сама член ОЗД, и она надеется, что мы ей как-нибудь поможем.

Семьюэльсон поглядел на своего собеседника. Это было не первое его столкновение с ОЗД, благотворительной организацией, которая ставила целью защитить своих членов от безответственного и ненужного использования их органов, если несчастный случай ставил их между жизнью и смертью.

На этот раз дело было очень серьезным. Общество не поддерживалось законом, который недвусмысленно гласил, что если наступила клиническая смерть, то нет юридических препятствий для пересадки органов с целью спасения другой человеческой жизни, но, тем не менее, общественное мнение склонялось, скорее, на сторону ОЗД. Этот случай с сердечником Артуром Ноулендом мог получить превратное освещение в прессе, и по всей стране практика пересадки человеческих органов могла оказаться под угрозой.

- Вы сами проводили операцию?

- Нет, но я отдал распоряжение на ее проведение и наблюдал за ее ходом. Оперировал доктор Дженнсер, один из лучших хирургов-кардиологов. В необходимости операции не было никакого сомнения.

- Конечно,- заторопился Уайлэт, будто боясь, что сказал бестактность.- Человек был так болен... И никто не говорит, будто ваши врачи некомпетентны...

- Тогда давайте перейдем к сути дела. Я верю в вашу искренность, но сейчас у меня очень мало времени.

Уайлэт раскрыл черную папку, лежавшую у него на коленях.

- О сути дела, как вы изволили выразиться, вы, наверное, сами догадывались. У Майкла Арнсона, нашего подопечного, был удален жизненно важный орган, а именно - сердце, вопреки его желанию, которое было выражено в его заявлении, хранящемся в Обществе. Вот фотокопия этого документа.

Он передал снимок Сэмьюэльсону.

- Согласно Хартии нашего Общества, это деяние оценивается как завладение чужим имуществом и нарушение права собственности.

Во-вторых, другая наша подопечная, миссис Вероника Ноуленд, подала жалобу на несоответствующее лечение ее покойного мужа.

Доктор Сэмьюэльсон внимательно посмотрел на фотокопию, хотя видел ее не в первый раз. Это было подписанное и заверенное заявление, касающееся останков тела. Поименованные в списке органы объявлялись частной собственностью человека, подписавшего заявление. Сердце, почки, легкие, печень, роговые оболочки глаз, некоторые железы и другие менее значительные органы подлежали, как и все тело в целом, кремации по наступлении смерти.

- Вы же понимаете, мистер Уайлэт, что медицина не признает этого.

- Конечно. Но у нас есть все основания полагать, что если этот случай будет рассмотрен в суде, то наш протест поддержат. Насколько мы понимаем, юридически это заявление имеет силу завещания. Мы навели соответствующие справки.

- Я в этом не сомневаюсь,- сказал Сэмьюэльсон,- но в суд вы еще не обращались?

- Нет. По крайней мере, пока нет.

"Значит, они хотят испытать свои силы",- подумал Сэмьюэльсон,- "и не только привлечь на свою сторону общественное мнение, но и попытаться изменить закон".

- Хорошо ли вы, мистер Уайлэт, знакомы с обстоятельствами этого дела?

Посетитель пожал плечами:

- Я читал то, что было в газетах, говорил с матерью Арнсона и с миссис Ноуленд.

- И вы знаете, чем кончилась операция?

- Да.

Сэмьюэльсон крутанулся на своем стуле к окну:

- Боюсь, что вы не знаете всего. Это очень непростое дело. И я думаю, что прежде, чем мы приступим к разбору обвинений, которые выдвигают ОЗД, вы должны кое-что увидеть.

Он снова повернулся к столу и раскрыл тонкую папку.

- Майкл Арнсон был помещен в больницу две недели назад после автомобильной катастрофы. Я не буду сейчас перечислять все его ранения, упомяну лишь множественные переломы ребер, рук и черепа. При первичном осмотре мы предположили обширное повреждение мозга, что и подтвердилось при хирургическом вмешательстве. Когда Арнсон поступил в больницу, он еще дышал и сердце его билось. Несколько часов ушло на то, чтобы связаться с его матерью - мы узнали ее адрес случайно, по карточке вашего общества - но он умер раньше, чем ее нашли.