Николай Гацунаев - Звездный скиталец (С иллюстрациями)

Обоз свернул в боковую улицу, и стала видна просторная площадь перед собором. На фоне далеких облаков выделялись характерные очертания башни.

«Пиза, — догадался Симмонс. — Падающая башня».

Что-то заставило его вглядеться в изображение внимательнее. Ошибки быть не могло, башня высилась совершенно вертикально.

— С вашего позволения…

— Что? — вздрогнул Симмонс. Гость мял в пальцах сигарету. — Да, конечно.

…Из густых колючих зарослей вышел человек. Приземистый, неправдоподобно широкий в плечах, он стоял, озираясь по сторонам и словно принюхиваясь. В правой руке охотник сжимал зазубренный обломок камня.

Что-то затрещало в зарослях.

Человек обернулся, и в то же мгновение длинное пятнистое тело обрушилось на него откуда-то сверху. Несколько секунд ничего нельзя было разобрать. Изображение бешено скакало, теряя и вновь обретая четкость,

Затаив дыхание, Симмонс следил за схваткой. На мгновение он оторвался от экрана и взглянул на гостя. Тот невозмутимо дымил сигаретой.

…Зверь был, пожалуй, вдвое крупнее человека. Однако, когда Симмонс снова взглянул на экран, охотник уже сидел верхом на распростертом чудовище и обеими руками заталкивал ему в пасть обломок камня. Зверь отчаянно извивался, молотил воздух лапами, то и дело задевая человека. По груди и плечам ручейками струилась кровь, но исход поединка уже не вызывал сомнения. Человек победил.

Лапы зверя двигались все медленнее. По гигантскому телу пробежала конвульсия, и оно замерло. Человек поднялся. Шатаясь, сделал несколько шагов в сторону зарослей, вскинул над головой окровавленные руки и, застонав, рухнул в траву.

В то же мгновение из зарослей к убитому хищнику ыетнулись приземистые, полуголые фигуры. Симмонс различил среди них женщин и подростков. Не обращая внимания на неподвижного охотника, они набросились на добычу. Тускло блеснули каменные острия.

Зарябили засветки, мелькнула длинная полоса неэкспонированной пленки с потеками химикалий. Пошел новый сюжет.

…Среди оранжевой пустыни под неправдоподобно голубым небом высился на холме город из «Тысячи и одной ночи». Поблескивали купола минаретов и мечетей.

Город огибала широкая лента реки. С противоположной стороны, насколько хватало глаз, простиралась степь, гладкая, как площадка для гольфа. По степи, вздымая белесое облако пыли, двигался караван. Груженные пестрыми тюками верблюды шли цепочкой, вытянув шеи и устало переставляя ноги.

Внезапно из прибрежных зарослей вырвалось десятка два всадников на низкорослых лохматых лошаденках. Размахивая сверкающими на солнце кривыми клинками, всадники помчались наперерез каравану. Секунда-другая, — и облако пыли заволокло изображение. Метались неясные силуэты. Хромая, проковылял верблюд со сбившимся набок, распоротым тюком. Из клубов пыли вырвалась крохотная человеческая фигурка. Отчаянно размахивая руками, человек побежал к городу. Из ворот навстречу ему скакали всадники…

— Что вы на это скажете? — гость выключил аппарат и испытующе уставился на Симмонса.

Симмонс пожал плечами.

— Ничего.

— Так-таки ничего? — Гость нагнулся и подобрал с пола повестку. — А на это?

— Не вижу связи.

— Сейчас увидите, — пообещал гость, усаживаясь в кресло. — Здесь, — он похлопал ладонью по «атташе», — ваш единственный шанс.

— Вот как? — усмехнулся Симмонс.

— Да. Через пару минут вы в это уверуете.

— Если не вышвырну вас за дверь.

— Допустим. А через три, ну, скажем, четыре дня вас в наручниках доставят на призывной пункт. Я уже говорил, у них там насчет юмора слабовато.

Симмонс снова скосил глаза на циферблат часов.

— Ладно. — Гость поднялся. — Эту штуку я вам пока оставляю.

Он порылся в кармане и швырнул на стол проспект в глянцевой обложке.

— Прочтите на досуге. Решитесь, — отнесете сами. Адрес указан. А нет, — послезавтра заберу. И нечего пялиться на часы. Прощайте.

Первым побуждением Симмонса было запустить «атташе» вдогонку непрошеному гостю. Он уже шагнул было к столу, но передумал и устало плюхнулся в кресло.

«Нахлещусь, — решил он с каким-то тупым злорадством. — Девчонку приведу. Теперь все равно».

Алкоголь успокоения не принес. Зато девчонка подвернулась что надо — стройная синеглазая блондинка, знавшая, что от нее требуется.

Все знали, что от них требуется, кроме Симмонса. Так по крайней мере утверждала его жена, подавая в суд заявление о разводе.

— Все знают, чего хотят. Делают деньги, заботятся о семейном благе. Один ты не вылезаешь из своей идиотской лаборатории. Выбирай — она или я!

Объясняться было бесполезно. Симмонс понимал это и выбрал лабораторию.

С тех пор его редкие общения с представительницами прекрасного пола дальше постели не шли. Вот и эта, — Симмонс досадливо наморщил лоб, пытаясь вспомнить имя гостьи, — уйдет утром, чтобы навсегда кануть в небытие.

Он поднялся с постели, запахнул на груди фланелевую пижаму м сел в кресло.

— Послушай…

— Да? — с готовностью откликнулась блондинка.

— Как тебя зовут?

— Эльсинора. А что? — она живо повернулась к нему, широко раскрыв огромные чуть не с поллнца глаза.

— Эльсинора так Эльсинора.

— Потанцуем? — несмело предложила она. Теперь это была сама невинность, непорочная, робкая, не имеющая ни малейшего представления о коварстве вероломных мужчин.

Такие метаморфозы всегда загоняли его в тупик. Он зевнул и уткнулся носом в проспект.

Эти, судя по всему, тоже знали свое дело. Фирма величала себя не иначе как «Сафари во все времена» и предлагала тем, кто рискнет ей довериться, увлекательное путешествие «в любую эру, в любую часть света». Клиент, правда, за изрядную плату, мог позволить себе полюбоваться извержением Везувия, гибелью Атлантиды, восхождением Иисуса Христа на Голгофу. Он, ничем не рискуя (безопасность клиента — первая заповедь фирмы); мог искупаться в волнах силурийского моря, подсесть к костру вооруженных каменными топорами первобытных охотников, принять участие в Крестовом походе, присутствовать на похоронах Джорджа Вашингтона.

Подписав контракт с фирмой, клиент получал право отправиться на любое время в любую эпоху, континент, страну.

Далее следовало популярное описание технической стороны путешествия.

Симмонс дочитал проспект до конца, отложил в сторону и задумался. Скорее всего обычное шарлатанство. Известные штучки с корой головного мозга. Упрячут в кабину, как подопытную мышь, и продержат, пока не запросишься назад. Хотя…