Виктория Гетто - Волк. Зрелость.

Оба его гостя нехотя согласились с последним утверждением. Что корабль саури, что эсминец землян с трудом пробрались сквозь изуродованную геометрию окружающего систему Фиори пространства.

— Поэтому я желаю приобрести транспортные ворота. Хоть у Кланов, хоть у Руси.

— Возвращаться, как я понимаю, у вас желания нет, майор?

Вмешался человек, и получил согласный кивок.

— Совершенно верно. Потому что я не хочу трястись за жизнь своей супруги, заставлять выносить презрение окружающих и травлю моих дочерей. Ещё — подвергать их жизни медицинским экспериментам. Да и сам не желаю становиться подопытным кроликом.

— Много слов. Чем ты хочешь выкупить Ооли? На что купить транспортную систему?

— На это.

Фиориец поднялся со своего кресла, затем подошёл к тонкой работы шкафчику у стены, отделанной гобеленом, распахнул двери. Сдавленный звук, синхронный у обоих гостей, выпученные глаза и отвисшие челюсти сделали их неотличимыми друг от друга.

— Вот, капитан, кейор. Они абсолютно одинаковые. Что по цвету, что по весу. Один — Вождю Вождей за его дочь и нейтральный статус. Второй — Императору Руси за транспортные ворота, нейтральный статус и лечение моей матушки. Как думаете, хватит?

И весело подмигнул улыбающейся мужу супруге…

Глава 1.

Империя Русь.

Император с удивлением посмотрел на внушительный пакет документов перед собой, придавленный сверху чем‑то тщательно закутанным в неизвестную ему ткань, покрытую затейливой вышивкой. Вздохнув, перевёл взгляд на вытянувшегося перед ним секретаря:

— Так что за проблема, Григорий?

Секретарь незаметно набрал побольше воздуха в грудь, и заговорил:

— Ваше императорское величество, только что вернулся из поискового рейса рейдер 'Хищный'. Перед вами — результаты данной операции.

Сергей Неистовый начал злиться:

— И что же такого важного в обычной поисковой операции, что вы прерываете мои переговоры с Азиатской Партократией и требуете немедленно принять решение?

Секретарь почтительно произнёс:

— Совет настаивает на вашем личном решении.

— Коротко. Самую суть.

— На планете, имеющей самоназвание Фиори, обнаружена аборигенная цивилизация. Во главе её на данный момент находится бета майор Максима Кузнецова. Он просит дать его владению статус нейтрального мира и выполнить несколько незначительных просьб.

— Какого… Он что, Устав забыл, присягу?!

— Ваше Императорское величество, Максим Кузнецов — бета. И юридически мы не имеем права требовать от него что‑либо.

Сергей мотнул головой:

— Постой–постой. Что значит — бета?

— Носитель психоматрицы майора.

— Значит, эксперимент прошёл успешно?

Григорий замялся:

— Ситуация была не слишком обычна, но, в общем и целом, да. Успешно, ваше Императорское величество.

Император Руси насторожился:

— Что значит, в общем и целом?

— Перенос сознания произошёл без сбоев. Но вот дальше…

— Да не тяни ты кота за хвост! Давай, и коротко!

Неистовый начал злиться уже всерьёз, и Григорий это понял и заторопился:

— Оказавшись в теле аборигенного носителя, матрица полностью подавила личность, на тот момент, впрочем, отсутствующую в результате местной болезни. Далее, майор Кузнецов быстро подтянул окружающего его среду от начала железного века до уровня века пара, после чего начал активное завоевание окружающих его владений. Нашёл верных людей, женился, имеет ребёнка.

— И что такого? Правильно сделал. Наш человек!

Император облегчённо откинулся на спинку своего кресла. Он то уж подумал, что ему грозит очередной всплеск сепаратизма в отдельно взятом секторе Империи. Но Григорий продолжил:

— Жена Кузнецова — Ооли Ас Самих ур Хейал ти Моори. Дочь Вождя Вождей Кланов, ваше Императорское Величество.

— Что?!

Сергей едва не задохнулся от изумления, потом, вспомнив, ошеломлённо задал вопрос:

— Ты сказал, у них с саури ребёнок?! Общий? Или приёмный?

— Один общий, один приёмный. Но вторая дочь чистая саури. Племянница его супруги.

Император нашарил на столе стакан с прозрачной жидкостью, жадно осушил. Перевёл дух, потом вновь спросил:

— Они… Сильно отличаются от нас?

Секретарь отрицательно покачал головой:

— Как две капли воды, ваше Императорское величество.

— Тогда я не понимаю.

Снова пауза.

— Но ты прав. Это действительно важно. Впрочем, ладно. Что же хочет Кузнецов? Впрочем, ты говорил о статусе нейтральной планеты? Имея такую супругу — понятно почему. Что‑нибудь ещё?

— Транспортную планетарную систему, торговлю, и… Лечение его биологической матери в клинике Руси Великой. Он готов оплатить все издержки.

— Хм.

Император криво усмехнулся.

— И чем же он собирается расплачиваться? Транспортная планетарная система! Торговля! Лечение. Ну, допустим, последнее я согласен оплатить из казны. Всё же он был русским офицером. Но ТПС! Ему же известна стоимость ворот телепортации?

Секретарь позволил себе едва заметно шевельнуть краешками тонких губ в улыбке:

— Ваше Императорское величество, смею надеяться, что ему есть чем заинтересовать Империю.

— Да? Трансураниды? Лантаноиды? Неизвестные нам средневековые технологии? Ха–ха!

— Разверните платок, ваше Императорское величество.

Не переставая смеяться, император шевельнул рукой, и резко оборвал своё веселье, едва удержавшись от того, чтобы выпучить изумлённо глаза. Он же император, в конце концов! На столе перед ним, завёрнутый в какую‑то тряпку стоял невиданных размеров и чистоты огненный сапфир! Высотой около тридцати сантиметров, с ярко сияющим внутри голубого октаэдра оранжевым пламенем.

— Это… Это…

— Совершенно верно, ваше Императорское величество. Именно поэтому я осмелился прервать ваши переговоры с Партократией и вызвать вас для срочного разговора. Семьдесят пять тысяч карат говорят сами за себя.

— С… Семьдесят пять тысяч?!

— Да, Ваше Императорское величество. Или пятнадцать килограмм. Более того, он готов поставлять огненные сапфиры и далее.

Мгновенный перебор вариантов в мозгу правителя, и… О, нечистая сила! Майор, надо признать, переиграл его! Ведь его жена — дочь Вождя Вождей Кланов Саури! И, естественно, тесть не станет смотреть, как Русь захватывает источник таких камней, смирно и покорно! Проклятие! Снова сделал глоток сока из мгновенно наполненного секретарём стакана. Затем сделал привычный жест.

— Можешь идти.

— Благодарю, ваше Императорское величество. Осмелюсь сообщить, что остальные подробности дела в конверте ан вашем столе.

— Всё. Свободен. Я согласен. Так и передай Совету. Детали обсудим завтра.

Рассыпаясь в благодарностях секретарь исчез за массивными створками дверей личного кабинета Императора, оставив того одного. Дождавшись, когда тот исчезнет, Сергей поднялся из‑за стола и начал расхаживать по скромно, против ожиданий, убранной комнате, время от времени поглядывая на играющее в камине пламя. Император самой большой и могучей из Империй Человечества любил открытое живое пламя. И — мог его себе позволить. Впрочем, ледяная сдержанность и невозмутимость мужчины были легко разбиты таким вот сообщением, и весьма материальным подтверждением. Огненные сапфиры. Основа основ экономики и энергетики что у людей, что у саури. Известные месторождения истощаются. Новых практически нет. Переходить на альтернативные виды энергии настолько затратно, что ни одна экономика этого не выдержит. И вот — новое, и судя по всему, перспективное месторождение. Естественно, что он, Император, согласен на условия майора. Или того, в чьём он сейчас теле. Тем более, они настолько смешны, что просто удивительно! Транспортная планетарная система, право торговли, впрочем, как сказал Григорий, цивилизация на уровне века пара. Значит, согласно статусу и Галактическому Кодексу — только предметы ширпотреба, и ничего из военной техники или материалов, естественно, самого оружия. Ну и лечение его биологической аборигенной матери. Стоп. А вот это то? Последнее ему зачем? Если психоматрица подавила личность носителя, как утверждает Гриша? Император потянулся к толстой пачке бумаг, с натугой снял увесистый, действительно, пятнадцать килограмм в нём наберётся, кристалл, раскрыл документы, и… Замер на месте, словно столб. С голографии на него смотрело тонкое, удивительно красивое лицо женщины средних лет. Перевернул лист, прочитал: 'Аруанн дель Парда. Тридцать шесть лет. Мать Атти дель Парда'. Затем медленно уселся обратно в кресло, не выпуская из руки голографию.