Карина Винтер - Сбежать к себе. Часть 1

Карина Винтер

Сбежать к себе

Часть 1

Огромные и пушистые хлопья снега сыпались с неба на землю. Вокруг было тихо. Повсюду нависали снежные шапки. Ветер врывался во двор, перемахнув через каменную изгородь, пробегал между деревьями и, стряхнув снег с голых ветвей, бился в дверь. Потом, на время замирал и снова закручивал на ступенях дома танец со снежинками.

Свет из окон большого загородного особняка был желтым, проливался теплым пятном на белое полотно снега.

Внезапно дверь распахнулась, и во двор выбежал мальчишка, одетый налегке. Он поднял руки вверх, восторженно наблюдая, как тысячи снежинок летят из темной бездны прямо ему в ладони.

К воротам, по загородной и заснеженной дороге бесшумно подъехал автомобиль. Это был бордовый Шевроле шестьдесят второго года выпуска. За рулем сидел мужчина. Он, чуть поддался вперед, разглядев в снегопаде мальчишку.

— Джек! Что мне с тобой делать?! Ты совершенно не одет!

Мальчишка подбежал к автомобилю.

— Я не боюсь холода, ты же знаешь, дядюшка. И совсем даже нет мороза.

— Садись в машину. Немедленно!

Джек мгновенно оказался на переднем сидении.

— Кстати, где все?

— Лора на кухне, готовит что-то новенькое. Бабушка в кабинете. Телефон там звонит, не умолкая. Что происходит?

— Ещё не знаю. Не думаю, что это секрет. Стоит набраться терпения, и скоро тебе всё откроется.

Мальчишка пожал плечами.

— Хорошо. Как прошел день в магазине?

— Обычная суета, Джек. Цветы, удобрения, покупатели и снова цветы. Наши пуансеттии снова пользуются спросом. Так происходит каждое Рождество. Знаешь, я сегодня сделал несколько красивых керамических ваз, но ещё не придумал, как их расписать. Нужна твоя помощь.

— Нужно сделать их белыми.

Мужчина нахмурил брови.

— Белыми? Но это равносильно тому, что оставить их не расписанными?

— Нет. Белые, это похоже на снег.

Дядюшка Митч усмехнулся, потерев руки.

— Я над этим подумаю. На счет росписи, ты всё же должен мне помочь. И у меня снова есть заказ на цветочные горшки. Людям нравятся наши работы. Это отлично. Особенное чувство.

— Заказ это здорово, но я не знаю, что можно на них нарисовать. Может быть, Лора подскажет? Или бабушка? Жаль, что у нас в доме нет девчонки. Она бы точно помогла тебе, дядюшка.

— Это верно.

Семья Митчелл много лет держала в городе небольшую цветочную лавку. Дядюшка заправлял там третий десяток. Он освоил эту науку, будучи молодым парнем. С тех пор минуло много лет, и он оставался в доме, как полноправный член семьи. Всё так же каждое утро, открывая двери лавки покупателям. Кроме Грейс Митчелл, хозяйки этого дома и Лоры, в семье других женщин не было. Поэтому на плечи дядюшки основательно возлагались дела разного характера. Он умело справлялся со всеми, находя время, чтобы вечером пропасть на часок, другой в Зимнем саду. Дядя сотворил это чудо своими руками, и часто баловал женщин этого дома яркими пышными букетами даже в середине зимы.

— Смотри, как красиво, дядя. Это как в сказке! Даже лучше. Они похожи на волшебных эльфов. Верно? Их так много! — радовался Джек.

Оба смотрели через лобовое стекло, по-детски восторгаясь происходящему.

— Если идет снег, значит, произойдет что-то особенное. Я это точно знаю.

Мальчик переспросил.

— Откуда ты знаешь? Расскажи?

— Ну, это было давно. Я ещё был мальчишкой, как ты сейчас, наверное. Дело было накануне Рождества. Отец отправил меня за елью. Откровенно говоря, я волновался: такое ответственное дело, и один в лес я ходил редко. В общем, я отправился на поиски. Я так сильно был погружен в свои мысли, что сразу даже не понял, что происходит. Где-то на середине пути мне стало казаться, что я не один. Как будто кто-то следит за мной, идет у меня за спиной. Тогда я оглянулся и понял, что просто начался снегопад. Точь-в-точь, такой как сейчас. Стало так светло и спокойно. Я нашел то, что искал и вернулся обратно по собственным следам, ведь их не успело замести: я совершенно не заплутал. Так что снег с тех пор был мне лучшим другом. Это Рождество, думаю, будет особенным. Волшебным.

— «Волшебным», — мечтательно повторил Джек.

— Именно.

Дверь в дом открылась, и полоска света упала на заснеженные ступени.

— Думаю, пора, а то влетит нам от Лоры. Я поставлю машину в гараж, а ты беги в дом.

Джеку было одиннадцать. Он с самого детства воспитывался в этих стенах. Свою мать он не помнил, она давно умерла, а отец жил другой, новой жизнью, изредка присылая подарки ко Дню рождения или Рождеству, и ещё реже, навещая сына. В доме не было портретов отца, и, даже на стойке с множеством фотографий, отсутствовал его снимок. Джек хранил его образ в памяти, но с годами он становился более прозрачным и тусклым.

Заботы и любви мальчишке хватало сполна. Его любила строгая бабушка. Дядюшка Митч, так ласково называл его Джек, по возможности, старался заменить мальчишке отца, друга. Безумно вкусные кексы, с шоколадной и фруктовой начинкой в доме пекла только одна женщина, Лора. Она бесконечно любила Джека. Знала о нем всё и старалась при случае окружить его материнской лаской. С Митчем же Лора была почти ровесница по возрасту, но одно объединяло их по-настоящему: они любили сердцем этот дом, и всех людей, что живут в нем. Хозяйка дома Грейс Митчелл была очень категоричной женщиной, привыкшей по жизни принимать решения самостоятельно. Она с молодости осталась одна, воспитывая единственного сына, но повзрослев, он уехал в большой город, потерявшись там, на долгие годы. Все мосты были сожжены и, узнав об образе жизни сына, Грейс без раздумий запретила ему даже появляться на пороге дома. Одно не давало ей покоя и уверенности в том, что данное решение верное: она видела, как страдает Джек. Изменять своим принципам Грейс не привыкла, а потому, из года в год всё оставалось по-прежнему. Джек уезжал в школу учиться, возвращаясь в дом на каникулы. Там, вдали от дома, он обрел себе верного друга — Питера Недли, и старался не унывать, зная бабушкин характер.

На следующий день в доме зародилась странная суматоха. Лора меняла цветы в вазах. Она металась из комнаты в комнату, смахивая в сотый раз пыль с одного и того же места и постоянно повторяла: «Главное, ничего не забыть».

Джек, не понимая с чего такая суета, старался быть незамеченным и, проскользнув по лестнице в гостиную, уселся в огромное, любимое бабушкино кресло. Оно стояло у окна. Рядом, по вечерам или в пасмурный день, горел напольный торшер, а на стене висел портрет, написанный маслом. Это был портрет единственного мужчины, которого Грейс Митчелл любила по сей день. Джеку этот человек казался очень скучным и весьма типичным. Он как-то неловко себя чувствовал. Словно этот самый тип, с огромными усами и бородой, следит за каждым его движением.