Ларри Нивен - Летающие колдуны

— Спасибо, — просиял Пурпурный. Это был первый комплимент, который он слышал от Шуги. Затем он проверил курс. Ветер дул почти точно на север — поэтому ребята могли отдохнуть. Они растянулись на поплавках по бортам лодки.

Пурпурный, выжав свою одежду, полез на снасти закрепить рукава воздушных мешков. Спустившись в лодку, он заткнул пробкой дыру днища.

Опять море поблескивало далеко под нами. Казалось, мы находились выше, чем раньше. Когда мы сбросили за борт кислую дыню, она превратилась в удаляющееся пятнышко и исчезла без всплеска.

77

Мы провели наверху остаток этого дня и большую часть следующего, прежде чем нам пришлось снова выбрасывать балласт. Пурпурный всегда выжидал, пока мы опустимся ниже определенного уровня, и только потом что-то выкидывал. Иначе, говорил он, мы только напрасно потеряем груз.

— Надо стараться держаться наверху как можно дольше, — объяснил Пурпурный. Мы стояли на носу лодки, глядя вниз, на зеркальную воду. Все вокруг было голубым и красным в сказочном великолепии двойного солнечного дня. Наверху массивные облака закрывали половину неба, многоцветные солнечные лучи раскрашивали их яркими тонами. Пурпурный поглядывал на облака с некоторым беспокойством.

— Надеюсь, погода не изменится, — пробормотал он. Голубое солнце помедлило над горизонтом и исчезло, оставив мир погруженным в розовый цвет. Тишина наверху была абсолютной, только едва слышно скрипели велосипеды, да бормотал на носу Шуга, пытаясь изменить направление ветра. Ветер снова дул на северо-восток.

— Как ты думаешь, сколько времени продлится путешествие? — спросил я.

Пурпурный пожал плечами.

— Я прикинул, что мы проходим по пятнадцать, может, двадцать миль в час в нужном направлении. Если бы ветер все время дул на север, мы прошли бы все пятнадцать сотен миль за три дня. Но, к несчастью, Лэнт, ветры над океаном дуют по большей части беспорядочно. Мы летим уже три с половиной дня, но все еще не видно земли.

— Мы потеряли почти целый день, когда был штиль, — возразил я.

— Верно, — согласился он. — Но я надеялся…

Он вздохнул и опустился на скамью. Я сел напротив.

— Я не понимаю, почему ты так нетерпелив. Твой испытательный полет занял по крайней мере столько же времени.

— Да, но нас занесло очень далеко. Ветер дул на запад, нас уволокло за горы. Все три дня мы потратили на то, чтобы добраться назад.

— Вы боролись с ветром?

— Нет. К тому времени он утих, но нам пришлось выяснять, каким образом лучше управлять лодкой в воздухе. Надо было доказать Шуге, что его паруса бесполезны. Потребовался почти целый день только на то, чтобы испытать их. Но Шугу все равно не удалось убедить. Он заставлял нас возиться с парусами снова и снова. Он продолжал настаивать, что воздухотолкателям необходимо что-то, от чего можно отталкиваться.

— И все то время, что паруса были подняты, — продолжал Пурпурный, — нас сносило ветром все дальше и дальше, потому что бороться с ним мы были бессильны. Шуга не позволял снимать паруса, но тогда бы мы вообще никогда не вернулись домой. Пока мы его уговорили, прошло много времени.

— Но ведь вы не все время были над островом, правда?

— Нет, конечно. Когда мы находились вблизи материка, на берегу собралась очень возбужденная толпа, но мы не стали приближаться.

— Хорошо, что не стали. Они могли бы закидать вас камнями, если не…

Я начал пересказывать ему то, что говорил мне Гортик о жителях материка, но мои слова перебил отдаленный грохот Элкина. При этом звуке Пурпурный вздрогнул. Глаза его расширились, он вскочил на ноги.

— Гром! — воскликнул он.

— Гром, — согласился я. — Ну и что?

— Гром означает молнию, Лэнт!

Он вглядывался вперед, приставив руку к глазам. Его глаза лихорадочно шарили по небу и облакам цвета крови. Он не увидел того, что искал, нервно отступил назад, глядя на воду. Потом решил для лучшего обзора забраться на снасти. Тут раздался повторный звук, на этот раз заметно ближе. Пурпурный вскрикнул. Он не стал ждать третьего кашля Элкина, а взлетел по снастям на самый верх и принялся развязывать рукава воздушных мешков.

— Ты что? — разом закричали я и Шуга.

— Буря! — прокричал он в ответ. — Забирайтесь сюда и помогите мне! Вилвил! Орбур! Вы тоже!

Мои сыновья тут же покинули свои места и начали карабкаться наверх.

— Не понимаю, — недоуменно признался я. — В чем опасность?

— Молния! — прокричал Орбур. Он уже был на снастях.

— Ты хочешь сказать, что молнии ударяют в воздушные лодки. Вспомни, что случилось с домашним деревом Пурпурного. Мы должны опуститься и выпустить весь водород из воздушных мешков. Малейшая искра — и мы взорвемся!

Я полез вслед за Вилвилом по веревкам. Шуга — за мной. Лодка угрожающе накренилась. Пурпурный уже развязал три мешка и трудился над четвертым. Сверкнула вспышка света, раздался еще один оглушительный хлопок. Все произошло как раз над нами. Мы двигались прямо в самый шторм. Пурпурный злобно бормотал.

— Проклятый мешок… я должен был предусмотреть аварийный выпуск газа! Орбур, слишком медленно… нам никогда не выпустить весь газ через рукава… Кто-нибудь, лезьте сюда с ножом… Надо продырявить баллоны и спустить газ… Потом мы их залатаем…

— Нет, не сейчас! — вопил я. — Если ты прорежешь дырки сейчас, мы упадем в воду!

— Нет сейчас, — закричал Пурпурный. — Мы не можем рисковать — они могут лопнуть в воздухе.

Он развязал следующий рукав. Уже семь шлангов свободно болтались, отдавая драгоценный водород буре. Еще одна вспышка резко высветила контуры нашего судна. Звук подстегнул нас, заставляя действовать быстрее. Черная вода внизу неслась к нам с пугающей скоростью…

— Завязывай баллоны! — кричал Пурпурный. — Замедляйте спуск!

Орбур рискованно раскачивался на снастях, Вилвил — с ним рядом. Шуга цеплялся за ограждение «птичьего гнезда». Мы с Пурпурным тоже держались за снасти. И все отчаянно ловили раскачивающиеся рукава…

Ветер выл и свистел. Я подтянул к себе шланг из воздушной ткани и обернул вокруг тела. Я раскачивался на снастях, пытаясь ухватить следующий.

— Не надо! — закричал Пурпурный. — Подожди!..

Мы падали через разгневанное небо. Но все еще слишком быстро, слишком быстро — кажется, мы вообще не тормозили. Не слишком ли сильно ударимся мы о воду? Образ раскалывающейся воздушной лодки заполнил мое воображение… И зачем я только отправился в это проклятое богами путешествие?

Я успел увидеть Пурпурного, раскачивающегося на снастях.