Инна Зинченко - Эдем в подарок

— Поплачь, сына, слёзы — это не позор, как думают многие глупцы. Слезами душа очищается, а иначе, зачем они нужны? Поэтому мужчины и живут меньше женщин, что стыдятся слёз. Плачь, сын.

Наплакавшись вволю, я почувствовал невероятное облегчение, словно сбросил с себя тяжелейший груз. И сразу очистилась голова, а мысли посветлели.

— Вирка, — обратился я к «папе», — а теперь объясни мне, к чему ты всё это время меня подводишь? Я ведь уже заметил, что ты ничего не делаешь просто так.

Он не стал дальше ломать комедию и вновь превратился в зелёного попугая и многозначительно произнёс:

— Я ведь не просто так тебя спрашивал, веришь ли ты в случайности или нет. Дело в том, что случайностей в мире не существует, всё подчинено одному плану. И то, что я достался тебе — это тоже часть этого плана. Это зачем-то нужно, но я и сам не знаю, зачем. Но, мне кажется, что нам пора, наконец-то, задуматься о корабле! Ты согласен?

Ну, вот! Теперь я, кажется, готов к этому. Что бы там потом не случилось, но, наверное, так и должно быть! Лишь некоторые детали меня тревожили и я поспешил огласить зелёному попугаю свои сомнения.

— Вирка, но я понятия не имею, каким должен быть этот корабль! Как же я его смогу представить?

Птица радостно что-то заверещала, взвилась в воздух и сделала несколько кругов над моей головой. Потом уселась на плечо и заорала в ухо, нарушая стройный ход моих мыслей:

— А вот этого тебе знать и не надо, это знаю я! Ты только уточни, как должно быть внутри, чтобы ты чувствовал себя комфортно?

Э нет, дружище! Не так-то всё просто, как ты хочешь изобразить! Этот корабль должен быть именно моим! Даже представить себе не могу, до чего там додумались Бельковы сородичи, но точно знаю, что для меня это будет неприемлемо — слишком уж мы отличаемся друг от друга.

— Не морочь себе голову, — настаивала птица, — просто подумай, как у тебя там должно быть внутри, а остальное — это моя забота.

— Нет, я должен хорошо подумать, а не так с бухты-барахты, — упёрся я, — от этого моя жизнь зависит и твоя, между прочим, тоже.

— Я знаю, поэтому никакого прокола не допущу, — успокоил меня Вирка. — Я слишком молод, чтобы умирать. Да ты не бойся, всё получится!

Забавно, я, помнится, даже обыкновенное яблоко толком не смог создать, а тут такое сложное сооружение! И он хочет меня убедить в том, что нет ничего проще, чем создавать на голом месте космические корабли! Хитёр бобёр! А вот я даже не знаю, с какого бока к этой проблеме подойти, с чего начать…

— Говорю же тебе, просто представь, как оно должно быть внутри, остальное тебя не касается! — Вышел из себя зелёный попугай. — Не твоя это забота!

В меня вселился бес противоречия. Хотелось спорить до хрипоты, но слова не находились. А потом вдруг непонятно откуда возникла странная мысль: «А с чего вдруг такая спешка?». Темнит, чёртов вирус, скрывает от меня что-то! И пока, он мне не откроет все свои тайны, я даже не подумаю идти у него на поводу! Я — человек, а он вообще непонятно что!

На улице трещал мороз, разрисовывая окна инопланетными пейзажами, сквозь которые ничего нельзя было увидеть. В какой-то момент мне показалось, что я уже лечу куда-то на невероятном корабле и вокруг нет никого, только проносятся иногда шустрые метеориты…

— А что, — заявил после недолгого молчания Вирка, — можно и так сделать. Пусть внутри будет так же, как у тебя здесь.

Я разозлился и, не глядя на него, сказал:

— И не мечтай. Пока ты мне не объяснишь, зачем тебе это всё нужно, я с места не сдвинусь, а ты, как хочешь. Никуда я не полечу.

Острая тоска сдавила мне сердце, показалось, что я сижу в тюрьме и нет ни малейшего шанса выйти когда-нибудь на свободу. Откуда это? Я вновь вышел на балкон и подставил лицо колючим снежинкам. Я даже не почувствовал холода. В горле стоял ком, хотелось задрать голову к Луне и завыть по-волчьи. Это не мои чувства, не мои! Вирка? Сомневаюсь, что такое противоестественное создание, как он, способно испытывать хоть какие-то чувства, хотя… Действительно, а что я о нём знаю? Что он там говорил про случайности? Значит, их не бывает? Получается…

— Дошло, наконец, — ворчливо произнёс Белёк, возникший на месте зелёного попугая. — Я рад, что ты научился думать. Честно говоря, я и надеяться на это не смел.

Теперь я почувствовал мороз. Пальцы покраснели, а внутри всё сжалось и зубы принялись отстукивать степ. Нырнув из холода зимней ночи в свою нагретую квартиру, я испытал облегчение.

— Белёк? — Растерянно спросил я. — Это действительно ты?

Инопланетянин замялся немного и, опустив глаза, признался:

— Да, я и есть Белёк. Не было никакого инопланетянина, только я — Вирка. И, как ты сам понимаешь, утонуть я не мог. Но так было нужно.

В голове закрутилась карусель самых разных мыслей и далеко не все они были радужными. Когда знакомство начинается с обмана, стоит ли верить такому человеку в дальнейшем? Осталось только выяснить, зачем ему это нужно было? Почему именно я? И, наконец, как он мог узнать, что я в это время буду на берегу, если я и сам этого не знал? На все эти вопросы моему инопланетянину предстояло ответить, иначе никакого разговора у нас вообще не получится! Я постарался так оформить свои мысли, чтобы он понял, что спорить на эту тему со мной — бесполезная трата времени и сил. Только так!

— Хорошо, я всё тебе объясню, — тяжело вздохнул Белёк. — Только ты, пожалуйста, меня не перебивай. Если возникнут вопросы, ты задашь мне их потом.

— Валяй, — согласился я, — ври дальше. Только учти, что теперь я уже так легко тебе не поверю!

И, как бы ни старался я прогнать эти мысли, но сразу вспомнились эти ужастики, типа «Чужого». А, что, если во мне сейчас сидит что-то подобное? Подсунули такую вот жуткую тварь под видом благодати и ржут сейчас надо мной — доверчивым идиотом. Страх забился где-то в солнечном сплетении и мне пришлось сжать кулаки, чтобы он не увидел, как дрожат руки.

— Прекрати! — Взмолился Белёк. — Всё, что я тебе рассказал — это чистая правда. Обманул я тебя лишь в том, кто я такой, да и то лишь наполовину. Белёк на самом деле существует и именно он прислал меня сюда с заданием. Но, если бы наше знакомство состоялось как-то иначе, мне было бы трудно убедить тебя в искренности моих намерений. Так надо было.

Голос его зазвенел. Я смотрел на странное существо и изо всех сил пытался сдержать себя, чтобы не вышвырнуть его за дверь. Он оценил мои старания и продолжил уже более спокойным тоном:

— Цивилизация, создавшая меня, действительно преуспела во многом. Если бы ты оказался на их планете, то решил бы, что никакой разумной жизни там нет, потому что нет там ни зданий, ни заводом, ничего того, что вы здесь подразумеваете под словом «цивилизация». Они вовремя сообразили, что этот путь ведёт в тупик и создали меня. Но это ещё не всё. Кстати, если говорить по-вашему, то Белёк — микробиолог.