Филип Дик - «Если», 1993 № 01

— Отлично. — Я осмотрелся. — Здесь должна быть охраняемая стена, а здесь — пленники. — Я тщательно измерил расстояние. — Электродрель готова?

— Жужжит от нетерпения.

— Вот здесь. Принимайся за работу.

Из металлической руки тотчас высунулось сверло и вонзилось в ржавый потолок. Когда звук изменился, Анжелина выключила прожекторы и уменьшила обороты дрели. Через некоторое время она опустила руку, и через дырку в потолке пробился луч света. Все было тихо.

— Дай-ка я посмотрю, — сказал я.

Стоя на цыпочках и кончике хвоста, я просунул в дырку отросток с глазом-телекамерой. Просканировав все 360 градусов пространства, я втянул отросток.

— Отлично. Никто из адмиралов и не попытался обнаружить источник шума, а охранников не видно. Дай-ка молекулярный расщепитель и отойди в сторону.

Я вылез из своего костюма, встал на него и легко дотянулся до потолка. Молекулярный расщепитель — это такое приспособление, которое уменьшает связывающую способность молекул и превращает их в мономолекулярный порошок. Я вырезал в потолке крупную дыру, стараясь не чихать от летевшей во все стороны пыли. Взяв руками вырезанный диск, я передал его Анжелине, аккуратно просунул голову в отверстие и огляделся по сторонам. Все в порядке. Прямо передо мной сидел приунывший адмирал. Я решил немного поднять его боевой дух.

— Господин адмирал, — прошептал я, и он повернулся в мою сторону. Его глаза расширились, а искусственная челюсть чуть не выпала, когда он увидел мою бестелесую голову. — Тихо, я пришел спасти вас. Если поняли, кивните.

Зря я доверял адмиралам. Он не только кивнул головой, но и вскочил на ноги, заорав во все горло:

— Охрана! На помощь! Нас хотят спасти!

Глава девятая

Я не ждал благодарности, особенно от старшего офицера, но это было выше даже моего понимания. Оставить позади тысячи световых лет, вытерпеть омерзительные объятия Гар-Бея, рисковать жизнью — и все ради того, чтобы спасти побитых молью адмиралов, первый из которых тут же выдал меня охране. Согласитесь, это слишком.

Впрочем, Крыса из Нержавеющей Стали всегда начеку. Мой пистолет с иголками был наготове, я крутанул диск с «яда» на «сон» — надо сказать, это потребовало от меня большого усилия воли — и всадил иглу адмиралу в шею. Он нежно шлепнулся на пол, растопырив руки, будто в последний момент захотел обнять своего спасителя.

Я замер — точнее, окаменел — когда увидел

его запястья.

— Что случилось? — раздался снизу шепот Анжелины.

— Ничего хорошего, — прошипел я в ответ. — Тихо!

Два дряхлых адмирала склонились над распростертым телом товарища.

— Что с ним такое? Припадок? — спросил один из них. — Ты слышал, что он кричал?

— Не слишком отчетливо. Я выключил свой слуховой аппарат, чтобы не садилась батарейка. Нечто вроде «Хахана! Аромащь! Гас патят хатить!»

— Бессмыслица. Может, это что-то означает на его родном языке?

— Нет. Старый Шимсчах — с Дешника, но в дешниканском языке нет таких слов.

Я одобрительно кивнул: Шимсчах придет в себя не раньше, чем через два часа, а мы пока не обнаружены. Планы уже роились в моей голове.

Опустившись вниз, я схватил металлический диск, намазал его края лепак-клеем — крепче всякой сварки — и закупорил дыру. Клей с хрустом затвердел, и дыра в потолке исчезла. Тогда я спрыгнул на пол и тяжело вздохнул.

— Анжелина, будь так любезна, включи свой прожектор и достань бутылку самого лучшего виски.

Зажегся свет, в моей руке оказался стакан; Анжелина терпеливо ждала, когда я поднесу его у губам. Затем спросила:

— Может, теперь ты все-таки сообщишь своей жене и коллеге, что, черт возьми, произошло?

— Извини, свет моей жизни. Все гораздо хуже, чем мы думали. — Я опустошил стакан. — Как этот дурак орал, ты слышала, но когда он рухнул на пол (сонная игла), я увидел его запястья. А на них — тонкие красные полоски, похожие на шрамы.

— Ну и что? — удивленно спросила Анжелина. И внезапно побледнела. — Ты думаешь?..

Я нахмурился и медленно кивнул.

— Серые люди. Их почерк я узнаю, где угодно и когда угодно.

Меня не пугает физическая угроза — это дело привычное. Но, как и все вы, я ненавижу вмешательство в мой мозг. У мозга нет защиты. Стоит воткнуть в центр удовольствий мозга подопытного кролика электрод, как животное будет нажимать на кнопку, посылающую электрический разряд, до тех пор, пока не умрет голодной смертью, счастливой смертью.

Несколько лет назад, улаживая один межпланетный конфликт, я оказался в роли такого подопытного животного. Мне, связанному, отрезали кисти рук. От боли я потерял сознание, а когда очнулся, обнаружил, что кисти снова пришиты. Только на запястьях остались тонкие шрамы — такие же, как и у адмирала.

Нет, на самом деле никакой ампутации не было: все это мне лишь внушили — но картина была столь красочна и реальна, что до сих пор я не могу вспоминать об этом без содрогания.

— Здесь где-то должны быть серые люди, — сказал я. — Они заодно с монстрами. Не удивительно, что они подчинили себе адмиралов. Привыкшие к приказам и суровой дисциплине, они представляют собой прекрасные объекты для промывания мозгов.

— Ты прав. Но разве это возможно? Монстры ненавидят людей как биологический вид, а серые — все же люди.

Как только она произнесла эти слова, меня озарила догадка. Улыбнувшись, я поцеловал ее, но затем вынужден был отстраниться, поскольку начал думать совсем не о том.

— Послушай внимательно, любовь моя. Похоже, я придумал, как распутать этот клубок. Не все еще ясно, но я знаю, что должна сделать ты. Не могла бы ты привести сюда ребят и толпу силайринов? Надо пробраться наверх, перестрелять охрану, усыпить адмиралов и унести их отсюда.

— Все это возможно, но слишком опасно. Как мы освободим их из тюрьмы?

— Я позабочусь об этом. Если на всей планете начнется страшная неразбериха и никто не будет знать, чьи приказы выполнять, — это облегчит твою задачу?

— Разумеется. Что ты собираешься предпринять?

— Скажу только, что мне снова потребуется костюм монстра. Даю тебе два часа, чтобы собрать войско. Как только начнется неразбериха, приступай к действиям. Отведи всех в какое-нибудь безопасное место, желательно возле космодрома. Я постараюсь вернуться как можно скорее. Пусть меня ждет проводник. Только не больше двух часов. Именно столько времени мне нужно, чтобы осуществить свой план. Если я не вернусь вовремя, пусть сразу возвращается к тебе. Как ты знаешь, я сам могу о себе позаботиться. А вы уходите. Захватите звездолет и улетайте с этой планеты.