Путь. - Владимир Волев
Аппарат попросту светился в темноте в тестовом режиме, прокручивая рекламу товаров и услуг, что были заложены в него программой. Не помогла даже небольшая шалость, когда Арсений ногой якобы случайно оборвал провод, ведущий к этому «гидранту». Ведь за порчу машины полагалась высшая мера наказания — смерть. Но всё обошлось, и никто не побеспокоил семью Арсения. Этих людей в черных комбинезонах боялись не меньше, чем самого Апокалипсиса. Они приходили ночью за теми, по поводу кого приговор был уже вынесен, и никто этих несчастных больше не видел…
Будет не лишним упомянуть, что мальчику что-то помогало всю жизнь. Будто бы его ангел-хранитель решил поработать внеурочно. Ничем иным, как везением, назвать это было нельзя, но в самые трудные моменты внутренний голос шептал ему, что делать. Если Арсений незамедлительно прислушивался к этому призрачному защитнику, то ситуация непременно оборачивалась в его пользу. Вот и сейчас, передвигаясь по улицам к очередному клиенту пресс-службы с перекинутой через плечо сумкой с газетами, он словно услышал чей-то невнятный шепот: «Обернись!» Арсений тут же обернулся, и на него валуном обрушилось видение. Так бывает, когда луч солнца ударит в глаза после непроглядной темноты, и ты перестаешь видеть, что творится вокруг. Ты можешь только догадываться, а твое воображение уже рисует картину того, что могло бы происходить.
Так случилось и в этот раз, но увидел он вовсе не пустыню, в которой не должно было быть жизни, и не город из песка и тумана, где вынужден был жить, а чистые улицы мегаполиса. Сверху, не продираясь через слой пыли, светило яркое солнце, и воздух, который он вдыхал, вдруг оказался таким чистым, что захотелось даже снять респираторную маску, ставшую неотъемлемым аксессуаром в этом мире.
Было так легко идти вперед, не продираясь через вечно дующий ветер, метущий пыль тебе наперерез, что Арсений невольно улыбнулся. Люди, которых мальчик видел вокруг, не были закутаны во множество одежд, чтобы песок не пробрался к телу. В его мире достичь такого было просто невозможно, но эти, будто знакомые и родные ему люди, были какими-то воздушными, легкими, они были… Свободны! Да, они тоже подходили к кредитным машинам, которые здесь назывались банкоматами, и забирали у них деньги в том количестве, в котором хотели, даже не задумываясь на этот счет. Но здесь люди были хозяевами машин, а не наоборот, здесь всё было так, как давным-давно мечталось Арсению. Он подошел к одной из таких машин и ввел свое имя.
— Ваша задолженность равна нулю! — изрек аппарат, а наш герой даже слегка подпрыгнул от счастья и закричал:
— Да-а-а-а! — И открыл глаза.
Вокруг была всё та же песчаная улица, и люди были всё так же укутаны во множество одеяний. Он стоял посреди дороги со снятой респираторной маской, и песок уже начинал поскрипывать на зубах. Стало неимоверно обидно, и на волне эмоций Арсений побежал к кредитной машине, около которой почти никого не было в очереди. Растолкав присутствующих, он с лету вставил в приемник карту и ввел свой пароль. Аппарат задумался и, немного нагнав паники, наконец выдал выписку счета. Арсений был настолько взбешен, что чуть не разбил сенсорный монитор: он был должен несколько сотен тысяч кредитов.
Как же так? Это видение было так реально, что он уже почти в него поверил, как в вещий сон. Реальность накрыла его так неожиданно, что он попросту не мог теперь адаптироваться. Ощутив злобные тычки и услышав недовольные выкрики собравшихся в очереди к кредит-машине, он отошел от аппарата и поплелся работать.
* * *
После пережитого у Арсения болела голова, а движения стали какими-то размытыми. Тот мир, который он видел, был реальным и таким же настоящим, как тот, в котором он находился. Но это было лишь видение, лишь момент просветления или помутнения — кому как покажется. Он шел по улице к пункту назначения — огромному особняку на окраине города. Было даже странно, зачем такому человеку заказывать столько макулатурной «желтой» прессы, которую Арсений ежедневно разносил по домам страждущих, получая за это редкие чаевые сверх погашения долга.
По ходу движения где-то на периферии зрения мелькнуло что-то знакомое. Это нечто неуловимо помогало надеяться на то, что видение было не просто помутнением рассудка. Черная вязаная шапочка… Разносчик газет по какой-то непонятной причине узнавал ее. Она была частью загадки и частью ее неминуемого решения. Правда, как Арсений ни старался догнать владельца вязаного изделия или хотя бы разглядеть его лицо, у него ничего не получалось. Тот ловко проскакивал между толпой обывателей и с легкостью альпаки двигался вперед. Поворот, еще один прямой отрезок — и наш герой уже в прямом смысле бежал за незнакомцем, который был сейчас самым знакомым человеком на планете.
Откуда Арсений мог знать этого человека? Почему его вязаная шапка была столь привычной, казалась спасением? Все эти вопросы Арсений хотел задать незнакомцу после того, как догнал бы его. Казалось, взгляни он в лицо этому человеку — и всё разрешится само собой, и всё встанет на свои места. Станет правильным, а не тем, чем было до этого. Но чем больше мальчик думал об этом, чем сильнее углублялся в эту погоню, тем больше он терял нужного человека из виду, и вскоре в последний раз шапка мелькнула на уровне ног, углубляясь в подвал какого-то песчаного здания.
Скользнув за ним, наш герой оказался напротив старой пескоцементной двери, которая держалась на честном слове и двух скрипучих петлях. За ней были пустота и полумрак. Пришлось зажечь карманный фонарик.
Как, по-вашему, должно выглядеть подполье? Наверное, на ум приходит что-то темное и сырое, что-то не совсем приятное. Вокруг витают напряжение и страх, ведь люди не просто так находятся в подполье. В большинстве случаев там прячутся, бегут от чего-то или от кого-то. Первое впечатление от этого помещения складывалось
