Бернар Вербер - День Муравья

У 103683-го от удивления антенны встали дыбом. Никогда его воображение, весьма богатое по муравьиным меркам, не могло докатиться до такой фантастики: гигантские животные контролируют мир и следят за каждым обитателем в отдельности.

Но он продолжает слушать рассказ хромого.

Мятежники быстро поняли, что Доктор Ливингстон имел два совершенно противоположных голоса. Когда он говорил о богах, то звал муравьев-деистов, а остальные уходили. Когда же он говорил на «обычные» темы, уходили деисты. Внутри общины мятежников постепенно наметился раскол. Появились деисты и недеисты, но принципиальных разногласий между ними не возникало. Даже несмотря на то, что недеисты считали поведение деистов совершенно неразумным и чуждым муравьиной культуре.

103683-й отпускает хромого. Он чистит усики и спрашивает у стоящих в стороне:

Кто из вас деисты?

Один муравей подходит.

Меня зовут 23-й, и я верю в существование всемогущих богов.

Хромой тихонько шепчет, что деисты твердят подобные фразы, хотя зачастую не понимают их смысла. Но это нисколько их не смущает, даже наоборот. Чем больше непонятных слов, тем охотнее они их повторяют.

103683-й не понимает, как этот Доктор Ливингстон может одновременно являться двумя совершенно разными личностями.

Может быть, это и есть великая тайна Пальцев, отвечает хромой. Их дуальность. У них простое соседствует со сложным, повседневные феромоны с абстрактными посланиями.

Он добавляет, что сейчас деисты в меньшинстве, но численность их партии постоянно растет.

Подбегает молодой муравей, он тащит кокон бабочки, который 103683-й закопал перед входом в стойло.

Это твое, да?

103683-й подтверждает и, протягивая усики к вновь прибывшему, спрашивает:

А ты? Кто ты? Деист или недеист?

Молодой муравей робко склоняет голову. Он знает, что к нему обращается знаменитый и опытный солдат. Он оценивает серьезность того, что скажет. Однако слова вырываются вдруг из самого глубокого из трех мозгов:

Меня зовут 24-й. Я верю в существование всемогущих богов.

36. Энциклопедия

Мысль: Человеческой мысли подвластно все.

В 50-х годах английское судно-контейнеровоз, перевозящее бутылки с мадерой из Португалии, разгружается в шотландском порту. В холодильный отсек зашел моряк, чтобы проверить, все ли в порядке. Не заметив его присутствия, другой моряк запирает дверь снаружи. Пленник изо всех сил стучит по стенам, но его никто не слышит – и корабль отплывает обратно в Португалию.

Продуктов у мужчины достаточно, но он знает, что в этом холодильнике он не сможет долго прожить. Однако он находит в себе силы и куском железки царапает на стене рассказ о своей голгофе день за днем, час за часом. О том, как он цепенеет от холода, как замерзает его нос, как пальцы на руках и ногах становятся хрупкими, как стекло. Он описывает, какие нестерпимые ожоги остаются от морозного воздуха. О том, как постепенно все его тело целиком превращается в глыбу льда.

Корабль бросает якорь в Лиссабоне, и капитан, открыв контейнер, находит мертвого матроса. На стенах он читает поминутный репортаж о его ужасных страданиях.

Однако самое удивительное не в этом. Капитан отмечает температуру внутри контейнера. Термометр показывает +19 С. Поскольку товара не было, на обратном пути систему охлаждения не включали. Человек умер только потому, что думал, будто ему холодно. Он стал жертвой своего собственного воображения.

37. Миссия Меркурий

Я хотел бы видеть Доктора Ливингстона. Желание 103683-го не может быть исполнено. Мятежники усиленно изучают его своими усиками. Ты нужен нам для другого.

Хромой поясняет. Вчера, когда солдат был у королевы, группа мятежников спустилась по проходу под гранитным полом. Они встретились с Доктором Ливингстоном и сообщили ему о предстоящем походе против Пальцев.

Этот Доктор Ливингстон рассуждал как деист или как? – спрашивает 103683-й.

Нет. Он был разумный и конкретный, говорил о простых и понятных вещах в пределах досягаемости всех усиков. Но как бы то ни было, Доктор Ливингстон и Пальцы, которые объясняются через него, не испугались, узнав, что на край мира отправляется армия для уничтожения всех Пальцев. Напротив, они с радостью восприняли эту новость и даже сказали, что эту уникальную возможность нельзя упускать.

Пальцы долго думали. Потом Доктор Ливингстон передал мятежникам приказ, они поручили муравьям миссию, которую назвали «миссия Меркурий». Миссия настолько будет связана с походом на Запад, что это практически станет единой целью.

Поскольку войска Бел-о-кана возглавишь ты, ты сможешь лучше других осуществить миссию Меркурий.

103683-й осознает свою ответственность.

Внимание! Оцени важность того, что тебе предстоит выполнить. Миссия Меркурий может изменить облик вселенной.

38. Внизу

– Ты думаешь, миссия Меркурий осуществима? Августа Уэллс изложила свой план муравьям.

Изуродованной ревматизмом рукой старая дама провела по лбу и вздохнула:

– Господи, только бы этот маленький рыжий муравей дошел до цели!

Все молча смотрели на старуху. Кто-то заулыбался. Они были вынуждены довериться этим муравьям-мятежникам. Они не знают имени муравья, которому поручили миссию Меркурий, но все молятся, чтобы его не убили.

Августа Уэллс прикрыла глаза. Уже год, как они здесь внизу, на многометровой глубине под землей. Как бы стара она ни была, она помнит все.

Ее сын, Эдмон, после смерти своей жены поселился в доме 3 по улице Сибаритов, в двух шагах от леса Фонтенбло. Через несколько лет он тоже умер, оставив письмо своему наследнику – племяннику Джонатану. Странное послание с единственной фразой: «Никогда не спускайся в подвал».

Теперь Августа Уэллс близка к мысли, что это была самая действенная агитация. В конце концов, добился же Пармантье распространения картошки, которой никто не хотел заниматься: высадил ее на огороженном поле, окруженном табличками «Вход строго запрещен». В ту же ночь воры растащили драгоценные клубни, и столетие спустя жареная картошка стала основным блюдом мировой кухни.

Именно поэтому Джонатан Уэллс и спустился в запретный подвал. Оттуда он не вышел. На его поиски отправилась его жена Люси. Потом сын Николя. Потом, по приказу инспектора Жерара Галена, пожарные. Потом полицейские во главе с комиссаром Аленом Билшеймом. Наконец она сама, Августа Уэллс, в компании Джейсона Брейгеля и профессора Даниэля Розенфельда.

Итого восемнадцать человек устремились по бесконечной винтовой лестнице. Все они боролись с крысами, сумели разгадать загадку шести спичек, из которых составили четыре треугольника. Они прошли через ловушку, сжимающую тело, как при рождении. Они проникли в люк. На подсознательном уровне они преодолели свои детские страхи – измождение, угроза смерти.

В конце долгого похода они попали в подземный храм, построенный в эпоху Возрождения под широкой гранитной плитой, на плите находился муравейник. Джонатан показал им тайную лабораторию Эдмона Уэллса. Он представил им доказательства гениальности своего старого дяди, в том числе его машину под названием «Пьер де Розетт», позволяющую понимать пахучий язык муравьев и разговаривать с ними. Трубками машина соединялась с зондом – своего рода пластиковым муравьем, который являлся одновременно микрофоном и мегафоном. Этот зонд под названием Доктор Ливингстон служил послом для муравьиного населения.

При помощи этого посредника Эдмон Уэллс разговаривал с королевой Бело-кью-кьюни. Им не довелось долго разговаривать, однако этого хватило, чтобы понять, насколько эти две великие параллельные цивилизации еще не готовы к сотрудничеству.

Джонатан принял эстафету от своего дяди и увлек своей страстью всю группу. Он говорил, что они подобны космонавтам на космическом корабле, которые пытаются общаться с инопланетянами. Он утверждал: «То, что мы делаем, может оказаться самым потрясающим экспериментом нашего поколения. Если нам не удастся наладить диалог с муравьями, то это не удастся ни с какой другой формой мышления, земной или неземной».

Он оказался прав. Но какой толк оказаться правым, если это преждевременно? Подземная утопическая община не долго останется совершенной. Они атаковали высокие рубежи – а остановили их проблемы самые тривиальные.

Однажды пожарный резко упрекнул Джонатана:

– Может быть, мы и похожи на космонавтов в капсуле, но они бы выкрутились, взяв равное количество мужчин и женщин. Однако нас здесь пятнадцать мужиков в расцвете лет, а женщина у нас только одна. Не считая старухи и мальчишки!

Ответ Джонатана Уэллса прозвучал резко, как выстрел: