Бернар Вербер - День Муравья
– Мухи – это очень важное звено! Они отличные информаторы для детектива. Один из моих преподавателей утверждал, что все дела он раскрывает, всего лишь изучая поведение мух.
На лице инспектора появилось скептическое выражение. Очередной из этих дурацких трюков, которым обучают в новых полицейских школах! Каюзак был приверженцем старых добрых методов, но тем не менее ответил:
– Ну да, я помню, как было у братьев Сальта, и на этот раз проследил, чтобы окна не открывали, и, если мухи были, они все еще здесь. Только с чего ты на них зациклился?
– Мухи – это главное. Если они есть – значит, где-то есть проход. Если их нет – значит, квартира герметически закрыта.
Оглядываясь по сторонам, комиссар, наконец, заметил муху в углу, на белом потолке.
– Смотри, Эмиль! Ты видишь ее, вон там? Муха, как будто смущенная чужими взглядами, взлетела в воздух.
– Она укажет нам воздушный коридор! Смотри, Эмиль. Маленькая щелка над окном, наверное, в этом месте она и пролезла.
Муха резко изменила направление и опустилась на кресло.
– Теперь я уверен, это зеленая муха. То есть муха второй когорты.
– Это еще что за жаргон? Мелье объяснил:
– Когда человек умирает, на него слетаются мухи. Но не всякие мухи и не абы когда. Круговорот неизменный. Обычно сначала высаживаются синие мухи (calyphora), мухи первой когорты. В течение первых пяти минут после смерти. Они любят теплую кровь. Если участок тела кажется им благоприятным, они откладывают яйца и улетают, как только от трупа начинает исходить запах. Их тут же сменяет вторая когорта – зеленые мухи (muscina). Эти предпочитают мясо с легким душком. Они едят, откладывают яйца, потом уступают место серым мухам (sarcophaga) – мухам третьей когорты, которые любят еще более ферментированное мясо. Наконец настает черед сырных (piophila) и жировых мух (ophira). Таким образом, на теле сменяется пять команд. Каждая берет свою часть и оставляет нетронутой часть других.
– Какое малюсенькое тельце, – с отвращением вздохнул инспектор.
– Смотря для кого. Одного трупа хватит, чтобы попотчевать несколько сотен мух.
– Прекрасно. Но какое это имеет отношение к нашему расследованию?
Жак Мелье вооружился светящейся лупой и принялся рассматривать уши Каролины Ногар.
– Внутри раковины кровь и яйца зеленых мух. Очень интересно. Вообще-то тут должны быть и личинки синих мух. Значит, первой когорты не было. Это уже ценная информация!
Инспектор начал осознавать пользу от наблюдения за мухами.
– А почему их не было?
– Потому что кто-то, возможно убийца, оставался возле трупа в течение пяти минут после смерти. Синие мухи не посмели приблизиться. Потом тело начало ферментировать, и оно их больше не интересовало. Тогда примчались зеленые. А вот им уже ничего не мешало. Значит, убийца оставался пять минут, не больше, а затем удалился.
Такое рассуждение поразило Эмиля Каюзака. Мелье выглядел озадаченным. Он ломал голову: что же могло помешать синим мухам приблизиться?
– Можно подумать, мы имеем дело с Человеком-невидимкой.
Каюзак замолчал. Как и Мелье, он услышал шум в ванной комнате.
Они побежали туда. Раздвинули занавески душа. Ничего.
– Да, будто и в самом деле Человек-невидимка. Мне кажется, что он все еще здесь.
Он вздрогнул.
Мелье задумчиво работал челюстями, гоняя во рту жвачку.
– Он не смог бы войти и выйти, не открывая дверей или окон. Твой человек не только невидим, он еще и проходит сквозь стены! – Он обернулся к жертве, и посмотрел на ее искаженное от страха лицо. – . И страшный. Чем занималась эта Каролин Ногар? На нее есть что-нибудь в досье?
Каюзак просмотрел несколько бумаг в папке с именем покойной.
– Никакого приятеля. Никаких ссор. У нее не было врагов, которые бы ненавидели ее так, что хотели убить. Она была химиком.
– Она тоже? – удивился Мелье. – А где работала?
– В Компании общей химии.
Они оторопело уставились друг на друга. КОХ – Компания общей химии, предприятие, где работал Себастьен Сальта!
Наконец у них появился общий знаменатель, который не мог быть простой случайностью. Наконец-то след.
35. Бог – это такой запах
Это здесь.
Солдат узнает запахи, которые позволяют ему найти тайное убежище мятежников.
Мне нужны объяснения.
Мятежники окружают 103683-го. Они могли бы с легкостью убить его, но они не нападают. Что такое «боги»?
Роль оратора снова берет на себя хромой.
Он признается, что они не все рассказали солдату, но подчеркивает: уже одно то, что ему открыли существование мятежного движения, говорит о высокой степени доверия. Тайную организацию преследуют все стражи Стаи, так что они не могут доверять первому встречному!
Хромой шевелит усиками, выражая откровение.
Он объясняет, что сейчас в Бел-о-кане происходит нечто важное для их Города, для всех Городов, даже для всего их вида. Успех или провал движения мятежников – это поражение или победа целых тысячелетий эволюции всех муравьев в мире. В такой ситуации жизнь для них ничего не значит. От каждого необходимо самопожертвование, от каждого требуется соблюдение строжайшей тайны. Тут хромой отмечает, что роль 103683-го здесь очень важна. И сожалеет, что не все ему доверил. Он готов исправить эту оплошность.
В центре зала два муравья торжественно подходят к 103683-му для совершения церемонии полного контакта. Благодаря полному контакту муравей видит, чувствует и сразу понимает все, что на уме у собеседника. Рассказ теперь не просто передается и принимается: он переживается двумя муравьями одновременно.
103683-й и хромой соединяют свои антенны. Это сродни тому, как если бы одиннадцать ртов вошли в прямой контакт. Теперь они становятся единым насекомым с двумя головами.
Хромой вливает свою историю.
В прошлом году, когда большой пожар опустошил Бел-о-кан и погубил королеву Бело-кью-кьюни, муравьи с запахом земли утратили смысл жизни. Им пришлось спасаться от страшных облав – их устраивала новая правительница Шли-пу-ни. Тогда муравьи с запахом земли вынуждены были уйти в подполье, они укрылись в этой берлоге. Потом они заново пробили проход в гранитном полу, они похищали еду и кормили Пальцев, но, главное, теперь они продолжают диалог с их представителем – Доктором Ливингстоном.
Поначалу все шло хорошо. Доктор Ливингстон передавал простые послания: «Мы хотим есть», «Почему королева отказывается говорить с нами?» Пальцы были в курсе положения мятежников и тщательно планировали операции их отрядов, чтобы, не привлекая внимания, они могли красть пищу. Пальцам требуется огромное количество еды, а доставлять ее и при этом оставаться незамеченными было нелегко!
Все это были вполне естественные разумные послания. Но однажды Пальцы передали послание совсем другого рода. Это краткое обращение со странным запахом уверяло, что муравьи недооценивают Пальцы, что Пальцы до сих пор молчали об этом, но на самом деле они являются богами муравьев.
«Боги»? Что означает это слово? – спросили мы.
Пальцы объяснили нам, что значит боги. По их мнению, это животные, которые сотворили мир. Все живое – это их «творение».
В полный контакт вклинивается третий муравей. В запале он провозглашает:
Боги создали все, они всемогущи, они вездесущи. Они всегда видят нас. Реальность, которая нас окружает, – всего лишь иллюзорная мизансцена богов, чтобы нас познать.
Когда идет дождь – это боги льют воду.Когда жарко – это боги усилили жар солнца.Когда холодно – они его уменьшили.Пальцы – наши боги.
Хромой объясняет смысл этого странного изречения. Без божественных Пальцев в мире якобы ничего не существовало. Муравьи – их творение. Им отводится роль сражаться в этом рукотворном мире, созданном Богами ради забавы.
Вот что сказал в тот день доктор Ливингстон.
103683-й поражен. Почему в таком случае Пальцы умирают от голода под полом Города? Почему они остаются пленниками под землей? Почему Пальцы позволяют муравью подняться в поход против них?
Хромой признает, что в речах Доктора Ливингстона имеются белые пятна. Зато их главная ценность в том, что они объясняют, почему существуют муравьи, почему мир такой, какой он есть.
Откуда мы, кто мы, куда идем? Концепция «богов» дает ответ на все эти вопросы.
Как бы там ни было, семя было брошено. Этот первый «деистский» монолог привлек внимание одних мятежников, других же сильно заинтересовал. Дальше опять последовали самые обычные сообщения, в которых не упоминалось ни о каких «богах».
Мы перестали думать об этом, но через несколько дней сенсационное «деистское» слово еще громче задрожало на усиках Доктора Ливингстона. Он снова вещал о вселенной, контролируемой Пальцами, утверждал, что на свете нет ничего случайного, и что все, что происходит тут, внизу, было намечено и предписано. И что те, кто не согласен чтить «богов» и кормить их, будут наказаны.
