Филип Дик - Кланы Альфа-Луны

— Для ваших целей, — сказал Мэйджбум, — Петри был бы, пожалуй, получше. Мне известно то в сценариях Чака, что вам так нравится, но загвоздка вот в чем — у него нет должной стабильности в работе. Сомневаюсь, в состоянии ли он постоянно поддерживать высокое качество выпускаемой продукции, как это ему придется делать, удовлетворяя ваши запросы. Тем не менее, в качестве одного ингредиента среди многих…

— Да заткнитесь же, — раздраженно бросил Хентман Мэйджбуму, затем повернулся к Чаку. — Мне не очень-то нравятся эти трехсторонние переговоры. Не могли бы мы перейти куда-нибудь в другое место?

Дэн Мэйджбум явно раздражал Хентмана. Похоже было, он учуял что-то неладное.

В сознании Чака снова появились мысли слизистого грибка.

«Сейчас в здание входит та прелестная девушка, которая, как вы справедливо заметили, даже не удосужилась провести операцию по искусственному увеличению сосков. Мистер Риттерсдорф, это она вас разыскивает; я сообщил ей, чтобы она поднималась».

Банни Хентман, очевидно, тоже принял мысленное уведомление слизистого грибка и громко простонал в отчаянии:

— Неужели нет никакой возможности переговорить с глазу на глаз? Кой черт теперь сюда суется? — Он повернулся лицом к двери, вперил в нее свирепый взгляд.

— Мисс Триест не будет вмешиваться в ваши переговоры, мистер Хентман, — заметил Дэн Мэйджбум, а Чак тут же на него уставился, удивившись, что у того уже сформировалось определенное мнение в отношении Джоан. Но ведь он управлялся дистанционно — Чак сразу же об этом догадался. Очевидно, дело было не в предварительном программировании. Петри руководил симулакрумом из здания ЦРУ в Сан-Франциско.

Дверь отворилась, и в квартиру нерешительно вошла Джоан Триест. Теперь на ней был серый свитер поверх платья с узким лифом и широкой юбкой в оборках, она была в туфлях на высоких каблуках на босую ногу.

— Я побеспокоила вас, Чак? — спросила она. — Мистер Хентман, — восторженно произнесла она и густо зарделась. — Я смотрела вас сотни раз и считаю вас величайшим из всех ныне здравствующих комедийных артистов. Вы такой же великий комик, как Сид Сезар и другие эстрадные актеры прошлых лет. — Глаза ее блестели, она подошла к Банни Хентману, встала совсем близко к нему, но тщательно следя за тем, чтобы, не приведи господи, ненароком не притронуться к нему. — Вы — друг Банни Хентмана? — спросила она у Чака, делая ударение на слове «вы». — Жаль, что вы не сказали мне об этом.

— Мы пытаемся, — простонал Хентман, — заключить деловое соглашение о сотрудничестве. Итак, как же все-таки мы поступим? — Обильно потея, он начал мерять шагами крохотную гостиную. — Я сдаюсь, — объявил он. — Я не могу подписать контракт с вами — об этом не может быть и речи. У вас слишком много знакомых, они не дадут вам возможности плодотворно работать. Писателям полагается быть отшельниками, в одиночестве стучащими по клавишам машинки.

Джоан Триест не затворила за собой дверь в квартиру, и теперь через порог свободно и неторопливо перекатывался волнами слизистый грибок.

«Мистер Риттерсдорф», мысленно обратился он к Чаку, «у меня к вам срочное дело, которое нужно обсудить наедине. Не могли бы вы пересечь коридор и зайти на минутку в мою квартиру? Пожалуйста».

Хентман повернулся ко всем спиной, взвизгнул от негодования, затем прошел к окну и стал глядеть вниз.

Ничего не понимающий Чак последовал за слизистым грибком в квартиру, располагавшуюся напротив.

«Закройте дверь и придвиньтесь ко мне поближе. Я не хочу, чтобы другие улавливали мои мысли».

Чак молча повиновался.

«Этот ваш гость, мистер Дэн Мэйджбум», мысли грибка теперь еле-еле прослушивались, «никакой не человек. Он — искусственное создание. Он не обладает личностью — им дистанционно управляет другой человек. Я счел необходимым предупредить вас об этом, ведь вы, как-никак, мой сосед».

— Спасибо, — произнес Чак, — но мне уже это известно. — Однако, теперь ему было не по себе. Да и не удивительно, если вспомнить, какие мысли появлялись в последнее время. — Послушайте-ка, — начал было он, но слизистый грибок перебил его.

«Я уже просмотрел ваше сознание», не замедлил уведомить он Чака. «Агрессивность по отношению к супруге, а также стремление ее умертвить. У каждого разумного существа рано или поздно могут возникать подобные побуждения, и в любом случае, было бы просто неприлично с моей стороны обсуждать их с кем-либо посторонним. Подобно священнику или врачу, телепат обязан…»

— Давайте не будем развивать эту тему, — сказал Чак. Осведомленность слизистого грибка в его намерениях выставляла их в совершенно новом свете; пожалуй, было бы весьма неблагоразумно продолжать об этом думать. Если следователь вызовет Лорда Бегущего Моллюска в суд…

«На Ганимеде», торжественно провозгласил слизистый грибок, «возмездие освящено законом. Если вы мне не верите, скажите своему адвокату, мистеру Нату Уайльдеру, чтобы он проверил это. Я никоим образом не порицаю ваши намерения; подобные побуждения неизмеримо предпочтительнее прежнего влечения к самоубийству, что абсолютно противоестественно».

Чак собрался было покинуть квартиру грибка, но тот остановил его очередным пакетом мыслей.

«Подождите. Еще одно. В обмен на мое молчание… всего лишь любезность с вашей стороны».

Значит, все не так просто. И не удивительно, ведь Лорд Безумный Моллюск настоящий бизнесмен.

«Я настаиваю, мистер Риттерсдорф, — продолжал грибок, — чтобы вы согласились на работу, предложенную вам мистером Хентманом».

— А как же моя работа в ЦРУ? — спросил Чак.

«Ее придется оставить. Вам удастся сохранить обе работы». Мысли грибка были уверенны и недвусмысленны. «Сидя…, э…, сразу на двух стульях».

— На двух стульях? — Он явно имел в виду совместительство. — Откуда вы позаимствовали это выражение?

«Я знаток земного общества, — уведомил его слизистый грибок. — Насколько я себе представляю, на ЦРУ вы сможете работать, ну, скажем, днем, а на Банни Хентмана — ночью. Чтобы поддерживать такой напряженный ритм жизни вам понадобятся особые медицинские препараты, стимулирующие деятельность высшей нервной системы, из группы гексаамфетаминов, запрещенные на Земле. Тем не менее, я их вам предоставлю. Имея большие связи за пределами этой планеты, мне не составит особого труда раздобыть их. У вас вообще отпадет потребность во сне, как только метаболизм мозга начнет стимулироваться…»

— Шестнадцатичасовой рабочий день! Да идите Вы лучше в полицию со своим доносом.

«Подумайте немного, — возразил слизистый грибок. — Ведь результатом станет то, что вы воздержитесь от убийства, зная, что ваши намерения заранее известны властям. Поэтому и не станете уничтожать эту порочную женщину; вы откажетесь от первоначального замысла и сохраните ей жизнь».