Георгий Левин - Жизнь на обочине

— Знаешь! Это наверно и к лучшему. Сын растёт. Становиться взрослым. Начинает понимать, какие отношения в нашей семье. Мне иногда кажется, что он догадывается. О моих отношениях на стороне. Опозориться перед ним? Упасть в его глазах? У меня желания нет! И тебе пора заводить семью. У нас и у наших отношений будущего нет. Как себя не обманывай. Поэтому езжай! Так будет лучше для меня и для тебя.

Так мы и расстались.

Жалел ли об этом? Кривить душой не буду. Нет! Любви и страсти между нами не было. Просто отношения двух одиноких людей. Людей случайно встретившихся на дороге жизни.

Отец к моему отъезду отнёсся никак. Династия не получилась. С завода сбежал. Мой новый путь его не интересовал. Он болел и переживал за завод, построенный его руками. А всё остальное проходило мимо него.

Мать переживала. Как буду жить в том далёком и холодном краю? И снова заводила старую песню. Когда женюсь и осчастливлю её внуками? Она была уже на пенсии. В этом году ей исполнялось 57 лет. Но она продолжала работать. Отцу уже исполнилось 58 лет. Что скоро пенсия? Он даже не думал! Продолжал работать мастером сборочного цеха. Мне шёл 33 год. 1969 уже писал историю нашей страны. Заканчивался апрель.

27 апреля 1969 года Ту-104 взлетел из аэропорта Внуково и взял курс на город Надым. Среди его пассажиров находился и я. Начиналась новая страница моей жизни. С замирающим сердцем открыл её…

Самолёт взлетел в 3.40 по Москве. Время в полёте было 3 часа 40 минут. Ночь становилась всё темней. Огни прожекторов и фонарей остались за бортом. В самолёте летел первый раз. Было страшно, необычно и интересно. Место у меня было рядом с проходом. Сидел и косил глаза в иллюминатор. Там была темень. Не заметил, как и задремал. Проснулся и увидел в иллюминаторе белые облака. Самолёт завывал двигателями. Он шёл на посадку. Стюардесса объявила об этом и добавила радостно:

— Уважаемые пассажиры! Температура в Надыме — 30 градусов!

Один из моих соседей сказал другому:

— Смотри! Сегодня не очень холодно! И не метёт! Даже не верится, что у нас апрель. В марте, когда улетал, было -16 и мело так, что в двух метрах ничего не было видно.

Услышал этот разговор и зябко передёрнул плечами. Подумал:

"Ничего себе не холодно! У нас в такой мороз на улицу старались не выходить!"

Правда, утеплился по полной программе. Ватные брюки, свитер, валенки, ушанка, рукавицы и тулуп. Это должно были защитить меня от сурового Севера. На это очень надеялся.

В своём облачении вышёл из самолёта и застыл на трапе. Взлётная полоса и стоянка для самолёта были расчищены от снега. Но дальше его лежали горы. В рост человека. Одноэтажное деревянное здание аэровокзала снег укрывал до крыши. Меня поторопили стоящие за мной люди. Сошёл по трапу. Заспешил за остальными пассажирами в здание аэровокзала.

Здесь нас встречали. Надым был закрытым городом. Рядом находилась пяти километровая погранзона. В город попасть можно было только по пропускам. У меня он был. Оформляли его в городском ОВД. На основании вызова на работу. Убил на это две недели и исписал кучу бумаг.

Проверка пропусков в погранзону прошла быстро. Прилетевший со мной народ покинул аэровокзал. Они прилетели домой. И всех встречали. Часы на стене аэропорта показывали местное время. 6 часов 37 минут. В Москве было на два часа больше. Здание аэровокзала, пока ловил ворон и осматривался, опустело. Я в нём остался один.

Все пассажиры, улетающие обратным рейсом доставившего нас самолёта на Москву, уже прошли проверку и регистрацию на рейс. Их загнали в накопитель. Спросить, как добраться по нужному мне адресу? Было не у кого. В здании было тепло. Выходить на мороз страшно. Сел на деревянную скамейку. Привалился к стенке и задремал.

Проснулся мгновенно. Почувствовал чужую руку. Она меня дёргала за плечо. Открыл глаза и увидел перед собой молодого милиционера в фуражке и шинели. Вспомнил. Где я и сколько градусов на улице. И не произвольно вздрогнул. Зябко передёрнул плечами. А милиционер строго смотрел на меня:

— Ваши документы!

Произнёс он. Достал и протянул ему документы. Он внимательно проверил их и смягчился:

— Понятно! Новичок! Значит, так! Через 20 минут подойдёт "вахтовка". Сядете в неё и доедете до остановки "строй городок". Там спросите! Вам покажут. Это не далеко.

Поблагодарил стража. Перевёл свои часы на местное время. Было 7.41. Просидел ещё 17 минут и выскочил из здания на улицу. На мороз. Оглядывался по сторонам. Искал странный транспорт названный стражем порядка не понятным для меня названием.

Вдохнул воздух. Ожидал, что мороз обожжёт ноздри носа. Но этого не произошло. Воздух был сухой. Мороз не был таким резким. Как дома. Обернулся. Посмотрел на деревянный градусник. Он висевший на здании и показывал — 27. Но ощущение было такое как дома на улице в — 15. Тихо, безветренно и восходящий красный диск солнца. Красота!

Послышался скрип тормозов и передо мной остановился "Урал". Три оси. Труба у кабины. На задних двух осях по две пары колёс. А вместо кузова оранжевая будка с дверью и окошками. Сбоку две таблички. Одна извещала "городской маршрут N 1". Ниже неё вторая уточняла "городок СУ- 98 — аэропорт". Понял. Это и был транспорт. Его милиционер назвал непонятным мне словом. Долго думать боялся. Вдруг уедет? Был один. Вот и влез в кабину к водителю. Показал ему бумаги. Он посмотрел и сказал:

— Это тебе нужно в городок СУ-98. Сейчас домчу. Всё равно ты единственный пассажир. Это первый рейс. Наш народ уже на работе. Московский рейс улетел. Ленинградский рейс прилетает через три часа. А нам ехать сорок минут. Ну, в путь!

Он переключил передачу и нажал газ. "Урал" рыкнул. Выбросил дым из трубы и устремился по расчищенной дороге. По бокам дороги лежали снежные сугробы. Я смотрел вперёд и впервые увидел тундру.

Когда-то в школе был такой предмет. Природоведение. В нём мы изучали природные зоны СССР. Тундра была одной из этих зон. Кое-что помнил с тех лет. Но одно дело читать и другое увидеть своими глазами. Сейчас за окнами кабины впервые видел тундру. Это была поражающая воображение картина. Бесконечная снежная равнина с редкими тонкими соснами тянулась во все стороны. Уходила к горизонту. Снежное безмолвие! Так описывал Аляску Джек Лондон. Это очень подходило и сюда. Однообразный пейзаж.

Водитель болтал постоянно. Не умолкал и на мгновение. Прислушался к нему.

— Впервые два года назад я тоже, как ты смотрел вокруг изумлённым взглядом. Такого на Большой земле не увидишь! Теперь привык. Полюбил этот край. Весной, когда тундра покрывается ковром цветов картина вообще потрясающая. А осенью, тундру устилают целые заросли грибов. В реке и "бочагах" рыба. Нельма, лосось, в реке корюшка, такой больше нигде нет. Расскажу тебе о нашем городе. Основное градообразующее предприятие это предприятие по добыче газа. Оно главное. Все остальные работают на него. Буровики бурят скважины. Дорожники строят дороги. Строители дома и производственные здания. Когда-то здесь был самый один из Заполярных лагерей ГУЛАГА. Он сохранился. Съездишь, посмотришь. Впечатление сильное. Говорили, что Надым старое поселение на берегу Обской губы. Здесь Обь впадает в Северное море. Порт на берегу. Основной завоз грузов идёт водным путём. За короткое лето завозят всё. Железной дороги нет. Связь с Большой землёй и другими поселениями по зимнику и самолётами. Вообще Надым место странное! Он как островок в тундре. Сам увидишь! Заросли елей, сосен и температура градусов на 7–8 выше зимой. Чем температура в округе. В прошлом году приезжал лектор из Тюмени. Он рассказывал об этом феномене. Но слишком мудрено и я ничего не понял. Вот такая у нас жизнь. Платят хорошо! Первые четыре полярные надбавки получишь за два года. Остальные потом через каждый год добавляют по одной. Отпуск 56 рабочих дней. С продуктами проблем нет! Столовые и магазины во всех организациях от ОРС (отдел рабочего снабжения). Только с выпивкой беда. Сухой закон. Но народ приспособился! Самогонку гонят. Летуны приторговывают. А в основном бражку пьют. Нормально.