Василий Головачев - Век воли не видать
Под вертолётом распахнулся городской ландшафт, узнать который было трудно, так как в городе были освещены только улицы, редкие площади и набережные какой-то реки. И лишь когда носитель Саблиных глянул в окошко отсека, стали видны башни Кремля, освещённые густым оранжевым светом. Это была Москва, но отличавшаяся от той Москвы, которую знали Данияр и Данимир.
Вертолёт вильнул, понёсся к Кремлю. Это был единственный освещённый архитектурный комплекс на всю столицу, что говорило о многом.
Винтокрылая машина нырнула к Боровицкой – судя по очертаниям – башне Кремля, словно собиралась её протаранить, однако каким-то чудом обогнула башню и с размаху приземлилась на травяной газон между зубчатой стеной и трёхэтажным зданием, слегка похожим на здание Сенатского дворца, которое знал Данияр. Дверцы отсека летающей машины раздвинулись, бойцы отряда посыпались на посадочную площадку и начали разбегаться по двое или по трое в разные стороны.
Саблин-44 тоже побежал с напарником, но не к стене и не к зданиям на территории Кремля, а к ближайшей башне, похожей на Никольскую.
Кто-то, плохо видимый в сумраке нависшего козырька, открыл им дверь, и бойцы помчались по винтовой лестнице наверх, пока не взобрались под пирамидальную крышу башни. Её маковка имела бойницы, смотрящие на четыре стороны света, и днём отсюда открывался, наверно, красивый вид на реку. Однако ночь и плохое освещение города не давали «гостям» возможности полюбоваться столицей, а хозяин – Даныбай таковых намерений не имел. Он выглянул через бойницу на территорию Кремля, быстро установил винтовку, направив ствол на то место, где только что стоял вертолёт. Видимо, пока бойцы занимали позиции, вертолёт улетел.
Спутник Даныбая щелчком придвинул к губам усик микрофона.
– Мы на месте.
Что ему ответили, услышать не удалось.
Парень достал бинокль, поворочал им из стороны в сторону, разглядывая Кремль, потом развернул на тыльной стороне планшетник и стал тыкать в него пальцем.
Даныбай приник к прицелу винтовки, прищурил левый глаз.
Вертолётная площадка прыгнула навстречу, окрашиваясь в голубоватый цвет, стали видны следы от посадочных опор вертолёта, травинки и камешки.
Даныбай замер. Время словно остановилось.
Что происходило, почему спецгруппу Даныбая перебросили в Кремль, было непонятно, но Данияр не рискнул выйти в поле памяти «родича» и узнать всё через его мысли. Ясно было, что подразделение спецназа выполняло какое-то задание высшего руководства страны, и если в этот момент «гости» вдруг вышли бы на пси-контакт с «родичем», он вполне мог провалить задание.
«Уходим», – пискнуло «в ухе» Данияра.
Ответить он не успел, сознание на мгновение вырубилось, началось скольжение сквозь ничто «во все стороны сразу», это ощущение сменилось чувством взлёта, и Данияр выпал в голову Данимира вместе с ним.
«Чёрт! – ошеломлённо взорвался он. – В чём дело?! Почему ты вернулся?»
«Остынь, шпион, – хмыкнул Данимир снисходительно. – Это же не кино. Нечаянно «шевельнёмся», и парня кондрашка хватит!»
«Хотелось бы досмотреть, что всё это значит, – разочарованно и смущённо проворчал Данияр, расслабляясь. – Десант в Кремль – это же обалдеть!»
«У них свои законы, социум мира-44 и должен отличаться от наших. Ясно, что Саблин-44 имеется, это уже хорошо. Ясно, что он крутой спецназовец, снайпер, и это тоже хорошо. Предлагаю подождать до утра, когда операция уже закончится, и снова выйти на него, объяснить ситуацию. У таких крутых мужиков нервы крепкие, он не шизанётся».
«Зачем их туда бросили, как думаешь?»
«Не знаю, может быть, чтобы прикрыть прибытие какого-нибудь VIP-лица, к примеру, президента. Либо обезопасить его встречу с кем-то из прилетающих. Мне это не интересно, у нас другая задача».
Данияр сдержал разочарование.
«Ладно, я пошёл, найдёшь меня, когда надумаешь вернуться к сорок четвёртому».
«Давай махнём к двести двадцать второму».
«Иди один, если хочешь, я отдохну».
«Обиделся?»
«За кого ты меня принимаешь? Я такой же, как и ты. Как говорил один политик: мне столько всего надо сделать, что лучше я пойду спать».
Данимир развеселился.
«Это правильное решение. Хорошо ничего не делать, а потом отдохнуть. Жди, я тебя разбужу завтра».
Данияр нырнул в тоннель числоперехода, и мыслеголос «родича» растворился в тишине.
В своё тело он вонзился как пуля в кирпич, открыл глаза.
Валерия радостно чмокнула его в щёку, подала стакан воды. Похоже, она пришла, когда он «ушёл», и осталась ждать.
– Вернулся! Ах ты, мой хороший!
Данияр отпил полстакана чистой холодной воды.
– Сколько я отсутствовал?
– Больше часа.
– Странно, мне показалось, что мы были в гостях минут десять, не больше. Неужели там время течёт медленнее?
– У кого в гостях вы были?
– У Саблина-44, там его зовут Даныбаем, и он снайпер, служит в каком-то крутом спецназе. Как там наши спящие?
– Нормально, спят.
– Ладно, сбегаю под душ, и поговорим.
Вечер прошёл в мелких хлопотах и разговорах с Костей, Валентином и Валерией.
Позвонил Волков, пообещал на следующий день привезти «специалиста по геометрии», как он выразился.
«Клячи» – Ёсипыч и Царь Салтан – тихо сидели в палатке у озера, в посёлке не показывались, кося под туристов. Саблин сам сходил к ним, пообщался, попил чаю с обоими, поговорил о политике: Ёсипыч следил за изменчивой политической ситуацией в стране и в мире, хорошо знал многих высокопоставленных деятелей, – и лёг спать, не дождавшись выхода Данимира.
* * *«Брат» заявился в половине шестого утра, когда Саблин ещё досматривал какой-то суетливый незапомнившийся сон.
«Вставай, лежебока!»
«Почём ты знаешь, что я сплю? – проворчал Данияр. – Может, я размышляю о вечном».
«Чую я, как ты размышляешь. Собирайся, пойдём к сорок четвёртому. В отличие от тебя я почти не спал».
«Интересно, почему?»
«Сходил к Саблину-222, посмотрел, чем он дышит, как живёт, чем занят. Угадай, кто он».
«Неужели бандит?»
«Хуже, он сотрудник частной конторы на службе у полиции. Контора называется «Финт ушами» и занимается подставами».
«Не понял, какими подставами? Машины подставляет, что ли, а потом с лохов дань собирает?»
«Нет, их работа поинтересней. Американская полиция как-то занималась тем, что посылала агентов-девчат в криминогенные районы крупных городов, и когда на них клевали местные петухи, ловила любителей секса. Так вот в двести двадцать втором превалитете почти такая же схема реализована в России. Хотя там нашу страну называют чуточку иначе – Белой Ордой».
«Круто!»
«Круче некуда. В общем, наш «родственничек» по имени – никогда не угадаешь! – Толенди гуляет по неспокойным районам столицы и ждёт нападения. Особенно плохи дела там в южных районах Москвы, где окопались тысячи мигрантов-нелегалов из Таджикистана, Узбекистана и Молдавии. Молдавия там – Молдурумуния. Образовались целые «кочевые табор-тауны», власть не справляется с этой криминальной стихией либо не хочет справляться. Вот наш «братец» и зарабатывает на жизнь таким путём. Его резали, били, жгли даже, дважды стреляли, в общем, героический парень. Кстати, кончил какой-то Ахтанский госуниверситет, зоолог по образованию. Но самое главное, что никакого Прохора Смирнова он не знает».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});