Стивен Кинг - Противостояние. Том II

— Когда вы собираетесь идти? — спросил Ллойд.

Уитни кинул на него сузившийся подозрительный взгляд.

— Аа, забудь, что я спросил, — махнул рукой Ллойд. — Допил?

— Еще нет, — сказал Уитни, заглянув в свой стакан.

— Я — да. — Он пошел к бару и, стоя спиной к Уитни, сказал: — Я бы не смог.

— Мм-м?

— Не смог бы! — резко произнес Ллойд и повернулся к Уитни. — Я кое-что должен ему. Я ему многим обязан. Он вытащил меня из поганой передряги там, в Финиксе, и с тех пор я все время с ним. Это кажется дольше, чем есть на самом деле. Иногда это кажется целой вечностью.

— Еще бы.

— Но это еще не все. Он что-то сделал со мной, сделал меня смышленее, что ли. Я не знаю, что это, Уитни, но я уже не тот человек, каким был. Совсем не тот. До… него… я был мелкой шушерой и ничем больше. Теперь он поставил меня следить за всем, и я нормально справляюсь. Я вроде как стал лучше думать. Ага, он сделал меня умнее. — Ллойд взял в руку камень с красным пятном, висевший у него на груди, глянул мельком на него, а потом снова выпустил. Он вытер ладонь о штанину, словно дотронулся до чего-то гадкого. — Я понимаю, что я и теперь не гений. Мне приходится записывать в блокнот все, что я должен сделать, а не то я забуду. Но с ним за спиной я могу отдавать приказы, и в большинстве случаев все идет как надо. Раньше все, на что я был способен, это получать приказы и попадать в передряги. Я изменился… и это он изменил меня. Да… это кажется гораздо дольше, чем есть на самом деле… Когда мы добрались до Вегаса, здесь было всего шестнадцать человек. Ронни — один из них; еще Дженни и бедняга Гек Дроган. Они ждали его. Когда мы пришли в город, Дженни Энгстром опустилась на свои красивенькие коленки и поцеловала его сапоги. Ручаюсь, она никогда не рассказывала тебе про это в койке. — Он хитровато улыбнулся Уитни. — Теперь она хочет оторваться и сбежать. Что ж, я ее не виню, и тебя тоже. Но ведь не много надо, чтобы испортить хорошее дело, верно?

— Ты останешься?

— До самого конца, Уитни. Его или моего. Это мой долг.

Он не добавил, что в нем все еще достаточно веры в темного человека, чтобы не сомневаться, у Уитни и остальных больше шансов умереть на крестах, чем остаться в живых. Было и еще кое-что. Здесь он оказался вторым человеком после Флагга. А кем он мог стать в Бразилии? Ведь Уитни и Ронни — оба умнее его. Он с Главным Козырем… они станут шестерками, а это Ллойду было не по вкусу. Когда-то раньше он бы не возражал, но все изменилось. А, как он открыл для себя, когда что-то меняется в твоей голове, это почти всегда меняется навсегда.

— Ну, это могло бы спасти нас всех, — с запинкой произнес Уитни.

— Конечно, — сказал Ллойд и подумал: «Но я бы не хотел очутиться на твоем месте, если все в конце концов обернется в пользу Флагга. Я не хотел бы очутиться на твоем месте, когда у него в конце концов найдется время отыскать тебя там, в Бразилии. Тогда распятие на кресте может оказаться для тебя самым легким из всех испытаний…»

Ллойд поднял свой стакан.

— У меня есть тост, Уитни.

Уитни тоже поднял свой.

— Чтобы никто не пострадал, — сказал Ллойд. — Вот мой тост. Чтобы никто не пострадал.

— Парень, за это я уж выпью, — горячо поддержал его Уитни, и они оба выпили.

Вскоре после этого Уитни ушел. Ллойд продолжал пить. Он вырубился около половины десятого и заснул как убитый на своей круглой кровати. Ему ничего не снилось, и это почти окупало похмелье следующего дня.

Когда утром 17 сентября взошло солнце, Том Каллен сделал привал чуть севернее Ганлока, штат Юта. Было так холодно, что он видел пар, вырывающийся при каждом выдохе у него изо рта. Уши у него замерзли и онемели. Но настроение было хорошее. Этой ночью он подошел довольно близко к неровной, изрытой глубокими колеями дороге и видел там трех человек, сидящих возле маленького потрескивающего костра. У всех троих были ружья.

Пытаясь проскользнуть мимо них незамеченным по нагромождению камней — он шел по западной окраине участка труднопроходимых, непригодных для земледелия земель Юты, — он сшиб ногой несколько камушков, и они покатились в пересохшую рытвину. Том застыл на месте. Теплая струйка потекла вниз по его ногам, и он даже не осознал, что описался как младенец, пока не прошел целый час, а то и больше.

Все трое повернулись, двое схватились за оружие. Том не мог нигде спрятаться. Он был тенью среди теней. Луна скрылась за грядой туч. Если она сейчас выглянет…

Один из них расслабился.

— Это олень, — сказал он. — Их тут полно.

— По-моему, нам надо проверить, — сказал другой.

— Сунь себе палец в жопу и проверь там, — буркнул третий, и этим все закончилось. Они снова повернулись к огню, и Том осторожно двинулся вперед, выверяя каждый свой шаг, наблюдая, как их костер медленно, страшно медленно отдаляется. Через час огонек превратился в маленькую искорку на склоне, под ним. В конце концов и она исчезла из поля зрения, и ему показалось, что громадная тяжесть свалилась у него с плеч. Он почувствован себя в безопасности. Но он все еще был на западе и понимал, что надо соблюдать осторожность — да уж, в натуре, — хотя опасность уже не казалась такой страшной, словно повсюду вокруг были индейцы или бандиты.

И теперь, на рассвете, он свернулся в клубок в зарослях низкого кустарника и приготовился ко сну. «Хорошо бы раздобыть несколько одеял, — подумал он, — становится холодно». Потом его охватил сон — неожиданный и глубокий, как бывало с ним всегда.

Ему снился Ник.

Глава 70

Мусорщик отыскал то, что хотел.

Он ехал по коридору глубоко под землей — коридору, темному, как угольная шахта. В левой руке он держал фонарь, в правой — винтовку, потому что здесь было страшновато. Он ехал на электрокаре, катящемся почти бесшумно по широкому коридору. Единственным звуком, который он издавал, было тихое, почти неслышное для уха гудение.

Электрокар состоял из сиденья водителя и большого отсека для груза. Теперь в грузовом отсеке покоилась ядерная боеголовка.

Она была тяжелой.

Мусорщик понятия не имел, сколько она весит, потому что не мог даже сдвинуть ее с места руками. Она была длинной и имела цилиндрическую форму. Она была холодной. Проводя рукой по ее изогнутой поверхности, он поймал себя на том, как трудно ему поверить, что такой холодный мертвый кусок металла может таить в себе так много потенциального жара.

Он нашел ее в четыре утра. Он вернулся в гараж и отыскал там механический подъемник. Потом притащил подъемник вниз и подцепил боеголовку. Девятнадцать минут спустя она уютно устроилась в электрокаре носом кверху. На ее носу было оттиснуто: «A1G1410USAF». Твердые резиновые шины электрокара заметно просели, когда он уложил ее в грузовой отсек.