Kniga-Online.club

Вениамин Яковлев - Дневники Трюса

Читать бесплатно Вениамин Яковлев - Дневники Трюса. Жанр: Научная Фантастика издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

- Хорошо, мы выжили после погрома, выжили после войны, даже после мира выжили, и все соки из нас выжали... Я бледней, чем фотокарточка, мамочка... Из меня все соки выжали, а потом - выжили. Я не для общежития. Я, меня... полы не мыты, не вытерты, и стопы такие по ночам ступают, что другим ушам спать мешают. У меня такие гости ночью - пока сосед, слушайте, дойче велле - дольче вита, - гости такие... стопы ступают по полу, тени по стенам высокие...

"Слушай, давай с тобой переписываться". "Но ведь мы с тобой и так рядом?" "Ну, у меня никого нет на свободе... Ты пиши не от себя, а от имени того, кто на свободе (на небе, что ли?), и я буду писать не от себя, а от того, который писал бы тебе, если бы у тебя был человек на свободе..."

"Мы с тобой срослись, как два сиамских близнеца". "Нет, это мы с тобой спелись, как в ухе две блохи".

Это в дворовой зашлась одна в экстазе. Она проходила стажировку у поэтов и научилась народному творчеству. Апокалиптический жанр народного творчества.

Ой, ушки. Ноюшки.

Ой, головки болюшки.

Ой, тоскинушка меня непокинушка...

Порой в тюрьме случались мятежи. Но никто не рвался на свободу. Тюрьма под мудрым руководством её начальника была столь классно организована, что в ней можно было получить выход человеческим страстям ничуть не хуже, чем в любом свободном мире.

На время бунта подловатые дворовые объединялись (людей объединяет или Бог, или враг), и всё начиналось с того, что дворовые называли на своем жаргоне "брать языка". Ночью самые дерзкие из них, пройдя на цыпочках между спящими охранниками, вламывались в инквизиторскую и брали в плен одного святого, волокли к себе и измывались над ним: "Если ты святой, так покончи с собой..." А заводила, дворовый брюхатый усатый Барабас, бывший фельдфебель в вольтерах, кричал: "Стоять смирно, как на Голгофе!" Языка приставляли к стене, заставляли держать руки "как на кресте", давали выпить какую-то гадость, потом протыкали вилками и едва живого выбрасывали вон из камеры прямо на спящих охранников.

Во время бунта святые оказывались в дворовой, дворовые вламывались в инквизиторскую и туда же норовили поэты, когда камера была пуста от опустошительных набегов дворовых. Дирекция смотрела на игры заключенных сквозь пальцы. "Пусть порезвятся мальчики. Надо дать выход страстям, время от времени необходимо менять обстановку", - докладывал на административном совете мудрый шеф острога.

В парфюмерной можно было прослушать курс теоретического богословия. Хорошо было богословствовать в тюрьме! Но практический аспект этой науки проходился лишь в соседней камере (в парфюмерной не было необходимого инструмента щипцы, гвозди и станки для пыток являлись, согласно предписанию, атрибутами инквизиторской).

При помещении в заключение обитателю парфюмерной надевали специальную поэтическую рубашку: как только человек напяливал её на себя, ему начинали представляться дивные видения, нимфы, грезы, долы, любовь, стихи, восторги, музы искусств водили с ним хороводы... Поэтическая рубашка была, конечно же, ближе к телу поэтов, чем рубашка смирительная, т.е. та, которую надевали в инквизиторской. Но поэты всегда гипнотизируются всем необыкновенным и исключительно из любопытства и, как говорил профессор догматического богословия, "ради практики" их неумолимо тянуло к святым.

И вот, улучив момент, когда инквизиторская была пуста (пока дворовые чинили бунт), они освобождали ремни, истязали себя бумажными щипцами, поджаривали на театральном огне и сочиняли, словом, имитировали святых. Я прочел одного в черновике:

"Не бей меня, как котлету,

я такой отравленный, горький,

не будет из меня обеда,

а только в животе колики''.

Другие позволяли себя истязать до крови и при этом, вися на дыбе, читали газету (дворовые читали газету в туалете). Но всё кончалось благополучно...

А в это время дворовый люд, легкий на помине, пользуясь всеобщей суматохой, пробирался в парфюмерную и гадил на постели буржуев. Бунт заканчивался к приходу инспектора мистера Кривое Пенсне. Строгий, весь в черном, когда он наводил на вас пенсне с единственным стеклом, можно было подумать, что вас фотографируют для вечности (это когда был добр) или насмерть облучают рентгеном, и тогда по коже бегали мурашки.

Главный церемониймейстер "совокупного барабана из человеческой кожи" носил имя Бандитов. Толстый такой, бородатый, шепелявый и должный по роду своей работы доказывать, что он антитеза своей фамилии, что он не Бандитов, а Голодранцев.

Бандитов имел привычку говорить "добровонно" вместо "добровольно": "В тюрьму? Добровонно. На смерть - тоже добровонно надо идти. Вообще жить следует добровонно". Философ со средним мистическим образованием Удодов-Удавов, лет 30 марксист-каторжник (такой тип уже выведен в литературе, отсюда в действительности он не интересен, не будем повторяться). Удодов-Удавов был здорово занят мыслью: почему Бандитов говорит: добровонно. И однажды он воскликнул: понял! И собралась толпа, 20 человек присутствующих: говори.

- Товарищи, зло - дурно, есть слово зло-вонный. Но добро - скользкое понятие, кому оно в добро, а кому каторга. Бывает ли добр дурак? Нет, конечно, Декарт отказывал животным в способности переживать боль. Откажем дуракам в способности быть добрыми. Дурак не добрый и не злой, он вне качеств. У дурака доброта совсем иного мира, чем доброта умного человека. На дураке добро, как бы сказать... воняет, что ли, от его добра. Наш философ Нишлов говорил: там где толпа, там всегда воняет. Отсюда: на дураке добро добровонно.

Имя моей музы - Мнемозина Святая Память. Пройдемся дальше по галерее Уффици, даст Бог, увидимся через 1000 времен - вскользь ты бросишь на меня взгляд такой проницательности, что я буду получать его ещё 1000 лет, как свет с потухшей звезды. А твоя муза - Терпсихора. А твоя, Карамзин, - Клио, Лахесис, Атропос - чудно, дивно. В каких божественных домах обитали души людей, живших, кажется, ещё час назад, или год, или 100 часов-секунд-лет. А вот ваша какая муза, г-н Удавов-Удодов? Господин удавленник в очках? Лингво-психодура. Наука Шито-Крыто. Эпоха НТР. Эпоха Глубокого вздоха. Вздохни глубоко, да слышащий...

Но прервем ленту мысли, потому что толпа взбунтовалась: "Добро - дурно пахнет!" - наливался пеной плотник инквизиторской Пантурин. Это он следил за чистотой Главной Дыбы и строгал новые доски взамен засохших от тоски оттого, что никто не употреблял их... Очень нужный человек в тюрьме, и с ним считались и люди, и гвозди, и только блохи с ним не считались, но блохи ни с кем не считаются, блохи - анархистки животного мира.

- От добра дурно пахнет! - Дело в том, что сам Пантурин (Пан Дурень звали его за глаза), как всякий злой человек, особенно чутко реагировал на тему добра (для доброго человека это как-то сама собой разумеющаяся тема), и вдруг такое оскорбление святыни. Добро - во зло. - Козел. Это от тебя дурно пахнет! - уже просто по-ослиному, с животной ярко выраженной обидой в глазах вопил Жеребий, истопник толпы, он же Пантурин, он же Пан Дурень, страшный, страшный дурень. - Ты не у себя дома. Ты, ты, не ругайся матом!..

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
Перейти на страницу:

Вениамин Яковлев читать все книги автора по порядку

Вениамин Яковлев - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Дневники Трюса отзывы

Отзывы читателей о книге Дневники Трюса, автор: Вениамин Яковлев. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*