Людмила Фатеева - Знай свое место

Стук прекратился, и послышались голоса. Среди них один казался знакомым-знакомым. Это Шура, подумала, все сразу вспомнила и проснулась. Я лежала на раскладушке, совершенно голая, прикрытая простыней. Как Шура меня переносил, я не слышала совершенно. Видно, действительно крылья за спиной для Шуры не за горами. Рядом на стуле лежала чистая рубашка. Я потянулась и села. Накинула рубашку и пошла в ванную. Вернее, не прошла, а проскользнула тенью, потому что Шура в прихожей с кем-то разговаривал. Впрочем, там было довольно темно, а я старательно отворачивала лицо от посетителя, так что, надеюсь, меня разглядеть не успели. На несколько секунд разговор прервался, потом у Шуры что-то спросили, а он коротко и твердо пресек любопытство.

- Не суй нос.

Пока я плескалась, Шура проводил гостей, которые, по всей вероятности, принесли добрые вести. Потому что Шура повеселел и куда-то засобирался.

- Я сбегаю по делу в одно место, - увидев меня, сказал он. - Буду к вечеру ближе. Тебе что-нибудь купить?

- Куда ты идешь? - подозрительно спросила я.

- Похоже, у меня будет работа, - охотно сообщил он. - Так что, я не буду чувствовать себя самцом. Съезжу до одного кабака в пригороде, обсужу условия и вернусь.

Еще в ванной я долго смотрелась в зеркало, думая, что мне надо хоть немного измениться, и попросила Шуру купить хороший парик и грим. Он несколько озадачился.

- Все так серьезно?

Второй раз за очень недолгое время мне задали этот вопрос. И во второй раз я ответила утвердительно. Больше Шура вопросов не задавал. Дотошно уточнив детали по поводу цвета и прически парика, качества грима, Шура ушел. Хотя мне казалось, что он что-то еще хотел спросить. И смотрел он как-то странно.

Оставшись одна, я огляделась, засучила рукава и принялась за дело. Уборку лучше делать на голодный желудок. Сытое брюхо к уборке глухо. Я вообще-то никогда не была сторонницей культа домоводства: грязь не по колено, и ладно. Но сейчас я затеяла генеральную уборку не для себя - мне хотелось сделать Шуре приятное. И я отнеслась со всей ответственностью к этому важному мероприятию. Трудилась в поте лица, предварительно запустив дряхлую, но еще рабочую стиральную машинку. Вымыв окна, я до блеска оттерла полы, изничтожила пыль везде, куда смогла добраться, вернула молодость унитазу и ванне. Немногочисленная посуда на кухне засияла слепящей чистотой, а плита и раковина стали напоминать о хирургическом отделении своей стерильностью. Развесив на балконе белье, я плюхнулась на Шурину кровать, в полном удовлетворении озирая плоды своего труда. Но на этом я не успокоилась. Чтобы не мешать взращению Шуриных крыльев, я, пыхтя и сопя от натуги, переставила мебель, отыскала в шкафу большую штору и отгородила свою раскладушку. Оставалось только приготовить обед. И потерпела поражение: себе-то я нашла, что поесть. Но вот в Шуриных вегетарианских изысках мне разобраться не удалось. Я не понимала, что куда добавлять и как сочетать продукты, на мой взгляд, совершенно не съедобные на вид. Убедившись в собственном невежестве относительно вегетарианской пищи, я решила отдохнуть.

Набросив, на всякий случай, на дверь цепочку, я включила телевизор. С экрана на меня мудро и добро взглянула тетя Ася, вечно таскающая с собой бутыль с не "обычным" отбеливателем. Потом мне напомнили об опасности бактерий пота и грязи, посоветовали Меринде с кем-то оттянуться, а так же показали места для поцелуев и памперсы, от которых попки становятся здоровее. Я задумалась, а не купить ли мне памперс, чтобы мои ягодицы немного увеличились в размере, а то сидеть жестко. Но из телевизора мне бодрым голосом подсказали, что лучше жевать, чем говорить, а тем более думать, и я, устыдившись, отказалась от мыслительного процесса хотя бы на время. Наконец, реклама кончилась и появилась заставка новостей. По большому счету, ничего в мире не изменилось. Федеральные войска также уныло и нехотя, словно только из уважения, по просьбе широкой общественности бомбили Чечню. Государственная Дума надувалась и делала вид, что от нее что-то зависит. Где-то, казалось, на другой планете, запускали космические корабли и спутники, побеждали коварные вирусы, компьютерные и человеческие. А я сидела на Шуриной кровати и уплетала бутерброды с бужениной.

Новости сменились криминалом, и я впилась в экран телевизора. Как и вчера, в заключительной рубрике Розыск прозвучала моя фамилия, и на экране возникла я собственной персоной. Это была моя любимая фотография. Значит, в моей квартире уже побывали. Мысль, что Шура, может быть, тоже где-то мельком глянул в телевизор именно в эту минуту, привела меня в ужас. Вдруг он уже набирает 02 и сообщает, что упомянутая дамочка поселилась в его квартире? Что делать? Немедленно уходить? Но куда? Первый постовой меня задержит. Наверняка копии моих фотографий висят на каждом углу, в каждом трамвае и троллейбусе - просьбы моего бывшего хозяина выполняются с особым рвением. Будь что будет, решила я и не двинулась с места. Но настроение моталось где-то у самых пяток, прихватив для компании сердце. Я прислушивалась к шагам на лестнице, вздрагивая от каждого звука. Не знаю, сколько прошло времени. Но вот в замке заворочался ключ. Я притаилась за стеной. Дверь распахнулась, стукнувшись о тумбочку, я и осторожно выглянула из укрытия. Шура. Вроде бы один. И выползла навстречу.

Но Шура был как обычно спокоен. Неизменно сонное выражение лица немного успокоило меня.

- Привет, - лениво бросил он. - Не скучала?

Уж чего-чего, а до скуки не дошло. Шура разулся и пошел в ванную. Перекрывая шум воды, он сказал, что все нормально, но ночи коротать мне теперь придется одной. Он говорил что-то еще, но я думала только о том, что придется рассказать ему правду, как ни крути. Иначе я просто подставлю хорошего парня.

- Так что ночью кровать будет в твоем полном распоряжении, - появился из ванной Шура, на ходу вытирая руки.

Скользнув взглядом по моему лицу, он взял с тумбочки пакет:

- Это то, что ты просила. Посмотри.

Шуру можно было бы обвинить в чем угодно, но не в отсутствии вкуса. Парик был замечательным и мне совсем в пору. Я и не знала, что мне так идет быть блондинкой. Шура показал большой (не средний!!!) палец в знак одобрения. А гриму бы позавидовала любая актриса. Но и это не улучшило моего настроения. Я вяло улыбнулась и сказала спасибо. В пустоту.

А из комнаты уже доносились Шурины восторги. Я совсем забыла о совершенной перестановке. И прислонилась к косяку (не путать с "косяком"!), наблюдая его реакцию. Все мои мысли заняли вновь вышедшие на передний план проблемы.

- Здорово, - говорил Шура, - я сам давно хотел поменять мебеля местами, да руки никак не доходили. Как ты все успела?