Влад Савин - Врата Победы (Мв-9)

В этой поездке мне запомнился еще один эпизод. На обратном пути у одной из машин моего кортежа по недосмотру водителя перегрелся мотор, и мы вынуждены были на время остановиться, в это время русские солдаты гнали мимо колонну пленных. Вдруг один из этих несчастных, крайне грязного и оборванного вида, увидев британские мундиры и флажки на капотах, бросился ко мне, крича на вполне понятном английском языке! После было напряженное объяснение с русскими офицерами, на которых пленник смотрел с животным ужасом - я, призвав все свое красноречие, заявил, что если этот человек британский подданный, то он за все содеянное им ответит по британскому закону. Возможно, причиной была неточность перевода - но главный из русских махнул рукой и сказал, что если он ваш и вы сами желаете его казнить, это ваше право. На том инцидент был исчерпан, и мы продолжили путь.

От нашего гостя исходил омерзительный запах, так что я не решился посадить его с собой, а отправил в одну из машин охраны. Там тоже были не в восторге, а кто-то даже предложил, с истинно британским юмором, "привязать этого типа веревкой, и пусть бежит следом", но все же место ему нашлось. Потому побеседовать с этим человеком я сумел, лишь прибыв в наше расположение и после того, как он принял ванну и сменил одежду.

Это оказался польский генерал Андерс! Истинный аристократ, общаться с которым доставляло удовольствие. История, рассказанная им, достойна приключенческого романа. Отважно сражаясь с немцами в тридцать девятом, он был взят в плен русскими, нанесшими воюющей Польше подлый удар в спину. Два года в ужасных сибирских лагерях, где всех узников, без сомнения, ждала бы смерть - но Германия напала на Россию, и Сталину потребовалось пушечное мясо. Бедных поляков привезли на фронт, выдали им палки вместо винтовок и хотели гнать в атаку на укрепленные немецкие позиции. Но он, поставленный командовать последней армией Польши, заявил палачам из НКВД: "Лучше расстреливайте меня сейчас!" И даже русские, пораженные таким мужеством, изменили свою волю. В дальнейшем же ему, Андерсу, удалось добиться, чтобы польскую армию переправили в наш Египет. Там они героически сражались с Роммелем, но слишком неравны были силы. Немногих выживших немцы заставляли разминировать местность своими ногами - а затем, организовав Арабский Легион, принуждали поляков принимать мусульманскую веру, чтобы служить там, "ведь европейцы все же лучшие солдаты, чем полудикие арабы". Он, Андерс, ни в коем случае не враг англичан, но он ненавидит русских, и в своем последнем бою вел своих людей против большевиков, желая убить их как можно больше. Но оглушенный взрывом снаряда, был взят в плен, где подвергался жутким издевательствам, как, например, его заставляли с головой нырять в выгребную яму, а завтра должны были расстрелять. А он желает служить законному польскому правительству в Лондоне - "и не поможете ли вы, сэр, мне попасть туда как можно скорее?"

Что ж, мой индийский опыт учит, что всякого человека можно на что-то использовать. Уже очевидно, что империя и русские будут непримиримыми конкурентами после этой войны. И значит, человек, истово ненавидящий русских, да еще с военным опытом и образованием может оказаться нам полезен!

Средиземное море, у французского побережья, 13 марта 1944 года

Итальяшки вообразили, что война для них закончена? Или, что еще хуже, можно сменить сторону? Но Германия еще не сломлена, она лишь собирает силы для решительного удара, а все успехи русских - это не более чем судороги перед агонией! За каждый метр своего продвижения на запад азиаты платят миллионами своих жизней - и когда их пушечное мясо, нанятое британцами, закончится, рейх снова начнет победный путь на восток!

Этим обещаниям, передаваемым по берлинскому радио, даже в Германии уже мало кто верил. Но "соединение К" состояло как раз из наиболее упертых наци. Недаром в иной истории, в сорок пятом, Гитлер хотел поручить свою охрану им, не доверяя даже СС. И для личного состава немецких подводно-диверсионных частей воля фюрера была высшим законом: "Что нужно сделать? Мы выполним приказ!"

Макаронники всегда были слабым звеном в любом альянсе, куда они входили. Расплата еще придет к ним, без всякого сомнения - но сейчас важно было, даже потеряв контроль над Аппенинским полуостровом, удержать его над Средиземноморьем. А для того надо вывести из игры итальянский флот - и если макаронники сумели в сорок первом в Александрии подорвать два британских линкора, то для солдат фюрера будет грех не повторить этот подвиг. Прикомандированные к "соединению К" U-711, U-713, U-720, U-1102 вышли из Тулона, имея на палубах каждая по две мини-субмарины "бибер". Управлять ими, несущими по две торпеды, мог всего один человек - но в этот поход, для подстраховки, были взяты пилоты "бобров" в запас, по двое на каждого. По плану, большие лодки должны были подойти к итальянской базе в Специи на тридцать миль и выпустить диверсантов. Маленькие шеститонные "биберы", размером всего лишь с девятиметровый баркас, проскочат в защищенную бухту незамеченными, пройдут мимо бонов и сетей куда легче, чем U-47 в Скапа-Флоу. И если тогда Прин получил Рыцарский крест за потопленный "Роял Оук", то у итальяшек, достоверно установлено, прячутся в Специи два линкора типа "Чезаре" и пять крейсеров - какой дождь наград прольется на победителей сейчас? И даже если уйти не удастся, это будет хороший размен - мини-подлодку на линкор!

Вот только помирать все же не хотелось. А оттого обер-лейтенант Вильгельм Рапке, пользуясь случаем, сидел в своем "бибере" и проверял бензопровод. У этих лодок был бензиновый мотор, а не дизель - и настоящим проклятием стала утечка бензиновых паров в отсек, что грозило и отравлением пилота, и опасностью взрыва или пожара. И ничего с этим нельзя было сделать - шнорхель, подающий воздух и в кабину, и для работы мотора, был один. А фланцы на трубопроводах разбалтывались от вибрации дизелей лодки-носителя, так что надо было тщательно проверить каждую гайку. Причем доступ в "бибер" был лишь в надводном положении - так как "семерки" были обычными серийными лодками, и прорезать шахты в прочном корпусе выводить наружу трубопроводы и кабели было бы слишком большим объемом работ. А оттого все переоборудование U-ботов в носители подводных диверсантов сводилось лишь к приваренным на палубе кильблокам с креплениями, отдаваемыми вручную. По команде пилот займет свое место, замки будут открыты, большая лодка погрузится, и "бибер" всплывет. Теоретически возможен был и прием на носитель, в обратном порядке, для того на палубах лодок белой краской нарисовали осевую линию, пересекающуюся поперечными чертами - ориентируясь на которые пилот "бибера" должен был на малой глубине занять позицию и, приняв балласт, посадить мини-субмарину на кильблоки. И это даже проделывалось на учениях - вот только никто не надеялся, что этим удастся заниматься днем, всего в нескольких десятках миль от вражеской базы, где только что уже подняли тревогу. А потому более вероятен был аварийный вариант, когда при встрече после с "бибера" снимают лишь пилота. Не говоря уже о том, что сама задача найти в море своего носителя была, при крайне примитивных навигационных приборах мини-подлодки, достаточно трудной. Оставалось лишь надеяться, что ста тридцати миль надводного хода хватит, чтобы дотянуть от Специи до французского берега у Ниццы, занятого немецкими войсками.