Воздушный корабль - Жюль Верн
— Не знаю, — отвѣчалъ Томъ Тернеръ.
— Но вѣдь не можетъ же быть, чтобы его не было дома?
— Этого нельзя утверждать.
— Въ такомъ случаѣ, когда же онъ вернется?
— Когда найдетъ это нужнымъ.
Томъ Тернеръ повернулся и ушелъ къ себѣ въ каюту.
Пришлось удовольствоваться этимъ отвѣтомъ. Положеніе баллонистовъ было неутѣшительное, тѣмъ болѣе, что, судя по показанію компаса, Альбатросъ продолжалъ летѣть на сѣверо-западъ…
Прежній унылый пейзажъ безплодныхъ пустырей Небраски смѣнился теперь восхитительнымъ живописнымъ ландшафтомъ.
Аэронефъ, успѣвши пролетѣть отъ Омаги уже тысячу километровъ, несся въ это время надъ страною, которой Филь Эвансъ не могъ узнать по той простой причинѣ, что никогда въ ней не былъ. Горные кряжи красиво увѣнчивались фортами, построенными для сдерживанія индѣйцевъ. Деревни встрѣчались рѣдко, города совсѣмъ не встрѣчались, жителей было мало. Трудно вѣрилось, что всего въ нѣсколькихъ градусахъ къ югу отсюда лежатъ кишащія народомъ золотоносныя поля Колорадо.
Вдали, — впрочемъ, еще довольно неясно, — начинали вырѣзываться очертанія горныхъ вершинъ, золотимыхъ утреннимъ солнцемъ.
То были Утесистыя или Скалистыя горы.
Еще раньше, съ самаго утра, дядю Прюдана и Филя
Эванса насквозь прохватилъ весьма чувствительный холодъ. Между тѣмъ солнце всходило блестящее и горячее, такъ что это пониженіе температуры нельзя было отнести къ перемѣнѣ погоды.
— Это значитъ, что Альбатросъ поднялся выше, — сказалъ Филь Эвансъ.
Дѣйствительно, барометръ, повѣшенный у входа въ центральную рубку, упалъ до 540 миллиметровъ, что означало подъемъ тысячи на три метровъ. Аэронефъ держался на такой значительной высотѣ вслѣдствіе гористой страны, надъ которою онъ пролеталъ.
Впрочемъ, съ часъ тому назадъ онъ миновалъ высоту еще ббльшую — свыше четырехъ тысячъ метровъ, потому что сзади него возвышались горы, покрытыя вѣчнымъ снѣгомъ.
Дядя Прюданъ и Филь Эвансъ усиленно припоминали, что это за страна, и никакъ не могли припомнить. У нихъ не было въ виду ни малѣйшаго признака, за который бы они могли серьезно ухватиться. За ночь Альбатросъ могъ сдѣлать какое угодно уклоненіе отъ прежняго пути, и это совершенно сбивало съ толку нашихъ злополучныхъ баллонистовъ.
Однако, послѣ долгаго обсужденія, перебравъ всевозможныя гипотезы, президентъ и секретарь остановились на предположеніи, что эта страна, кругомъ окаймленная горами, есть та новая территорія, которая постановленіемъ конгресса за мартъ 1872 года объявлена національнымъ паркомъ Соединенныхъ Штатовъ.
Они не ошиблись. Мѣстность была именно та самая. Она вполнѣ заслуживала названіе парка, но только парка грандіознаго, съ горами вмѣсто холмовъ, съ озерами вмѣсто прудовъ, съ рѣками вмѣсто ручейковъ и съ могучими гейзерами вмѣсто фонтановъ.
Въ нѣсколько минутъ Альбатросъ промчался надъ рѣкою Іеллостономъ, оставивъ по правую сторону отъ себя Стивенсонову гору, и достигъ озера, одноименнаго съ упомянутою рѣкой.
Какъ причудливы зигзаги береговой линіи этого бассейна! Какъ прихотливо разбросаны по немъ острова! Какой лазурный отблескъ посылаетъ отъ себя это гигантское зеркало! И сколько жизни вокругъ этого озера, одного изъ самыхъ высокихъ надъ уровнемъ моря на всемъ земномъ шарѣ! Тутъ и пеликаны, и лебеди, и чайки, и гуси, и казарки, и нырки. Мѣстами берега очень круты и покрыты зелеными елями и лиственницами, а внизу, подъ береговыми выступами, клубятся безчисленные бѣлые дымки, — то пары, вырывающіеся изъ-подъ земли, какъ изъ огромнаго резервуара, внутри котораго вѣчный огонь поддерживаетъ воду въ состояніи постояннаго кипѣнія.
Для повара представлялся великолѣпнѣйшій случай пополнить запасы корабельной провизіи форелью, единственною рыбою, живущей въ водѣ Іеллостонскаго озера. Но Альбатросъ держался на такой высотѣ, что для ловли не представлялось ни малѣйшей возможности, иначе уловъ навѣрное былъ бы чрезвычайно обиленъ.
Черезъ озеро аэронефъ пролетѣлъ въ три четверти часа, а вскорѣ потомъ миновалъ и гейзеры, могущіе соперничать съ исландскими. Перегнувшись черезъ платформу, дядя Прюданъ и Филь Эвансъ съ удовольствіемъ любовались бьющими кверху столбами горячей воды. Самые замѣчательные изъ гейзеровъ извѣстны подъ своими особенными для каждаго названіями. Такъ, тутъ былъ Вѣеръ, струи котораго расположены въ видѣ вѣера; былъ «Укрѣпленный Замокъ», словно отстрѣливающійся отъ врага горизонтально наклонными тромбами; былъ «Вѣрный Старикъ» въ радужной діадемѣ и наконецъ могучій «Гигантъ», бьющій огромнымъ вертикальнымъ столбомъ въ двадцать футовъ толщины и болѣе двухсотъ метровъ высоты.
Вѣроятно, Робюру уже достаточно были извѣстны всѣ прелести этого чуднаго пейзажа, потому что онъ все еще не показывался. Быть можетъ, онъ направилъ
сюда свой корабль только для того, чтобы доставить удовольствіе гостямъ? Какъ бы то ни было, но онъ не шелъ выслушивать ихъ благодарность. Онъ не показался даже и въ семь часовъ утра, когда Альбатросъ началъ опасный переѣздъ надъ Скалистыми горами.
Извѣстно, что эта горная цѣпь проходитъ черезъ всю Сѣверную Америку точно спинной хребетъ и служитъ какъ бы продолженіемъ мексиканскихъ Андовъ. Самая высокая ихъ вершина — пикъ Джемсъ достигаетъ безъ малаго двѣнадцать тысячъ футовъ.
Конечно, Альбатросу стоило только участить удары своихъ винтовъ, чтобы, подобно орлу или кондору, разомъ подняться надъ всею горною цѣпью и затѣмъ со всего размаха спуститься въ Орегонъ или Утахъ, но въ этомъ маневрѣ не было ни малѣйшей надобности. Въ этой горной цѣпи есть значительные перерывы, служащіе какъ бы проходами. Черезъ одинъ изъ такихъ перерывовъ, или такъ-называемый Бриджерскій проходъ, проложено между прочимъ полотно Тихоокеанской дороги.
Въ такой прорывъ направился и Альбатросъ, умѣривъ свой ходъ, чтобы не натолкнуться на стѣну. Рулевой увѣренно правилъ послушнымъ рулемъ. Какъ ни были вооружены противъ Робюровой системы наши баллонисты, однако и они не могли отрицать, что воздушный корабль маневрируетъ замѣчательно.
Перелетъ черезъ горную цѣпь былъ оконченъ въ два часа съ половиной, и Альбатросъ принялъ свою прежнюю скорость въ сто километровъ въ часъ. Онъ направился на сѣверъ, пересѣкая территорію Утаха и приближаясь къ землѣ. Онъ уже спустился до нѣсколькихъ сотъ метровъ, какъ вдругъ вниманіе дяди Прюдана и Филя Эванса привлекли рѣзкіе свистки.
То былъ пассажирскій поѣздъ Тихоокеанской желѣзной дороги, мчавшійся на всѣхъ парахъ къ городу Большого Соленаго озера.
Тогда, повинуясь тайному приказанію, Альбатросъ спустился еще ниже, слѣдуя за летѣвшимъ поѣздомъ.
Его замѣтили. Изъ оконъ вагоновъ стали выглядывать головы, множество пассажировъ повысыпало на тормазы, чтобы лучше разглядѣть летающую машину. Нѣкоторые смѣльчаки такъ даже взобрались на крыши вагоновъ. Воздухъ, огласился привѣтственными криками. Но даже и это не заставило Робюра показаться на платформѣ.
Альбатросъ спустился еще ниже, не уменьшая скорости винтовъ, и полетѣлъ тише, чтобы не перегнать поѣздъ и летѣть вровень съ нимъ. Онъ летѣлъ какъ огромный жукъ, тогда какъ могъ бы летѣть хищною птицей. Онъ маневрировалъ вправо и влѣво, взадъ и впередъ, выказывая передъ всѣми свое искусство, и гордо распустилъ свой черный флагъ съ золотымъ солнцемъ,
