Александр Лукьянов - Черная пешка

-Всё-всё-всё, начальник, убедил, больше не буду.

И тут же молодая женщина, сопровождая песню бесстыдными движениями, хрипло загорланила:

-Стояла с утра я на трапе,Матрос меня сзади облапил .Я думала – хочет он тела,А он, гад, – по пьяному делу.

Всеслав взглянул на Даццаху Хо и удивленно отметил непривычное для того выражение лица. Инспектор смотрел на разухабистую процессию холодно и брезгливо.

Когда на понтоне никого не осталось, матросы усадили обнаженных людей на холмик, провели перекличку. Боцман при этом делал какие-то пометки в устрашающего вида пухлой картонной папке со скоросшивателем. Затем унтер-офицер призывно махнул рукой инспектору. Тот обреченно вздохнул и зашагал к боцману. Они довольно долго беседовали, жестикулируя и листая папку, доказывали что-то друг другу, водили пальцами по страницам. В конце концов Даццаху развел руками, кивнул, достал авторучку и принялся многократно расписываться. Довольный боцман отсалютовал, инспектор небрежно кивнул и они расстались.

-Хвала всем богам! –с облегчением сказал инспектор, возвратившись. –Тут все в полном порядке. Обошлось без бюрократических ритуалов.

Между тем десантники сняли оцепление и, держа карабины наперевес, стали пятиться к понтону. Голые оживились, выкрикивая угрозы и ругательства, двинулись было следом. Треснувший поверх их голов залп заставил толпу остановиться. Морские пехотинцы взобрались на понтонный плот, он медленно отчалил.

-Пора и нам честь знать. -сказал Даццаху Хо, -Погостили, будет. Милей южнее ссаживают вторую категорию, так что – поехали-ка туда. Садитесь вон в тот бот, Да, его за нами послали.

Матрос оттолкнулся багром, завел двигатель, недобро поглядывая на беснующихся раздетых людей. Бот описал плавную кривую и направился вдоль берега. Инспектор явно ждал вопросов. Но Всеслав молчал, старательно разглядывая скалы под желто-розовым небом.

-Гроза идет. –процедил матрос с отвращением. –Вон тучи какие.

-Успеем? –обеспокоился инспектор. –Не хотелось бы вымокнуть…

-Какое там! -безнадежно скривился матрос. –Думаете, за полчаса управимся? И не надейтесь… Кстати, постойте у руля, пока чехол носового пулемета ремнями затяну.

Второй плот-понтон с баржи уже стоял у берега, поросшего редкими деревцами с плоскими зонтичными кронами. Высадка уже началась. Действия «океанских змеев» выглядели совершенно такими же, что и в первом случае, но здесь порядка среди высаживаемых было куда больше. С плота сходили одинаково одетые в серое люди со стрижеными «под нуль» головами. Женщин среди них было гораздо больше. Группу также сосредоточили на небольшой возвышенности, повторилась процедура подсчета и сверки документов. Инспектор бегло осмотрел группу, проверил отчетность, расписался и поспешил к боту.

«Змеи» закинули карабины за спины и не менее торопливо взобрались на понтон. Кажется, вид темнеющего неба и им весьма не нравился. Оставленные на берегу люди провожали сумрачными взглядами медленно уходящий к барже плот.

-Третья категория сходит еще дальше. -объяснил Даццаху, -Там, за мыском.

Воцарилось полное безветрие. Серо-оранжевое небо покрылось темными пятнами, сливающимися и растущими. Сверху посеялась мельчайшая водяная пыль. От горячего кожуха мотора, шипя, потянулись струйки пара. Где-то в брюхе темной тучи лопнуло, глухо визгнуло, полыхнуло рассеянным светом.

-Извольте мыться. –злобно сказал матрос. Послышался громкий шелестящий шум и секундой спустя с неба обрушились потоки воды. Лунин, инспектор и матрос мгновенно вымокли. Ливень был теплым, но одежда неприятно облепляла тело, в обуви противно хлюпало. Очень скоро большие лужи скопились на дне бота. Прорезиненные рюкзаки пришлось поднять на моторную полку.

Бот обогнул мысок, едва видимый за стеной дождя. Впереди смутно виднелась темная масса, в которой с трудом угадывались очертания плота-понтона.

-Не врезаться бы. –озабоченно сказал Всеслав.

-Под руку не каркайте! –огрызнулся матрос.

Ливень закончился так же внезапно, как и начался. Бот причалил, матрос тут же принялся черпать и выплескивать за борт воду. От мокрых деревянных бортов заструились прозрачные испарения. Рубашки инспектора и Лунина, легкая куртка матроса стали стремительно просыхать пятнами на плечах и груди. Десантники переждали ливень на плоту под импровизированным брезентовым навесом и теперь спихивали в воду людей с картонными коробками в руках. Эта группа была одета весьма пестро, в нее входили и мужчины, и женщины, и подростки (последних, впрочем, было немного). Согнанных на берег, кажется, никто не охранял, но они сами сбились в кучки, прижимая к себе коробки. Некоторые морские пехотинцы даже не снимали карабинов, прочие держали их, небрежно опустив стволами вниз. Как и в предыдущих случаях Даццаху отправился с проверкой, но оказалось, что сопровождающий унтер-офицер даже не спустился с плота. Когда же сутулый детина с петлицами вахтматроса сошел на берег, уселся рядом с инспектором на плоский камень и достал бумаги из затертого портфеля, их рассмотрение затянулось надолго. За это время успели просохнуть не только одежда, но даже снятые ботинки Всеслава. Матрос закончил приводить бот в порядок и улегся вздремнуть. Время от времени Даццаху Хо и вахтматрос указывали в сторону высаженных людей, о чем-то спорили и вновь начинали перелистывать документы. В конце концов инспектор все-таки достал авторучку и произошло подписание.

-Ну вот и все. –с облегчением возгласил инспектор, вернувшись на бот и расталкивая недовольно порыкивающего во сне матроса, -Сейчас бот доставит нас на борт яхты, идущей на север. Наша миссия на «Земле Правосудия» закончена.

-Где? –не понял Всеслав.

-На «Земле Правосудия». –невозмутимо повторил Даццаху Хо, -так еще называют остров Казхук.

Саракш, Островная империя,

Цу,борт десантного корабля «Рыбоящер»,

08 часов 10 минут, 4-го дня 2-ой недели Зеленого месяца, 9590 года от Озарения

Всеслав, пристегнутый ремнём поверх одеяла, лежал на покачивающейся полке. Свет в каюте был выключен. В открытый иллюминатор врывался приятный прохладный ветерок. Пахло морем.

Сегодняшний вечер следовало признать удачным…

Команду «Рыбоящера» муштровали на палубе. Взмыленные матросы носились с брезентовыми шлангами и огнетушителями, сетуя, что «старик совсем озверел – второй учебный пожарный аврал за неделю». Поэтому в кают-компании было безлюдно и тихо. Инспектор, озадаченно поглаживал идеально выбритый затылок. Кажется, он нарвался на достойного противника по игре в «армады» - его акулью эскадру окружил, прижал к берегу и остервенело потрошил средних лет тучный фрегат-лейтенант с нашивками военного юриста.